Сквозь сетку рабицу проглядывали темные силуэты игроков, сидящих на террасе, под густой зеленью виноградных лоз.

– Заза, Каха! – приветствовал Ираклий игроков.

Те отозвались зычными возгласами. Видимо, вооруженные бандиты ни у кого здесь не вызывали не то что страха – удивления! На скамеечке сидели три колоритных старикана – в бурках и сванских шапочках.

На ногах – чорохи. Двое из них облокачивались на толстые палки с испещренными узорами набалдашниками. Ираклий почтительно поздоровался с ними. Они же, зорко следя за проходящей колонной, ответили ему равнодушно и сдержанно и даже не полюбопытствовали, что это за новых людей привел Ираклий.

На вторых этажах, в сводчатых нишах, оплетенных виноградом, мелькало порой внимательное женское лицо, но не более того. Вооруженные бандиты, очевидно, считались здесь мирными трудягами, возвращавшимися домой после напряженного дня.

Навстречу им попались два узкоплечих мальчишки. Они весело спускались с пригорка, о чем-то переговариваясь между собой. Один из них что-то совсем уж по-родственному сказал Ираклию, другой засмеялся в ответ на шутливое замечание косого бандита.

Вот она, идиллия! – мелькнуло в возмущенном мозгу Иннокентия.

Деревенский гул вбирало в себя спокойное, быстро чернеющее небо. Иннокентий ничего не понимал. Люди были здесь похожи на скалы и деревья – сонное спокойствие и полное отсутствие интереса! Ему чудилось, что все это происходит во сне. Там иногда бежишь и не можешь убежать, говоришь, а тебя никто не слышит, вопишь, а все только удивленно улыбаются.

Дом, куда привели пленников, находился на пригорке. Подобно замку возвышался он над селом. С другого конца деревни вровень с домом высилась церковь. Кованые ворота распахнулись перед бойцами, словно их ждали.

Навстречу вновь прибывшим вышел неказистый пухлый грузин.

– Здравствуй, Дато, – улыбнулся ему Ираклий.

Дато медленно поклонился и пропустил гостей в дом. Двор поразил Иннокентия своими размерами и романтической запущенностью. Из-за стен дома поднимались кипарисы, чуть поодаль, вплотную придвинувшись к высокому забору, рос эвкалипт. Обморочно сладкий запах жарящегося на мангале мяса обжег гортань. В увитой плющом беседке суетились женщины.

Бойцы рассредоточились по саду. Кто-то пошел к беседке, кто-то сел за стол под старыми грушами, кто-то расположился на скамейке возле дома.

– В сарай, – скомандовал Ираклий косому парню в платке.

Он кивнул на пленников. Косой, прихватив с собой парня со шрамом, повел пленников к сараю. К Ираклию, от которого не отходил низенький грузин, вышла облаченная в черное платье женщина. В сумерках Иннокентий лишь заметил, как неодобрительно сверкнули ее глубоко посаженные глаза и застыл в судорожной улыбке тонкий рот.

Как только задвинулся тяжелый засов, Иннокентий обнял Галину.

Ту била дрожь, а теперь еще ее тело раздирали на части долго сдерживаемые рыдания, которые, прорвавшись наружу, заставили Иннокентия еще плотнее стиснуть руки.

– Успокойся…

Юрка опустился на солому. В сарае пахло бараньими шкурами, сыром и эвкалиптовой настойкой. В крохотную амбразуру под самым потолком падал тусклый лунный свет. Робкой зеленоватой полосой спускался он к полу. Юрка прислонился спиной к деревянной стене и закрыл глаза.

В голове шумело, от разочарования саднило затылок.

– Это еще не конец, – услышал он делано спокойный голос Иннокентия.

«Чушь», – с горечью подумал Юрка.

Мигающая точка на экране дисплея пробудилась с раннего утра.

Хазар не спал, его мучила бессонница. Он сидел на юте, где ласковый ветерок обдувал его лысый череп, лакал коньяк и следил за перемещениями своих подопечных. Какую все-таки люди придумали умную штуковину! Ты сидишь в нескольких километрах от берега (а мог бы еще дальше) и спокойненько наблюдаешь за происходящим от тебя на таком большом расстоянии. Как все-таки правильно, что он связался с ментами. Нет, не продался, конечно, просто решил с ними немного поиграть. Все они у него в руках. Пляшут под его дудку. Ну, не все, конечно, но до этого недалеко. Как только он накопает компру на Пенька, запляшут они у него! Хазар улыбнулся и сделал малюсенький глоток коньяка. Положил на язык тонкий ломтик лимона с сахарной пудрой и кофе. Замечательно!

Точка на дисплее неожиданно метнулась куда-то к западу. Что, они решили изменить направление? Хазар уставился в дисплей. Даже рюмку с коньяком, которую грел в руках, поставил на стол. Точка на какое-то время замерла на одном месте, потом медленно двинулась в обратном направлении.

«Ничего не понимаю», – Хазар помотал головой.

Что-то ищут? Может, уже нашли? Это было бы замечательно. Тогда нужно готовить команду быстрого реагирования. Во главе с Лехой.

Или лучше отправиться самому? Уж он-то не позволит этому Черкесу с собой шутить! Хотя тот даже и не догадывается, что он следит за всем со своего наблюдательного пункта.

Педераст хренов! Думает, никто не догадывается о его пристрастии к мальчикам! Ха-ха!

Он оглядел спокойный горизонт, слегка затянутый розовыми облаками, и снова опустил взгляд на дисплей. Мигающая точка находилась в районе обозначенного на карте ущелья. Туда ведь не так просто пробраться.

Точка двигалась еще некоторое время, следуя за изгибами ущелья, а потом замерла на одном месте.

Прошел час, потом еще один, а точка оставалась на прежнем месте. Хазару это очень не понравилось. Не могли они вернуться назад после ночевки и устроить новый привал. Суки! И как назло, он не может все проверить на месте из-за этого Черкеса. Собственно, что ему Черкес?!

Неужто он его боится? Еще посмотрим, кто кого. Придется, правда, поделиться, но к этому ему не привыкать. Не с Черкесом, конечно, делиться. Он сидел, глядя на неподвижно мигающую точку еще часа полтора, потом вынул мобильник и набрал номер.

– Сергей Кузьмич, – спросил он, – ты не спишь?

– Какого черта, Эдик? – спросонья процедил вице-мэр. – Ты не появлялся несколько дней.

– А теперь появился, – хрипло произнес Хазар. – Ты ведь знаешь о наших беглецах? – без предисловий сменил он тему.

– Сошкин не может следить за ними на чужой территории, – отрезал Пеньков.

– Конечно, – съязвил Хазар, – они даже задержать их не смогли.

– Чего тебе нужно? – Пеньков был раздражен.

– Могу предложить тебе сделку, – выдавил Хазар. – Я знаю, где они находятся.

– Где? – голос Пенькова в трубке напрягся.

– Просто так? – поддел его Хазар.

– Сколько?

– Я отдам тебе половину.

– Ты меня веселишь, – через силу рассмеялся Пеньков.

– Ладно, – быстро согласился Хазар, – получишь две трети. Это очень много.