Неповиновение приказам Виндзора положит конец карьере Мерикура, а учитывая то, что сказала Ритт, повиновение приведет к тому же. Командование Пакта использует его в качестве подстраховки, гарантии, что Виндзору не будет дозволено нанести непоправимый ущерб, проводя свои социальные эксперименты.

— Вы понимаете, что это ставит меня в трудное положение? — сказал Мерикур.

— Да, — ответила Ритт без малейшего намека на сочувствие. — Я понимаю. Но я согласна с адмиралом Орианой, что вы и есть самый подходящий человек для этой работы. И дела обстоят не так плохо, как кажется. Когда Виндзор узнает вас получше, он будет держать свой энтузиазм под контролем. В вашем распоряжении будет целый флот, и у сенатора не останется выбора.

Мерикур знал, что его надули, но все же чувствовал себя польщенным.

— Что ж, это еще предстоит увидеть — не так ли, гражданка Ритт? Во всяком случае, вы были откровенны со мной, благодарю вас за это. — Он кашлянул. — Полагаю, это все?

— Ну, есть еще один вопрос, — сказала Ритт, откинулась в кресле и улыбнулась.

— Да? И что же это?

— Племянница сенатора.

Мерикур не понял.

— Вы собираетесь на ней жениться.

В тот самый момент, когда Мерикур и Ритт покинули конференц-зал, Снайдер открыл служебную дверь и проскользнул внутрь. Если бы в зале кто-нибудь еще остался, то он предложил бы кофе или чай. Но в помещении было пусто, так что его «легенда» не понадобилась.

Длинное одеяние дрида волочилось по полу, подметая плюшевый ковер. Снайдер провел плоской трехпалой рукой под крышкой стола и нащупал крохотную выпуклость. Миниатюрное записывающее устройство осталось незамеченным. Произошло так, как и сказал человек, который позвонил ему накануне и имени которого он не знал. Эта женщина, Ритт, была настолько уверена в антиподслушивающих устройствах, спрятанных в ее одежде, что даже не потрудилась обыскать комнату.

Снайдер положил крошечный прибор в чехольчик и засунул его во внутренний карман. Иногда дрид раздумывал над тем, кто же были его работодатели. Но поскольку ему не позволялось встречаться с ними лично, он никогда этого не узнает.

Пилот аккуратно вывел шаттл на орбиту, и перелет на корабль, ожидавший Мерикура, прошел очень гладко, однако новоиспеченный генерал так кипел от злости, что не обратил на это внимания. Мерикур вырос в состоятельной семье, но он был провинциалом и, следовательно, консерватором. Он знал, что семьи сенаторов считали политические браки самым обычным делом. Но он этого не одобрял и сам чертовски не хотел участвовать в подобных мероприятиях. Он так и сказал гражданке Ритт.

— Это возмутительно! Забирайте назад ваши генеральские кометы. Я отказываюсь.

— Генерал Мерикур, — сладко ответила она, — отказ повиноваться имперскому декрету, любому имперскому декрету, — расценивается как измена.

По крайней мере, он получил представление, на каком уровне обсуждались теории Виндзора.

В бешенстве от всех этих Ритт, Виндзоров и командования Пакта в том числе он вернулся в общежитие несемейных офицеров и обнаружил, что Лизы нет. Ее выставили за дверь с той же военной четкостью, с какой был прислан комплект формы морской пехоты и ординарец, который уже начал упаковывать личные вещи Мерикура.

Конечно, Мерикура и Лизу мало что связывало, и рано или поздно они бы расстались, но все же «до свидания» можно было и сказать. Единственный светлый момент во всей этой чехарде событий — пара золотых наплечных комет в маленьком черном футляре.

Итак, когда генерал Мерикур вышел из шлюза шаттла, его настроение нельзя было назвать приподнятым, оказанный прием нисколько его не улучшил. Вместо звуков волынки и двойной шеренги блестящих мундиров, которые были положены ему по званию, Мерикура приветствовал прыщавый младший лейтенант, с огромным кадыком, такой унылый, будто его приговорили к смертной казни. Позади него стояли двое рядовых — как и положено, с бесстрастным выражением на лице.

— Генерал… э-э… Мерикур? — Младший лейтенант сверился со шпаргалкой, которую держал перед собой.

Мерикур вскипел, но, как мог, постарался это скрыть.

— Да.

— Сенатор шлет вам свои наилучшие пожелания, сэр, и просит вас как можно скорее присоединиться к нему в кают-компании.

— О, вот как! Что ж, передайте сенатору что-нибудь от моего имени. С его позволения, я прежде всего приму рапорт командира корабля, посещу свою флагманскую каюту и, может быть, даже схожу в гальюн, прежде чем я присоединюсь к нему. Все ясно?

— Т-так точно, сэр. Думаю, да, сэр. Что-нибудь еще, сэр?

Мерикур видел, что оба рядовых чуть не лопались от едва сдерживаемого смеха. Слух о его выходке обойдет весь корабль за час.

— Да. Прикажите одному из рядовых взять мой багаж и показать мои апартаменты.

— С-слушаюсь, сэр. Нолте, ты слышала генерала. Помоги ему с вещами и проводи в каюту. Это номер четыре на палубе «Б».

Мерикур услышал жужжание имплантанта. «Бремертон» — стандартный крейсер класса «Порт». Если хочешь получить его полную схему, подключи меня к любому принтеру». Хорошо зная расположение корабля вплоть до последнего трюмного колодца, Мерикур решил не пользоваться схемой ПИРа. Он произнес:

— Ваше имя, младший лейтенант?

— Полански, сэр.

— Благодарю, младший лейтенант Полански. Можете идти.

— Слушаюсь, сэр. — Полански попрощался почти по уставу и поспешил прочь. Второй рядовой, страшно довольный представлением, следовал за ним, как на буксире.

Мерикуру хотелось знать, как младший лейтенант Полански справится с ситуацией. Если этот малый не полный идиот, он» пригладит» ответ Мерикура. Сенатор Виндзор тем не менее получит его. Это был хорошо рассчитанный ход. Чтобы выполнять свою работу хотя бы с небольшим шансом на успех, Мерикуру нужна будет определенная доля власти и независимости. Раболепствуя перед Виндзором, этого не достигнешь.

— Сюда, сэр. — Рядовой, молодая женщина с нашивками специалиста-оружейника, кивнула на лифт. Она держала его баулы и дипломат, широкая улыбка освещала ее простоватое лицо. — Если вы не имеете ничего против моих слов… Добро пожаловать на борт, сэр.

Мерикур улыбнулся. Некоторые офицеры полагали, что любые человеческие отношения с нижними чинами быстро переходят в фамильярность, а фамильярность неизбежно ведет к презрению. Однако Мерикур смотрел дальше. Фамильярничай не фамильярничай, рядовой состав прекрасно различает плохих и хороших офицеров, и никакими штучками его не проведешь. А кроме того, как же командовать людьми, сводя все отношения с ними только к уставу?

— Спасибо, Нолте. Мне здесь нравится.

Нолте провела его в шахту лифта, поставила баул на палубу и нажала на кнопку «Б».

— Прошу прощения за то, как вас встретили, сэр. Обычно у нас на борту действует четкий распорядок, но сенатор и его свита поднялись на корабль всего полчаса назад, и у нас сейчас здесь легкая суматоха.