Ник, которому свои шаги казались слишком громкими, пытался ступать аккуратнее, но звук шагов не становился тише. И вдруг с неба посыпался снег.

Ник бросил взгляд на Сергея. Тот тоже обернулся. По лицу Ника проскользнула странная усталая улыбка, словно связана она была с каким-то воспоминанием, с прошлым, которое никогда не повторится. Сахно просто кивнул на взгляд Ника.

Вдруг он резко остановился перед перекрестком, достал из кармана сложенные два листка с планом города. Прошевелил губами название улицы на плане города и сравнил его с названием начинавшейся перед ними новой улицы.

— Нам прямо! — сказал он и снова твердо шагнул вперед. Ник поспешил следом, удивляясь, как хорошо Сахно ориентируется по карте практически незнакомого города.

— Хренов снег! — недовольно ворчнул Сергей, глянув в темное небо, откуда густо сыпались белые хлопья.

— Красиво! — прошептал Ник.

— А следы? — не оборачиваясь, спросил Сахно. Ник понял, что Сахно имеет в виду. Рационализм и трезвость мышления были чем-то совершенно несвойственным Сахно — так думал Ник и тем больше удивлялся нынешнему поведению и словам напарника. То ли он притворялся раньше, то ли просто не мог или не хотел быть серьезным. Может, как раз его прошлое неуправляемое состояние был обычным, а нынешнее сосредоточенное — вынужденным?

Ник бросил на ходу еще один взгляд на Сахно. Ему на мгновение показалось, что рядом идет совершенно другой, незнакомый человек.

— Сейчас направо! — тихо предупредил Сергей, и Ник послушно свернул следом за ним в узкий переулочек, начинавшийся с таблички на перекрестке. На табличке было написано — «Шенеспаркаллее».

Остановились перед приземистым одноэтажным домиком за низеньким подстриженным кустарниковым «забором», сквозь проем в котором проходила от тротуара к двери домика выложенная красным кирпичом тропинка.

Ник и Сергей переглянулись.

— А если у него оружие? — спросил шепотом Ник. Сахно вместо ответа ухмыльнулся. И пошел к дому.

— Подожди здесь, — сказал он Нику и сам нырнул за угол дома.

Ник стоял у двери и смотрел по сторонам. Продолжалась тишина и ночь. Снег больше не шел. Он теперь лежал на земле, темнея на глазах под тяжестью собственной влаги. Еще чуть-чуть и следа от него не останется.

— Ник! — из-за угла домика раздался шепот напарника. Ник подошел и увидел Сергея, аккуратно открывающего окно.

— Это кухня! — прошептал он. — Подсади!

Ник помог Сахно забраться внутрь. Потом забрался сам.

В доме было тихо. Сергей открыл холодильник и тут же кухню залил свет слабой желтой лампочки.

Ник оторопело следил, как Сергей вытаскивает из холодильника пиво, колбасу, сыр и все кладет у ног на пол. Аккуратно закрыв холодильник, он обернулся к Нику.

— Сначала надо позавтракать, — прошептал он. — Вдруг потом не успеем?

Они тихонько уселись за столик. Сергею удалось практически без шороха найти нож и нарезать колбасу и сыр. Открыл пиво. Сделал несколько глотков из горлышка бутылки и протянул ее Нику. А сам забросил в рот кусок колбасы.

— Люблю кушать в гостях, — прошептал он. — Там, в холодильнике, еще бутылка «Столичной»! Напомни, чтоб я о ней не забыл!

Ник кивнул.

Он вдруг понял, что они поменялись ролями. И это измене-. ние устраивало Ника. От него ничего не требовалось, только слушаться указаний. Командовал теперь Сахно.

— Ну что, пошли, — прошептал, допив пиво, Сахно. — Пора знакомиться с хозяином.

Он взял с кухонного столика нож, которым резал колбасу, осторожно открыл дверь и шагнул в темноту коридора.

Ник медлил. В коридор он шагнул минуты через две и тут же зажмурился, получив в глаза неожиданный световой удар. В широком проеме распахнутых двойных дверей горела пятью лампами свисавшая с низкого потолка хрустальная люстра.

Ник подошел к проему, прикрывая глаза ладонью. Когда отвел ладонь, увидел немую сцену: слева под занавешенным окном стояла деревянная кровать, на которой лежал с приставленным к шее лезвием ножа мужчина лет пятидесяти. В его открытых глазах прочитывалось тупое, сонное недоумение. Из-под одеяла торчала только голова.

— Ну что, будем говорить? — спросил его Сахно, нехорошо улыбаясь.

— Das geld ist dort… — прохрипел он, указывая взглядом на книжный шкаф, стоявший у смежной стены.

— Что он говорит? — Сахно обернулся к Нику.

— Говорит, что деньги там…

Сахно возвратил взгляд на хозяина дома.

— Деньги?.. — повторил он задумчиво, уставившись в узкие заспанные глаза пленника. — Деньги тоже нужны… Он с тобой по-русски разговаривал?

— Да, — сказал Ник. — Может, это не он?

— А ну иди сюда и подержи нож! — приказал Сергей.

Ник нехотя занял место напарника, а Сахно прошелся по комнате. Подошел к письменному столу, на котором стоял факс-телефон.

— Так где деньги? — переспросил от письменного стола Сергей.

Ник спросил хозяина по-немецки.

— Там, на верхней полке в Библии, — прохрипел хозяин и Ник перевел.

Сахно подошел к книжному шкафу и стал внимательно рассматривать корешки стоявших там книг.

— На верхней полке справа, — снова сказал по-немецки пленник. — В Библии.

— Я не верующий, — тихо проговорил Сергей, открывая стеклянную дверцу книжного шкафа.

Он взял в руки массивный том, пролистал. Обернулся и посмотрел задумчиво на Ника. Подошел.

— Ты знаешь, он мне надоел, — сказал Сергей мрачно. Перевел взгляд на лицо хозяина и вдруг резко поднял двумя руками взятую из шкафа тяжелую книгу и со всей силы опустил ее на голову пленника.

— Достоевского он в оригинале читает, а деньги в Библии прячет! — глаза Сахно загорелись злостью. — В Достоевском надо деньги прятать! Ты понял!

И он еще раз ударил хозяина книгой, потом бросил книгу на одеяло, освободившимися руками схватил лежавшего за короткие волосы и потащил из кровати.

Хозяин вскрикнул, валясь с кровати на пол. Ник отскочил, сжимая в руке нож. Взгляд его заметил на лезвии что-то темное — это была кровь.

Испуганно Ник глянул на лежавшего на полу хозяина. На его шее тоже была кровь, в глазах — страх. Он дрожал. Вид у него был жалкий. Воротник пижамной рубахи был закапан кровью.

— Что вы хотите? — негромко проговорил он. — Что вам надо?

— Ну вот, — вздохнул Сахно. — Заговорил, мать его! Давай, рассказывай! А ты, — Сахно обернулся к Нику, — пойди на кухню нож помой! Надо после себя убирать!

Ник в недоумении посмотрел на Сергея, но все-таки вышел на кухню. Опустил нож в раковину и вернулся.

— …только то, что говорили…по телефону говорили и я вам перезванивал, — хрипел перепуганный хозяин, водя пальцами правой руки по своей поцарапанной кухонным ножом шее. Пальцы были в крови, и он время от времени словно растирал ее между подушечками большого, указательного и среднего пальцев. Должно быть, это было нервное.