— Майа, — протянула она ей руку для приветствия, — ты так повзрослела за это время.

— Парик делает меня гораздо старше, — слукавила Майа.

— Какая ты шикарная… Такая… Я бы тебя не узнала. Честное слово. Я по-прежнему могу тебе доверяться?

— Почему бы тебе сразу не сказать, Тереза, какие у тебя проблемы. А я посмотрю, чем я смогу тебе помочь.

— Он бьет меня.

— Да что ты! Давай прикончим его?

— Он сам уже почти это сделал, — проговорила Тереза и окончательно разрыдалась.

Дружок Терезы никогда ее прежде не бил, но теперь жизнь ему опостылела и его ничто не сдерживало. Он хлестал ее кожаным ремнем по спине и заднице. Бойфренд Терезы был корсиканским гангстером.

Никто не назвал бы его ловким и импозантным. Ничего импозантного в нем не наблюдалось. Он был успешным членом шайки «Черная рука» и сделал там карьеру consigliore . Ее члены покрывали рэкетиров, сутенеров и безнадежных наркоманов. Главные сферы отмывания денег. Влиятельные коммерсанты. Подкуп судей, прикормленная полиция. Убийства. Закатывание жертв в цемент. Ему было шестьдесят лет, он называл себя Бруно, хотя кто знает, как его звали на самом деле.

— А как ты ухитрилась с ним познакомиться?

— А как ты думаешь? Однажды забежала в секонд-хэнд на рынке. И нарвалась там на рэкетиров. Мафиози любят крикливо одеваться, иногда крадут одежду и перепродают. Старо как мир. Неужели не знаешь? Много лазеек. Я тоже занималась незаконными сделками, но понемногу. Мафиози проворачивали крупные дела. Иногда подделывали модные бренды, а иногда кого-нибудь прикрывали. Всякое бывало. Да и сейчас случается. — Тереза оглянулась.

Майа тихо барабанила пальцами по стойке бара.

— Ему понравилась квартира, которую ты для нас отыскала, — заметила Тереза. — Забавно провести последнюю ночь в буржуйском доме.

— Я в это не верю, — возразила Майа.

— Бруно — трезвый человек, вполне приземленный, — задумчиво проговорила Тереза. — Я люблю трезвых людей. Они нравятся мне, когда особо не церемонятся. Нравится, когда эти люди действительно… — Она подбирала слова. — Когда они умеют выходить сухими из воды.

— Нездоровое увлечение, дорогая.

— Жизнь — это риск. Мне нравится, когда они ведут себя как настоящие мужчины. Когда для них важно только оставаться мужчинами, настоящими мужиками. Это возбуждает. Чувствуется живая, реальная жизнь. Я не думала, что он станет меня бить. Но сегодня ночью я делала все, что ему хотелось. А ему захотелось меня избить. Это его последняя ночь на этом свете. Мне не надо было плакать. Мне не надо было тебя звать. Я веду себя как ребенок.

— Тереза, ты больна. Это самая настоящая болезнь.

— Нет, это не болезнь, — обиделась Тереза. — Это старомодная любовь.

— А откуда тебе известно, что он не убьет тебя?

— Он человек чести, — ответила Тереза. — И как бы то ни было, завтра я сделаю ему большое одолжение.

Бруно был при смерти. Тереза догадывалась, что у него рак печени. Но утверждать что-либо наверняка она не могла, потому что Бруно уже сорок лет избегал иметь дело с официальной медициной. Сперва его поймали с поддельными документами и лишили доступа к средствам продления жизни. Потом, после нескольких успешных спекуляций на черном рынке, он начал лечиться на свой манер. Очевидно, к числу подобных операций относилось и приживление добавочных яичек.

Бруно решил умереть сам — недосягаемым для общества. Если бы власти поместили его труп в саркофаг-эмульсификатор, то сигналы тревоги зазвенели бы от Дублина до Владивостока. «Черная рука» следовала старинной традиции омерты, молчания до гробовой доски. А в наши дни молчание после смерти сделалось простой необходимостью.

Роман Бруно и Терезы был банальным. Он познакомился с ней в Марселе, когда ей было двадцать лет. Бруно всегда прекрасно одевался, старался быть загадочным и выглядел злодейски. На это и поймалась Тереза. Она понравилась Бруно, потому что была готова на все или почти на все и благодарна за его услуги. Иногда он покупал ей симпатичные подарки: туфли, платья, сексуальное нижнее белье, свободное время они проводили на Лазурном Берегу. Жизнь с ним была яркой и притягательной. Когда она начала торговать подержанной и дешевой одеждой, Бруно оказался очень полезен. Иногда у нее возникали проблемы с покупателями и поставщиками. Тогда Бруно за городом объяснялся с обидчиками. Эти радикальные шаги всегда давали отличные результаты.

Иногда Бруно ее бил. Но чего же следовало ожидать от человека, способного закатать своих врагов в цемент? Не то чтобы Бруно убил кого-то ради Терезы. Если такое и было, то она об этом никогда не узнала.

— Суть не в том, что он меня бьет, — говорила Тереза. — Он бьет, а ты делаешь все, что он хочет. Он мужчина, он босс, он наверху. Он всегда заставляет меня делать все, что хочет. Вот он такой и есть.

— Это ужасно. И серьезно, — сказала Майа.

Тереза раздраженно тряхнула головой:

— А ты думала, что каждый преступник в Европе похож на твоего дружка, карманника Джимми? Бруно — воин. Хозяин.

— Кстати, что случилось с Джимми? — спросила Майа. — Я о нем уже и думать забыла.

— Его поймали, — ответила Тереза. — Джимми всегда был глупым. Его арестовали. И хорошенько промыли мозги.

— Ой, нет! — воскликнула Майа. — Бедный Ульрих! И как он теперь? Сильно изменился?

— Абсолютно, — мрачно проговорила Тереза. — Раньше он крал кошельки и сумочки у туристок. А теперь напихивает сумки всякими нужными товарами и сует их туристкам, когда за ним не наблюдают.

— Что же, если ему удалось сохранить анархистские взгляды, это хороший признак.

— Ох уж эти власти, они так суетятся, чтобы все вели себя как надо, — сказала Тереза. — Ловят всякую настырную мелочь вроде Джимми, который чуть было не бросился с моста, и любой поборник демократических свобод сразу начинает скулить в Сети. У этих буржуев нет ни капли здравого смысла.

— Ну, и что думаешь по поводу Бруно?

— Мы собираемся завтра поехать в Черный лес. Он хочет покончить там с собой. А я похороню его тайно, никто и не узнает. Так мы договорились. Наш секрет.

— Мадам, вы ведь, кажется, не собирались хоронить ваших любовников до глубокой старости.

— Я всегда была старше своих лет, и от этого у меня все сложности, — вздохнула Тереза. — Ты поедешь со мной завтра? Ну пожалуйста!

— Знаешь, ты могла бы и не просить. Если ты думаешь, что я способна справиться с больным, несчастным человеком, решившим свести счеты с жизнью, то что же… — Она замялась. — Что ж, наверное, я более подходящая кандидатура, чем прочие твои знакомые.

— Ты так добра, Майа. Я знала, что ты мне поможешь. Я сразу поняла, как только тебя увидела, что ты особенная. — Тереза встала. Теперь с нее словно свалился тяжкий груз. — Мне пора возвращаться к Бруно. Еще поспать успеем. Я обещала ему, что останусь на всю ночь.