Марси вложила телефон в мою ладонь. Прижав ноги к груди, она бесшумно зарыдала, уткнувшись в колени.

Я набрала номер Патча. Нужно было сообщить ему, что у Хэнка нет ожерелья. И рассказать ужасную правду о том, что я натворила. С каждый гудком я чувствовала, как барьер, который я возвела, чтобы пройти через это, рушится. Я представляла лицо Патча в тот момент, когда расскажу ему правду, от этого видения у меня стыла кровь. У меня задрожали губы, дыхание перехватило.

У него сработала голосовая почта, и я позвонила Ви.

— Мне нужна твоя помощь, — сказала я ей. — Нужно, чтобы ты присмотрела за моей мамой и Марси. — Я немного отодвинула телефон от уха в ответ на крик с её стороны. — Да, Марси Миллар. Я всё объясню позже.

Было почти три часа утра, когда я высадила маму и Марси у дома Ви, оставив их на ее попечении без каких-либо объяснений. Я решительно покачала головой в ответ на ее расспросы, осторожно разграничивая каждую эмоцию. Я уехала, не сказав ни слова, надеясь найти какую-нибудь глухую дорогу, где бы я могла побыть в одиночестве. Но вскоре стало очевидно, что у моего бесцельного вождения все же имеется определенный пункт назначения.

Едва различая дорогу, я мчалась к Дельфийскому парку развлечений. С визгом затормозив у ворот, в следующее мгновение я оказалась в полном гнетущем одиночестве. Все это время я не осмеливалась даже подумать о том, что совершила, но теперь, в окружении темноты и безмятежности, меня покинули остатки мужества. Больше не было сил сдерживаться. Опустив голову на руль, я разрыдалась.

Я оплакивала выбор, который мне пришлось принять, и его слишком высокую цену. Но больше всего я плакала потому, что не имела ни малейшего понятия о том, как рассказать все Патчу. Я знала, что подобную новость я должна сообщить лично, и была в ужасе от этого. Как, именно тогда, когда мы наконец уладили все недоразумения в наших отношениях, я могла объяснить, что превратилась в то, что он так презирает?

Я набрала его номер с телефона Марси, разрываясь между страхом и облегчением, когда включилась голосовая почта. Может, он не отвечает, потому что не догадывается, что это я? Знает ли он, что я натворила? Может, он избегает меня, потому что еще не определился со своими чувствами? Может, проклинает меня за принятие наиглупейшего решения, хотя у меня не было другого выхода?

Нет, — ответила я себе. Ничего из вышеперечисленного. Патч не избегает прямого выяснения отношений — это, скорей, моя проблема.

Выйдя из машины, я с тяжелым сердцем побрела к воротам. Прижалась лбом к металлическим прутьям. Холод больно уколол кожу, но эта боль была ничем по сравнению с угрызениями совести и сожалением, жгущими меня изнутри.

Патч! — прокричала я безмолвно. — Что же я наделала?

Я потрясла прутья, не видя никакой возможности попасть внутрь, когда мое внимание привлек какой-то металлический скрип. Сталь в моих руках гнулась словно глина. Я уставилась на нее, не веря своим глазам, когда меня вдруг осенило. Я больше не человек. Я и в правду нефилим и обладаю соответствующими способностями и силой. Беспокойное покалывание устремилось вверх по позвоночнику от шокирующей привлекательности моих потенциальных возможностей. Если раньше я надеялась убедить себя, что клятву возможно отменить, то теперь я быстро приближалась к точке невозврата.

Раздвинув прутья достаточно широко, чтобы втиснуться внутрь, я бегом направилась вглубь парка, замедлив шаг, лишь когда приблизилась к сараю, ведущему в студию Патча. Трясущимися руками я повернула дверную ручку. Тяжело ступая, пересекла комнату и спустилась в потайной люк. Методом проб и ошибок, но в основном полагаясь на память, я нашла нужную дверь. Войдя в студию Патча, я тут же поняла, что что-то не так. В воздухе буквально витали следы недавней ожесточенной ссоры. Я не могла этого объяснить, но доказательства были настолько очевидны и осязаемы, будто напечатаны на бумаге.

Следуя за невидимой струйкой энергии, я осторожно перемещалась по студии Патча, все еще не уверенная в том, чего ожидать от странных вибраций в воздухе. Я тихонько толкнула дверь его спальни ногой, и когда та отворилась, я заметила секретный проход.

Одна из черных гранитных стен была смещена вправо, открывая взору мрачный сырой коридор. На грязном полу виднелись лужи. Вставленные в подставки факелы освещали задымленный туннель.

Из глубины коридора эхо принесло звуки чьих-то шагов, и у меня все сжалось внутри в напряженном ожидании. Свет факела выхватил, словно искусно высеченные, черты лица Патча, сверкнув в его черных глазах, которые, глубоко погрузившись в мысли, смотрели, будто сквозь меня. Его взгляд был настолько беспощадным, что я застыла на месте, обескураженная и парализованная. Я не могла смотреть ему в глаза. И не могла не смотреть. Меня переполняли убывающее чувство надежды и возрастающее чувство стыда. В тот самый момент, как я собиралась дать волю слезам, его взгляд сместился, и наши глаза встретились. Лишь от одного его вида с моих плеч будто свалился груз. Пали оборонительные барьеры.

Я направилась к нему навстречу, сначала неуверенно, сотрясаясь от переполняемых меня эмоций, затем бегом, прямо в его объятия, не в силах больше находиться вдали от него.

— Патч… я… даже не знаю, с чего начать! — начала я, разрыдавшись.

Он обнял меня и прижал к себе.

— Я все знаю, — пробормотал он мне на ухо.

— Нет, не знаешь, — печально возразила я. — Хэнк вынудил меня принести клятву. Я не… это значит… я больше не… — я не могла заставить себя произнести это вслух.

Только не при Патче. Я бы не вынесла его отказа. Даже малейшую нерешительность на его лице, отблеск презрения в глазах…

Он едва заметно кивнул.

— Все в порядке, Ангел. Послушай меня. Я знаю о Преобразующей клятве. Верь мне, когда я говорю, что все знаю.

Я всхлипнула, уткнувшись носом ему в грудь, сжимая пальцами рубашку.

— Откуда?

— Я вернулся, а ты исчезла.

— Прости. Скотт попал в беду. Я должна была помочь ему. А в итоге все испортила!

— Я отправился на твои поиски. Первым делом я решил заглянуть к Хэнку. Я подумал, он выманил тебя обманом. Я притащил его сюда и заставил во всем сознаться. — Он измождено вздохнул. — Я могу рассказать тебе, как прошла эта ночь, но ты можешь увидеть все своими глазами.

Он стащил рубашку через голову.

Осторожно коснувшись пальцем его шрама, я сосредоточилась на том, что хотела узнать. В основном на том, что произошло после того, как Патч покинул студию несколько часов назад.

Меня затянуло в глубины темных уголков его памяти, слух улавливал какофонию голосов, а смазанные лица настолько быстро мелькали перед глазами, что невозможно было их идентифицировать. Казалось, будто я лежу на спине ночью посреди дороги: гудят клаксоны, шины визжат в опасной близости от меня.