с международной изоляцией послевоенной Германии. Это соглашение одобрили не только в немецких левых и либеральных кругах. Многие правые тоже были довольны: промышленники планировали получить русские заказы и сырье. (Для примера — в числе первых на советский рынок устремилась знаменитая фирма Круппа. Она тогда переживала трудные времена — по Версальскому договору побежденной Германии запрещалось производить оружие, а уже более полувека пушки были основной продукцией крупповских заводов. И в то время Крупп был рад возможности поставлять хотя бы паровозы и сельхозоборудование, даже большевикам!).

Полонофобы, а их много было тогда в Германии, видели в Советской России потенциального союзника против возродившейся Польши. Военные сразу оценили роль, которую может сыграть дружественная Россия в возрождении германской военной промышленности, демонтированной после Первой мировой войны. Туда, в Россию, можно было временно перенести запрещенные пока в Германии производства, испытания, обучение и т. д.

Но не все правые рассуждали трезво. И ползло по Германии злобное шипение. О том, что продает еврей Ратенау еврею Ленину Германию. О том, что Ратенау, установив во время войны контроль над сырьём и продовольствием, намеренно вызвал голод. О том, что он стоит во главе жидо-масонского заговора, и т. д. и т. п. Бывали измышления даже более дикие. Орнамент на доме Ратенау, построенном в Берлине его отцом, изображает, конечно в зашифрованном виде, отрубленные головы европейских монархов!

Ратенау убили через 2 месяца после заключения договора.

Убийц нашли быстро. Двое из трех при аресте покончили с собой. (При Гитлере им был поставлен памятник.) А третий (он сам не стрелял, сидел за рулем их автомобиля) заявил на суде, что Ратенау был большевистским агентом и одним из «сионских мудрецов». С их «протоколами» Германия, к тому времени, уже познакомилась благодаря белоэмигрантам. И ясно стало, что «сионские мудрецы» спровоцировали Великую войну, и они же довели Германию до поражения! А теперь эти гады уже открыто захватывают власть в стране! И т. п. Пишут, что в дальнейшем этот человек раскаялся в содеянном и помогал евреям. Но мне важнее отметить, что почва для роста национал-социализма была хорошо удобрена уже в начале 20-х годов.

Интересно отметить еще вот что. Ратенау дружил с Эйнштейном. И, однажды, незадолго до рокового дня, Эйнштейн пришел к нему в гости, вместе с Куртом Блюменфельдом — видным немецким сионистом. (Кстати, именно Блюменфельд, старый друг Эйнштейна, помог Вейцману сагитировать великого учёного на участие в компании по сбору средств среди американских евреев для основания Еврейского университета). И убеждали они Вальтера Ратенау подать в отставку — не должен еврей лезть в руководство страной. Ибо это злит гоев, провоцирует антисемитские выходки. И может быть опасно не только ему, но и другим евреям. Лучше бы он занялся сионистской деятельностью, на благо своих соплеменников и среди них. Но Ратенау был германским патриотом. Тут он мало отличался от Габера, разве что не крестился. Он утверждал, что «евреи не должны быть похожими на немцев, а должны стать ими». И еще: «Евреи должны жить для Германии, а если понадобится, и умереть для нее».

Приложение 5

О евреях Китая в первой половине XX века

Здесь речь пойдет не о старинной общине евреев города Кайфын, а о евреях Харбина и Шанхая, поселившихся там в новейшее время.

Североманьчжурский город Харбин начал расти в конце XIX века как столица «Желтороссии» — русской сферы влияния в северном Китае. И как центр КВЖД — китайской восточной железной дороги[73]. В городе возникли русские кварталы. С 1901 года евреям разрешено было там селиться, в интересах быстрейшего освоения края. (Тогда Северная Маньчжурия была мало населенным, полудиким районом Китая).

Итак евреи стали селиться в Харбине, где не было трудностей с правом на жительство и погромов. В частности, там осели некоторые евреи, участники русско-японской войны.

Постепенно возникли общинные, религиозные и культурные учреждения. Некоторые харбинские евреи разбогатели. А затем грянула Первая мировая война. Началось выселение евреев из прифронтовой полосы. Кто-то добрался тогда даже до Харбина. В ходе гражданской войны появились там новые беженцы. Одни спасались от большевиков, другие от белых. Тут стоит заметить, что и в Сибири, и на Дальнем Востоке гражданская война несла евреям, кроме обычных для всех бед, особые опасности. Некоторые предводители белых на востоке России проявляли столь же лютый антисемитизм, как те, что сражались на Украине. Если атаман Семенов или барон Унгерн-Штернберг убили сравнительно немного евреев, то только потому, что и жило их на востоке страны мало. Сам адмирал Колчак евреев тоже не жаловал. Но резни не допускал.

В Харбине, на территории Китая, обстановка оставалась спокойной. Среди лиц, бежавших туда из Сибири и Дальнего Востока, огромное большинство составляли, конечно, русские белоэмигранты. Среди них было достаточно антисемитов, но здесь они не могли разгуляться.

До середины 30-х годов советской власти не удавалось взять под полный контроль русскую границу на Дальнем Востоке, проходившую во многих местах по полностью безлюдным районам. Так что в Манчжурию пробирались новые беженцы. В большинстве своем это были «раскулаченные», высланные большевиками в дальневосточную глухомань. И староверы, осевшие там издавна, но не вынесшие Советской власти. Встречались среди беженцев и евреи.

Харбин в двадцатые годы стал одним из центров русской эмиграции и одним из очагов культуры российского зарубежья. Евреев там насчитывалось приблизительно 20 тысяч. И они были очень активны в экономике и культурной жизни.

В 1931 году Маньчжурия была захвачена японцами. И там провозгласили государство Манчжоу-Го, независимое от Китая. (На практике оно полностью зависело от Японии.) На положении русской эмиграции и евреев это не сказалось.

Но вскоре в Харбине, по примеру Германии, появилась русская фашистская партия. Понятно, как они относились к евреям. Японские власти, однако, не обращали внимания на их призывы. Даже антисемитская агитация берлинских союзников не имела успеха у японцев. И евреи Харбина пережили войну относительно благополучно.

Драматичнее развивались события в Шанхае. Шанхай довольно молодой город. Его бурное развитие началось только в XIX веке, когда Шанхай стал главными воротами проникновения в Китай западного капитализма. Со всеми его плюсами и минусами. В городе возникли американский, британский и французский кварталы, имевшие собственное управление, независимое от китайских властей. Вот в британском секторе и возникла первая еврейская община. Это были сефарды, переселившиеся в Британскую империю с приходившего в упадок Ближнего востока. В большинстве случаев, они попали в Китай через Индию. Сефардские евреи играли значительную. роль в шанхайской торговле. Некоторые из них стали очень богаты. На первых порах они приглашали на работу, в