– Покажите мне, что нужно делать.

Было уже темно, когда Николас во весь опор мчался к расположению войск Веллингтона. И вдруг наткнулся на цепи французской пехоты. Возможно, это был заблудившийся в темноте отряд. С удивленными криками французы открыли огонь, когда Николас повернул Ганнибала, чтобы избежать столкновения. Пуля просвистела возле его уха – ночь озарилась ослепительной вспышкой. Обжигающая боль последовала мгновенно. Он почувствовал, как зубы его лязгнули при ударе о землю, когда он упал с коня, вспоминая, как выглядела Мэг, когда он поднял вуаль и в первый раз увидел ее – прекраснейшую из женщин. Как он мог так долго мучить ее, себя? Он был дураком…

Все. Больше он уже ничего не чувствовал.

– Эй, леди, подойдите сюда, – скомандовал хирург.

Рыжеволосая красавица подняла на него взгляд. Она была в кремовом атласном бальном платье, отделанном золотым кружевом. И если бы не кровавые пятна на нем, походила бы на ангела. Она не заботилась приподнимать юбки, чтобы не задевать ими раненых, когда направилась к доктору, пробираясь между столов таверны. Она улыбалась раненым, стараясь утешить их. Настоящий ангел.

Маргарита оставалась здесь почти столько же времени, сколько и сам врач. Он отметил хрупкость ее фигуры и крайнюю усталость на лице, резко контрастирующую с ярой решимостью в глазах, и невольно почувствовал восхищение.

Другие помощницы ушли почти сразу. Причем одну леди, потерявшую сознание при виде открытых ран, пришлось унести в дом через улицу.

Рыжеволосая женщина была другой.

– Вы доказали, что можете шить раны. Сумеете ли достать пулю из тела мужчины? – спросил хирург.

Она слегка побледнела, но гордо сказала:

– Если покажете – как.

Врач повел ее между столами к солдату с пулей в плече.

– Между прочим, как вас зовут?

– Мэг, – просто ответила она, устремив взгляд на раненого.

– Только Мэг? – Она была красива, и он улыбнулся ей.

Помощница аристократически приподняла брови с мягким упреком: разве можно флиртовать здесь, сейчас?

– Вам бы лучше поостеречься, майор. Это жена Дьявола Хартли, – сказал раненый, с опаской глядя на инструменты, которые выкладывал хирург.

Мэг с удивлением посмотрела на солдата.

– Вы знаете моего мужа?

– Меня поселили в палатке в саду полковника лорда Фэрли. Вы разговаривали со мной, когда приходили узнать, нет ли каких известий о вашем муже. Я сержант Берд. Вы уже нашли его?

Хирург проник в рану своим пинцетом, и сержант поморщился. Мэг взяла его за руку и сжала ее, придавая ему сил.

– И кто же этот Дьявол Хартли? – спросил майор, немного завидуя, пока нащупывал пинцетом пулю. Сержант дернулся. Мэг поддержала его.

– Дьявол Хартли… был капитаном в Испании в Королевском драгунском полку… героем, – задыхаясь, сказал сержант. – Теперь он майор и герцог. Темберлей, верно, миледи?

Хирург нащупал пулю, вытащил ее и бросил на пол. Сержант потерял сознание. Мэг прижала кусок ткани к ране, чтобы остановить кровотечение и перевязать рану.

– Вы герцогиня?

Она не ответила, продолжая свои манипуляции.

– И все же, вы так естественно держитесь здесь, – настаивал врач.

– Нет, – сказала она. – Я никогда не смогу к этому привыкнуть. Никогда.

– Привыкнете, вот увидите. Когда достаточно насмотришься на все это, оно перестает волновать. Вас уже не мутит, не повергает в слезы. Вы слишком устаете, чтобы переживать. – Он прочистил рану, плеснув туда ром, и раненый очнулся, издав шипящий звук, заставивший ее вздрогнуть.

– Это всегда будет волновать, – горячо возразила Мэг. – Ведь кто-то любит каждого из этих мужчин. – Она принялась умело и аккуратно перевязывать руку сержанта.

– Если это поможет, должен сказать, что я не видел здесь много офицеров кавалерии. Или им повезло, или они не нуждаются в моей помощи, – сказал хирург. Увидев боль в ее глазах, он сразу же пожалел, что не потрудился подобрать слова сочувствия. – Ну полно, ваша светлость. Глотните чуток рома и приободритесь. – Он огляделся – кругом раненые и умирающие.

А многие говорили, что главная битва еще впереди. Скорее всего, у местечка Ватерлоо – последнего бастиона между наполеоновской армией и Брюсселем. Воздух пропитался запахом крови и смерти. В отдалении продолжали грохотать пушки. И повозки со своим страшным грузом все прибывали в Брюссель.

Санитары унесли сержанта со стола – его место занял другой раненый.

– Ваш следующий пациент, ваша светлость. – Хирург показал ей пулевую рану в бедре, распоров на солдате бриджи.

Мэг взяла пинцет и облила его ромом, как это делал врач.

– Называйте меня Мэг, – снова сказала она и приступила к извлечению пули.

Было уже светло, когда Николас очнулся под отдаленный грохот артиллерии. Шел холодный дождь, и Ганнибал тихонько тыкался носом ему в волосы. Голова жутко болела. Ник осторожно ощупал голову и обнаружил глубокую борозду – след от задевшей его пули.

– Насколько рана опасна, старина? – спросил он коня. – Могло быть и хуже, полагаю, если бы пуля прошла на дюйм левее. Благодарю тебя, дружище, – ты вынес меня из-под обстрела.

Конь захрапел. Николас с трудом поднялся, опираясь на него. Ганнибал был мокрым, заляпан грязью, и Николас задумался: неужели он такой же грязный, как его конь?

Некоторое время он осматривался, собираясь с силами, борясь с дурнотой. Местность напомнила ему Уиклифф. Он поблагодарил Бога за то, что Мэг сейчас в безопасности, в Англии. Ник находился вдали от нее уже больше месяца, но его влечение к ней по-прежнему оставалось таким же острым и болезненным, как свежая рана на голове.

Артиллерийский огонь возобновился, и Ганнибал насторожил уши. Треск мушкетных выстрелов будоражил коня, он переступал с ноги на ногу, раздувая ноздри.

Николас открыл седельную сумку, достал фляжку с виски и отхлебнул глоток. Затем вылил немного на рану, крепко выругавшись от нестерпимого жжения.

Земля затряслась, когда сражение разгорелось в полную силу. Николас снял сюртук и надел свой мундир – ярко красный в сером тумане.

Он осторожно взобрался на Ганнибала и пришпорил коня.

Вознеся Господу молитву, чтобы не оказаться в тылу вражеских войск, Ник поскакал на звуки выстрелов, направляясь к северу.

Королевские драгуны готовились к атаке, когда он достиг поля боя. Повсюду царил хаос. Сражение кипело на сотне направлений. Знакомая пелена дыма и пыли наполняла воздух. И ветер разносил жуткий смрад смертей.

Николас на миг закрыл глаза и ощутил, как привычный азарт захватывает его, отгоняя страхи и боль. Когда драгуны поравнялись с ним, он пустил Ганнибала в галоп и влился в ряды атакующих, стремительно мчась по мокрой земле. Стук копыт вторил биению его сердца.