Где же ты, маленький проходимец?

Узкая как стрела тень упала сбоку. Принц возник рядом неслышно, блеснули серые глаза. Угу, стало быть, окончательно очухался. Туман-то далече.

— Варвар, моя плешь! — тявкнул он, всплеснув руками. — Кончай же ты пялиться на красное и противное! Кончай, ибо время вышло! Волна грядет!

Волна? Хм, если приглядеться, уродливый горб тумана и правда похож на волну. Так вот, значит, что имела в виду богиня!

— Мне нужна еще пара минут.

— Время, варвар! Мы теряем фокус!

— Еще пара минут. Пока дышите целебным воздухом, принц! И… сделайте одолжение, постойте тут, пока я не приведу нашего общего друга. Всего две минуты!

Я бегом спустился к фургону, затерянному среди кладбищенских лип и осокоров.

Имоен отмывалась в низинке у ручья, фыркая, как маленькая лисичка. Скареди, привязав Кролика к ветке, мрачно бродил меж надгробий. Он сорвал облачение короля, бросил грудой на пышную траву и похлопывал себя по старой одежде, словно не веря, что все вернулось на круги своя, и что он — снова он, сэр Джонас Скареди.

Неподалеку слышался гул и слитный топот множества ног, это по Западному тракту, петлей задевавшему край кладбища, уходили горожане.

Я взобрался в фургон. Виджи мирно посапывала, свернувшись калачиком. Ее транс перешел в обычный сон, глубокий и, надеюсь, целительный. Золото волос вновь подернулось серой патиной, у рта обозначились горестные складки.

Я склонился над супругой, и на сей раз никакой принц не помешал мне коснуться ее щеки.

Кожа эльфийки была теплой.

Хорошо…

И прости, что втянул тебя в это. Я не знал, а ты… ты могла бы сказать, что тебе будет плохо.

Предводитель Братства злобно уставился на меня из-под лавки. Я выволок его и рассек веревки на лодыжках. Затем учтивым пинком выпроводил из фургона.

— Наверх!

Он заартачился, тогда я отвесил ему плюху.

— Не собираюсь с тобой церемониться, приятель.

Я повлек его на холм за связанные руки, с трудом удерживаясь от новых пинков и ударов. Предфинальная часть моей пьесы, подзаголовок — «Еще одна побрехушка». Цель — спасение жизни Отли и, возможно, маленький сюрприз для ошметков Ковенанта, которые останутся после гибели Ридондо… И для магов Талестры, которые хотели устроить в Мантиохии небольшой переворот.

Я поставил предводителя в тени обломка маяка и развернул лицом к городу.

— Смотри! Внимательно смотри! Ну, как тебе картинка?

Худощавое лицо пленника исказилось, он начал мусолить кляп из красной ткани в мелкий белый горох, от чего казалось, что он с тоской пережевывает шляпку мухомора. Вид циклопической волны тумана, должен сказать, впечатлял. Я ронял слова на голову парня, как капли раскаленного олова:

— Смотри! Это дело рук твоих благодетелей, магов Талестры! Да, сынок, я знаю, с кем связалось твое Братство! Твои наставники — подлецы, они провели над Ридондо магический эксперимент, и он — ты только представь! — провалился! Городу крышка, его скоро поглотит магический туман. А в тумане, небось, еще и монстры водятся! Что, свербит спросить, откуда я все это знаю?.. Ах да, ты и спросить-то не можешь… А узнал я об этом от своего друга, он, представь, мелкий эльфийский шаманишко. — Я нелюбезно развернул парня лицом к принцу, который, похоже, слегка ошалел от моей наглости, а еще больше — оттого, что я в трезвом уме назвал его своим другом. Я протянул руку и бесцеремонно отбросил золотистый локон с виска Квинтариминиэля, обнажив маленькое заостренное ухо.

— Бог… ужасный… варвар… — Щеки принца покрылась багровыми пятнами. Он суетливо спрятал ухо под волосы, развернулся и стремительно сбежал к подошве холма.

Я бросил взгляд на парня.

— Во, слыхал? Маги воззвали к ужасному богу, богу тьмы, и он их услышал! Город будет разрушен, чуть только туман заполнит его до краев! Но мы, простые путники, спасли жителей вашего города. Гляди! — Я снова развернул парня, как манекен, на сей раз, к северу. — Ты видишь пыль над дорогами? Мы настращали жителей Нижнего города чумой, и они сбежали, как и повелел им государь Амаэрон. Патриции запрутся в Верхнем городе и, конечно, погибнут. Погибнет и настоящий государь. Завтра твое Братство будет единственной серьезной властью в Мантиохии!

Не дав ему времени осмыслить эту новость, я свел — почти стащил парня вниз и, надавив на плечи, усадил на траву.

— Сиди — и ни гу-гу. А, черт, и не мычи мне! Надумаешь встать — пожалеешь. Собираемся!

Сборы труппы не заняли много времени. Имоен прошмыгнула в фургон чистая, как младенец. Выбрел из-за липы принц, пронзивший меня скверным взглядом. Скареди, отвязав лошадей фургона, вдруг вознамерился дать свободу и Кролику, но я запретил.

— Завтра он понадобится государю. А если его найдут горожане… что ж, пусть им будет подарок.

Он шевельнул вислыми усами:

— Государю? Но он погибнет, как и те… там… наверху…

— Завтра в Ридондо будет новый-старый государь.

Мне показалось, что из ушей старого рыцаря показался пар.

— Милостивая Барбарилла, как это?

— Объясню, когда будет время. Надеюсь, туман не доберется до кладбища.

Я завернул одежду лже-Амаэрона, венец, цепь и меч в дерюгу и запихнул под корни липы у ручья. Вырезал на коре на уровне своего роста «О» и «М». Если дело выгорит, Отли Меррингер снова примерит королевскую одежку, которая с завтрашнего дня станет для него второй кожей, хочет он того или нет.

— Запомни место, запомни дерево, — сказал я предводителю Братства, который, казалось, впал в ступор. — Тебе пригодится, поверь.

Я бросил парня внутрь фургона, морщась от тягучей боли в плече, вновь спутал ему ноги и занял место возницы. Спины коней лоснились от пота.

Еще пара минут.

Если Олник не изволит явиться…

Он не изволил.

Проклятие!

* * *

— О-о-олник!

А в ответ — раскатистое эхо и чей-то пьяный смех.

Я катил вдоль пустых, местами разоренных лавок, то и дело наезжая на брошенные товары. Там и тут мелькали шкодные тени мародеров. В любом городе, в любой стране мира всегда найдутся люди, способные запросто обобрать даже чумной труп.

— О-о-олник!

Выкликая имя своего друга, я ехал по Торжищу, возвращаясь тем же путем, каким двигался к погосту. Скареди звал гнома с задника фургона.

Впустую.

— О-о-олник!

Ага, отозвался он, как же.

На рабском рынке из-под колес порскнула стайка зеленых гоблинов. Стальные ободы на шеях с кусками цепей… Хозяева расковали и увели часть рабов, ну а прочие горемыки вот прямо сейчас помогали друг другу освободиться.