В этот момент над его головой просвистел первый диск и разбился о разрушенную стену.

Следующий диск снес полчерепа одному из матросов; третий рассек ухо Хмурнику. Люди попадали на землю, стараясь укрыться среди развалин.

— А эти твари мстительны, — заметил Эван жестко. — Они многим рискуют, пытаясь отплатить нам за смерть своих собратьев.

Лица матросов выражали ужас, да и в глазах Эвана мелькнуло нечто подобное.

Еще несколько дисков разбилось о камни, но было ясно, что на какое-то время рептилии потеряли людей из виду. Хмурник закашлялся: он вдохнул поднявшуюся из развалин белую пыль.

— Зови-ка снова своих грозных приятелей, Эльрик. Эльрик покачал головой.

— Не могу. Мой союзник сказал, что в другой раз уже не придет. — Он поглядел влево: там стоял маленький домик, все четыре стены которого остались целы. Двери в домике не было, только окно.

— Тогда позови Эриоха, — настаивал Хмурник.

— Эриоха? Вряд ли…

Эльрик перекатился по земле и бросился к домику, прыгнул в окно и упал на кучу камней, разодрав в кровь руки и колени.

Кое-как он поднялся. Вдалеке виднелась громадная, слепая статуя бога. Это должен быть идол Эриоха. Защищал ли он Р'лин К'рен А'а? Или угрожал городу? Кто-то вскрикнул. Эльрик поглядел в том направлении: диск впился в руку одному из матросов. Он обнажил Бурезов, поднял его и повернулся лицом к статуе.

— Эриох! — воскликнул он. — Эриох, помоги мне! Клинок полыхнул черным пламенем и загудел, словно присоединяясь в зову Эльрика.

— Эриох!

Придет ли он? В последнее время покровитель королей Мельнибонэ отказывался откликаться, ссылаясь на более важные дела — имея в виду вечную борьбу между Порядком и Хаосом.

— Эриох!

Человека с мечом окутывал теперь трепещущий черный туман; белое лицо Эльрика, казалось, дрожало в такт мерцанию тумана.

— Эриох! Прошу тебя о помощи! Тебя зовет Эльрик!

И в ушах его раздался голос, мягкий, спокойный, убаюкивающий. Дружеский голос.

— Эльрик, я обожаю тебя. Я люблю тебя более всех смертных, но помочь тебе не в силах — пока. Эльрик воскликнул в отчаянии:

— Но тогда мы обречены!

— Нет. Беги в лес. Оставь других и беги. Твоя судьба ждет тебя в другом месте и в другое время…

— Я не брошу их!

— Это глупость, милый Эльрик.

— Эриох! Со времен основания Мельнибонэ ты помогал ее королям! Помоги же ныне последнему владыке!

— Я не могу расходовать свои силы. Грядет великая битва. Возвращение в Р'лин К'рен А'а может обойтись мне слишком дорого. Тебя спасут. Но другие погибнут.

С этими словами князь Хаоса ушел. Эльрик ощутил его исчезновение. Он нахмурился, притронулся пальцами к поясу, пытаясь вспомнить некогда услышанное. Раздался шум, и в дом ввалился Хмурник.

— Где помощь?

— Боюсь, что ее не будет. — Эльрик покачал головой. — Эриох снова отринул меня. Он снова предрекал великую судьбу и говорил, что ему необходимо беречь силы.

— Твои предки могли бы выбрать себе покровителя посговорчивее! Наши старые знакомые приближаются. Гляди, — Хмурник показал на окраину города. Принц увидел около дюжины длинноногих тварей с дубинками наготове: они двигались по направлению к дому.

Снова послышался шум. Из-под груды камней у другой стены выбрался Эван, за которым появились его люди. Герцог проклинал все на свете.

— На помощь рассчитывать не приходится, — сказал ему Эльрик. Вилмирианец угрюмо кивнул.

— Надо попытаться спрятаться, — неуверенно предложил Хмурник. — Схватки нам не выдержать.

Один за другим люди выбрались из дома и двинулись искать укрытие, с каждым шагом приближаясь к центру города, к статуе Яшмового Гиганта.

Резкое шипение за спиной дало им понять, что их заметили. Тут же еще один вилмирианец упал: диск торчал у него между лопатками. Люди бросились бежать.

Впереди появилось красное здание в несколько этажей, с сохранившейся крышей.

— Туда! — крикнул герцог Эван.

Не колеблясь, они влетели внутрь, промчались по полуразрушенным пролетам и пыльным коридорам и остановились, переводя дыхание, в большом сумрачном зале. Тот был абсолютно пуст; сквозь трещины в стене пробивался дневной свет.

— Это здание сохранилось лучше других, — заметил герцог Эван. — Интересно, почему? Может, это укрепление?

Трое оставшихся в живых матросов боязливо оглядывались. Вид у них был такой, словно они предпочли бы сейчас схватку с тварями снаружи. Эльрик сделал несколько шагов и замер, заметив рисунок на дальней стене.

Хмурник тоже увидел его.

— Что это, друг Эльрик?

Эльрик узнал буквы Высшего Языка древней Мельнибонэ, но они немного отличались от обычных, и ему понадобилось время, чтобы понять, о чем идет речь.

— Что там написано, Эльрик? — прошептал герцог Эван, подойдя к принцу.

— «Если ты пришел убить меня, приветствую тебя. Если же ты пришел, не зная, как пробудить Яшмового Человека, тогда убирайся».

— Это для нас? — спросил Эван. Эльрик пожал плечами.

— За прошедшие десять тысяч лет ее могли нанести когда угодно и для кого угодно.

Хмурник подошел к стене и приложил ладонь к рисунку.

— Я бы сказал, что это случилось недавно. Краска еще не высохла. Эльрик нахмурился.

— Значит, здесь кто-то есть. Почему же они нам не покажутся?

— Может, здесь всего один житель, — сказал Хмурник. — Про которого ты вспоминал, Эльрик. Обреченный на Жизнь. Скорее всего, это его послание…

— Пошли, — сказал Элван. — У нас нет времени вспоминать легенды. — Он пересек комнату, прошел еще через одну дверь и начал спускаться по обнаружившейся там лестнице. Вдруг он приглушенно вскрикнул.

Остальные спустились следом. Герцог стоял на пороге еще одного зала, пол которого был устлан тонкими листами какого-то металла, гибкого, как пергамент. В стенах с геометрической последовательностью были пробиты тысячи отверстий, над каждым из них виднелся некий символ.

— Что это? — спросил Хмурник.

Эльрик наклонился и подобрал один из кусков. На нем был выгравирован Мельнибонэйский знак, который явно кто-то пытался стереть.

— Это библиотека, — сказал он тихо. — Библиотека моих предков. Кто-то стремился уничтожить ее. Эти свитки считались неразрушимыми, но кто-то очень постарался, чтобы их нельзя было прочесть. — Он разгреб обрывки металла-пергамента ногой. — Ясно, что наш друг — или друзья — ненавидит науки.

— Да уж, — с горечью согласился Эван. — Бесценная сокровищница знаний, и все искорежено! Хмурник прислушался.