Однако даже тайная полиция силилась обставить свои дела бутафорскими знаками законности, и потому описывать имущество господина Джа прибыли мытари, а не контрразведчики. И вот в ходе описи художественных коллекций, принадлежавших некоронованному владыке преступного мира провинции, агент 7-12 опознал и негласно изъял из коллекции кольцо-накопитель с клановыми знаками жемчужных Ё. Эксперты, работавшие на Йёю, смогли взломать не поддающиеся взлому, согласно мнению большинства специалистов, коды кольца. На это ушло почти три года, но Йёю был вознагражден за терпение. Накопитель, как оказалось, не содержал никакой ценной информации о клане Ё, но в нем был спрятан биометрический журнал младшего Ё – сероглазого. Это было его личное кольцо. Дело, однако, было в том, что Ё Чжоййю уже двадцать лет как перестал быть младшим. Он был средним Ё. А вот когда он был младшим Ё и носил это кольцо на мизинце левой руки, с ним приключилась неприятная история. Он умер. Об этом сообщали данные биометрии. Более того, данные были настолько точны и недвусмысленны, что позволяли с уверенностью определить и причину смерти – отделение головы от туловища, скорее всего, при помощи меча, – и то, что кольцо было снято с мертвого тела через девяносто шесть часов после полного прекращения фиксации последних признаков жизни. И случилось это сорок девять лет назад.

Господина Джа удалось найти в одном из исправительных домов империи, куда он был помещен навечно. Еще год после этого агенты Йёю шли в обратном направлении по цепочке, по которой кольцо младшего Ё пришло однажды к Джа – Дающей Руке. Они шли от человека к человеку, выясняя судьбу кольца и его хозяина, последовательно отправляя в небытие всех причастных к этой истории. И первым из покинувших империю без права на возвращение стал господин Джа. Результаты поисков были интересными и многообещающими.

Во-первых, были найдены кости обезглавленного младшего Ё. Они по-прежнему лежали там, где спрятали пятьдесят один год назад мертвое тело. Во-вторых, удалось доподлинно узнать, при каких обстоятельствах погиб его светлость младший Ё Чжоййю. Ничего необычного. Ё погиб на дуэли. Его убил капитан-десантник Сса Йоууйк. Поединок соответствовал требованиям чести и Дуэльному кодексу империи, но капитан Йоууйк, который стал дворянином, только получив офицерский патент, не был заинтересован в огласке. По-видимому, он тривиально струсил, представив свою весьма незначительную в масштабах империи персону перед величием клана Ё. Впрочем, его скромность если и помогла ему, то не надолго. Капитана убили при невыясненных обстоятельствах – следствие было проведено из рук вон плохо – во время случайной драки в кабаке. Случилось это, по странному стечению обстоятельств, всего лишь через десять дней после безвременной кончины младшего Ё. И тут, уже не в первый раз, кости судьбы снова упали самым причудливым образом. В драке участвовали три легионера.

Узнав об этом, Йёю задумался. Вероятнее всего, это было простое совпадение. Тот, кто спланировал и осуществил столь блестящую операцию внедрения, не стал бы оставлять отчетливых следов своего присутствия. Но случай направил мысли Йёю в сторону Легиона. У него не было, казалось бы, никакого повода подозревать Легион еще и потому, что Легион никогда не внедрял своих людей в другие сословия, тем более в среду аристократии. Причина такой деликатности была проста и очевидна – в Легионе просто не было людей. Были кумх, были двир и той'йтши, были и другие, но все они не годились для внедрения.

«А если бы у Легиона была возможность? – спросил он себя тогда. – Как бы ты поступил на их месте?»

И ответил сразу:

«Если бы была возможность, – решил Йёю, – я бы внедрил своих людей, не задумываясь».

«А если бы не было возможности?»

И снова ответ был столь очевиден, что и обдумывать тут было нечего.

«Я бы ее создал», – сказал себе Йёю.

Он неплохо знал Легион. Впрочем, лишь настолько, насколько это было возможно. Зная о Легионе много больше других в императорском окружении, Йёю отдавал себе отчет в том, как мало на самом деле он о Легионе знает. Легион был закрытой корпорацией. Извне его независимость и даже в некотором роде экстерриториальность защищали законы империи, даровавшие ему множество особых прав и привилегий. Одной из этих привилегий было прямое подчинение Легиона непосредственно императору. Формально у императора имелся специальный человек, ведавший делами Легиона. Реально, как доподлинно знал это Йёю, чиновник лишь «делал лицо», если полагал, что на самом деле контролирует одну из самых таинственных и могущественных организаций империи. А изнутри… Йёю мог только догадываться о том, какие инструменты дисциплины используются для того, чтобы превратить это скопище наемников-нелюдей в непробиваемый монолит. Так или иначе, но Йёю не знал ни одного случая успешной вербовки легионеров.

Могущество Легиона создавалось восемь веков. Легион был богат, хотя точных сумм его активов не знал никто. У него был свой флот и свои базы. Йёю подозревал, однако, что командование императорского космического флота не знает ни где находятся некоторые из этих баз, ни того, сколько и каких кораблей имеется в распоряжении легиона. В целом можно было сказать, что легион обладал нешуточной силой и с позволения своего хозяина являлся самостоятельным игроком на обширном политическом поле империи. Осведомленность командования легиона, как и его возможности в чисто политических или экономических интригах, поражали воображение. До последнего времени Йёю полагал, что все это достигается подкупом и взаимными соглашениями. Сейчас он подумал, что настоящий игрок никогда не отказался бы и от такого в высшей степени эффективного инструмента власти и влияния, каким было внедрение своих «людей» в чужие структуры. Как? Это был интересный вопрос, и на него имело смысл попробовать ответить. Если удастся. Но вот относительно того, как использовать впорхнувшую в его окно удачу, Йёю не сомневался.

Мысли Йёю бродили, как вино, и созревали, как хлеб. Решение вырастало из необходимости, из совокупности создавшихся обстоятельств, из его созидающего видения мира. Йёю видел мир совсем не таким, каким сам мир тщился отразиться в глазах Смотрящего, и не таким, каким его, мир, пытается увидеть вглядывающийся. Йёю умел видеть мир таким, каким мир являлся на самом деле, в его первозданной, природной, одними богами задуманной простоте. Но он видел и еще кое-что. Он видел мир, меняющийся под давлением обстоятельств, и то, где следует приложить усилие, чтобы мир начал меняться в нужном ему, Йёю, направлении. Создавать «усилия», меняющие мир, было второй бриллиантовой способностью Лауреата.

Ни убивать, ни вербовать Ё он не собирался. Вербовать бесполезно, убивать – «растворить жемчужину в уксусе». Но вот наладить через его светлость Ё неофициальный канал связи с руководством Легиона имело смысл. Создать что-то вроде особых отношений. Не партнерство, конечно, но вид сотрудничества, основанный на общих интересах и взаимных обязательствах. И ведь Ё для такой цели подходил лучше любых других кандидатур. Трудно было вообразить, что такая фигура, как Ё, выполняет функции простого агента-информатора или даже рядового агента влияния. А значит, здесь открывался простор для очень интересных экспериментов в области прикладной политики, которые герцог Йёю страстно любил.