построении сильной, самодостаточной советской экономики. Даже марганцевая концессия Гарримана, одна из крупнейших, на которой он надеялся заработать 120 млн. долларов прибыли за 20 лет, обанкротилась менее чем за 3 года и обошлась Гарриману почти в 5 млн. долларов.[1017] К 1928 году только 68 концессий ещё действовали, и почти ни одна из них не существовала 2 года спустя. Вместо них Советы протолкнули "соглашения о технической помощи", по которым иностранные фирмы заключали контракты на предоставление экспертных знаний и обучение, но ни на что не имели прав. К концу 20-х годов американцы владели более чем половиной этих контрактов на техническую помощь, а к середине 30-х годов — почти двумя третями.[1018] Ключевое отличие состоит в том, что они больше не были партнёрами Советского правительства, а просто служащими.

Другим признаком этой смены власти стало предложение "советских финансистов" от 1932 года американским инвесторам возможность подписаться на "советский внутренний заём исключительно на основе золотых рублей".[1019] "Этот вопрос не имеет политических аспектов, — заявила Москва, — но будет иметь чисто финансовую основу." Большим преимуществом для инвесторов с Уолл-стрит, которые сейчас в полной мере охвачены Депрессией, было то, что российские облигации будут "выпущены на основе золота и не будут подвержены колебаниям на фондовом рынке", таким образом предлагая "стабильную и высокодоходную безналоговую ценную бумагу, а также страховку от возможного обесценивания". "Нью-Йорк Таймс" сообщила, что уже получены подписки на "многие миллионы долларов".[1020]

Ещё в 1921 году Герберт Гувер, как и многие другие на Уолл-стрит, всё ещё грезил, что США "возьмут на себя руководство восстановлением России, когда наступит подходящий момент", и будут доминировать на "огромном, непокорённом русском рынке".[1021] Теперь эта мечта умерла, по крайней мере, для обозримого будущего. Никогда не существовало Грандиозного Общего Заговора Уолл-стрит с целью экономического господства над Россией. У таких людей, как Крейн, Форд, Гарриман, Морган, Шифф, Варбурги и другие, были свои планы и надежды, но они редко действовали с какой-либо общей целью. Чаще всего их планы конкурировали друг с другом и наперекор друг другу. Кроме того, американские капиталисты серьёзно недооценили безжалостную решимость и стойкость большевиков. Жители Уолл-стрит, которые почти все надеялись на гибель "красных", и Советы, которые также ожидали уничтожения капитализма, не были способны на подлинное сотрудничество. Это всегда была взаимная эксплуатация.

Иосиф Сталин был безжалостным политическим гангстером, но он также, вопреки мнению Троцкого, был очень умён и очень проницателен. И, возможно, у него был ещё один стимул выбить почву из-под ног американских и других иностранных капиталистов. Также на XIV съезде партии он открыто порвал со своими бывшими союзниками: Троцким, Львом Каменевым и Григорием Зиновьевым. Присутствовавший при этом Троцкий наблюдал, как его враги нападают друг на друга, но не произнёс ни слова. Даже самые стойкие его сторонники никогда не понимали этого странного бездействия. Обычное объяснение состоит в том, что он был настолько ошеломлён, увидев, как его враги набросились друг на друга, что не знал, как реагировать. Для человека, всегда готового ухватиться за возможность и никогда не лезущего за словом в карман, это вряд ли звучит правдоподобно.

Лучшее понимание, возможно, было предложено американским поклонником Троцкого и старым другом Джона Рида Максом Истманом, который заметил, что, когда "самоуверенность Троцкого падает, он приходит в замешательство".[1022] Может ли быть так, что недавняя смерть Склянского и, возможно, Рейли, сбила его с толку и даже напугала? Как предположила Натали Грант, использовал ли Сталин эти события, чтобы "загнать Троцкого в угол" или запугать, заставив замолчать? Хранил ли Троцкий молчание, потому что боялся, что его махинации с американскими и другими иностранными интересами могут быть раскрыты?

В любом случае, осознавал он это или нет, с Троцким было покончено. Сталин вышел с XIV съезда при подавляющей поддержке делегатов. Как признал потом "дядя Джо", было ли это честное или сфабрикованное голосование, вряд ли имело значение. В 1926 году Троцкий был исключён из Политбюро, на следующий год — из Партии, а годом позже сослан в отдалённый уголок Средней Азии. Любой, кто надеялся увидеть Троцкого во главе советского режима или во главе новой революции, явно поставил не на ту лошадь.

Но это не значит, что не было нескольких твердолобых, всё ещё желающих попробовать, и тут мы возвращаемся в Нью-Йорк. Находясь в Средней Азии, Троцкий получил письмо от 3 октября 1928 г.[1023] Предположительно, оно было от американского последователя, который предоставил "Старику" данные по телефонному номеру Нью-Йоркской публичной библиотеки. Далее последовала длинная цепочка цифр, ни одна из которых не имела никакого отношения к местоположению библиотеки. Скорее всего в цифрах содержалось не слишком умело спрятанное закодированное сообщение. В нём признавалось, что предложенный Троцким план "активной борьбы" против "Кинто" (пренебрежительное название для Сталина) будет принят, и что неназванная страна (США?) гарантировала Троцкому визу и дипломатическую защиту, если он сможет добиться своего освобождения из СССР. Самое главное, в сообщении отмечалось, что "материальная сторона проекта полностью обеспечена" и "отправленные деньги были депонированы", что, по-видимому, означает депонирование в Нью-Йорке. Послание было подписано: "Твой Абрам". Дядя Абрам снова пришёл на помощь своему племяннику? [1024]

Через ещё 66 лет Уолл-стрит и другие западные круги снова зафиксируют в России новые политическими потрясениями и экономический упадок. И снова американцы встанут во главе "демократизации" новой России и направят её в любящие объятия международного капитализма. Но эта попытка также провалилась, и результатом стало возвращение к тому, что обычно называют враждебностью, интригами и взаимным очернением "холодной войны". Но, как мы уже видели, эта модель зародилась задолго до холодной войны. Будучи "исключением" из западной нормы, политически и экономически, царскую Россию поносили как мерзость и угрозу, как и большевиков, а сегодня и путинский режим. Как говорится, чем больше меняется, тем больше остаётся неизменным.

Избранная библиография

Литература о русской революции огромна, как и та, что касается американского бизнеса и финансов, не говоря уже о международного. Ниже приведён очень выборочный список, состоящий в основном из книг, не упомянутых в примечаниях, и в основном предназначенных в качестве основы для дальнейшего чтения.

Аккерман, Кеннет Д. Троцкий в Нью-Йорке, 1917 год: радикал накануне революцииe of Revolution . Беркли, Калифорния: Контрапункт (2016).

Адлер, Сайрус. Якоб Шифф: Его жизнь и письма (2 тома). Нью-Йорк: Даблдей Доран (1928).

Ашер, Абрахам, Революция 1905 года: краткая история. Stanford, CA: Stanford