– Ты ошибаешься, Ион Робуст, в том, – говорил дальше Олег, – что полагаешь, будто можно победить систему, возглавив ее. Это не так. Даже возглавив систему, ты никуда из нее не денешься. Сокрушить систему возможно, лишь покинув ее. Возвысившись над ней. Ступив на следующий уровень понимания действительности и воздействия на оную, – Олег выдержал паузу и закончил: – А теперь самое главное. Ты сюминут напомнил мне про малограмотного жука, который отнял наш бизнес. Разве это он отнял? Это ты, Ион Робуст, Иван Иванович Ломовой, истинный виновник наших бед. И не только наших, бессомненно. Сколько таких жуков бегают в подчинении у тех, кто работает на тебя? У твоих… доверенных лиц? Да ты, вероятно, в точности и не знаешь. А сколько народу тем или иным способам ограбили эти самые доверенные лица?.. Это тебе неизвестно наверняка. Ты, Ион Робуст, адепт Всеобщей Справедливости, самопровозглашенный борец с системой, – и есть часть той системы, с которой стремишься бороться. Не какой-нибудь третьестепенный безликий винтик, один из миллиона, а вполне себе важная шестеренка, отвечающая за функционирование целого блока… Не может шестеренка бороться с механизмом. Она может лишь сбоить. И тогда ее немедленно заменяют на исправную.

– Ну хватит! – скривившись, как от боли, попросил Ион.

– И если иметь в виду это… чего тогда стоит твоя Северная Дружина, отважно сражающаяся с рядовыми мерзавцами во имя Всеобщей Справедливости?

– Да нельзя же по-другому!.. – придушенно проговорил Ион, стиснув кулаки на коленях. – Откуда бы у меня взялись деньги на… на все?! На Дружину, на прикорм местных ментов, администрации? На подмазывание чинушей областных – откуда бы деньги взялись? Как я на губернаторство мог бы рассчитывать, будь я нищим?.. Подумать смешно!

– Смешно рассчитывать на то, что тебя, голову Северной Дружины, пустят во власть! – обрубил Олег. – Ты лучше меня это понимаешь! Но объясни, зачем ты затевал всю эту возню? На выборах ты бессомненно провалишься… Если вообще дело до твоего участия в выборах дойдет… Я не предположение высказываю. И не предчувствие озвучиваю. Я знаю, что так будет. Из первых рук знаю. Ты, Ион Робуст, в разработке у федералов. И довольно давно.

– Вот оно как… – Ион очень внимательно посмотрел на Олега. – А ты что же?..

– Нет, – ответил на невысказанный вопрос Трегрей. – На спецслужбы я не работаю.

– Тогда откуда?.. Неужели у тебя свои люди там есть?

Олег кивнул.

– Неплохо… – с нескрываемой завистью оценил Ион. – Очень неплохо… Даже мне этого не удалось – заполучить надежного осведомителя там…

– Не осведомителя, – поправил Олег. – Но – соратника… Итак, губернатором тебе не быть. И Северная Дружина твоя потеряет статус потешного полка в рамках предвыборной кампании. А она ведь, Дружина, вовсе не потешный полк… Ребята твои настроены куда как серьезно – в чем я имел возможность убедиться… И что тогда? Что станется с ними, бойцами, прочно привыкшими считать себя единственными во всем мире поборниками Всеобщей Справедливости?.. Несущими свет Нового Порядка? Уверенными в том, что любую проблему легче легкого решить крепким кулаком? Наученными никогда не отступать и ни за что не сдаваться? Что с ними станется? Я тебе скажу. Переловят всех по одному, как волков. Так зачем было затевать все это?

Ион поднял голову. И улыбнулся. Странная это была улыбка, наполовину детская, наполовину стариковская… беспомощная. Жутко она смотрелась на обычно волевом и жестком лице Робуста.

– А что? – проговорил он. – Смерть в бою… Хороший конец для воина. Пацанов вот только жалко… Они же не виноваты…

Он замолчал.

– В чем? – спросил Трегрей, когда молчание затянулось.

– В том, что я, Олег, шансом, данным мне, не воспользовался. Меня ведь перекинуло сюда в такое время для страны… в переломное время. Когда действительно была возможность, верно выбрав момент, взять и все изменить. Кто в то время на самый верх прогрызался? Те, кто имел силу, холодный рассудок, железную хватку, беспощадность и веру в себя. Воины, не боящиеся убивать и быть убитыми. Среди таких я был лучшим. Больше того, в отличие от прочих, я еще и точно знал – как должно быть. А я… растерялся. Как ребенок в ночном лесу. Забавно… Все ждал приказа из штаба. Ждал, ждал… И упустил тот единственный момент. И принялся просто выживать. Мне бы знать все наперед… А когда опомнился, уже поздно было. Времена изменились. Воины друг друга перебили, и на арену вышли дельцы и словоблуды. А с ними воевать… как штыком по воде бить. А кроме как военному, я никакому другому делу не обучен.

Ион, оскалившись, рассмеялся жестяным смехом.

– Ф-фух… – сказал он. – Выговорился – и легче стало. Правда, легче.

– А теперь? – негромко спросил Трегрей. – Зачем? Если момент уже упущен, как ты говоришь?

– А что мне еще остается? – Ион прямо посмотрел на Олега. – Догнивать в дачном особняке? Или в бунгало где-нибудь на Карибах?.. Хоть как-то надо рвануться… напоследок-то. Хоть немного искупить вину. Перед нашим миром. И перед этим. И перед самим собой… прежним. К тому же, когда все сызнова начинал, Дружину когда строил, первое время казалось мне, что ничего еще не потеряно, что все у нас получится… Славное было время! Только тогда я и пожил по-настоящему за последние двадцать пять лет. И другим дал такую возможность. А ты молодец, Олег Гай Трегрей, ты времени зря не терял. Прости уж, что я тут тебе со зла наговорил. Не на тебя я злился. На себя, конечно. Я свое отвоевал, а ты этот мир еще возьмешь за жабры и вывернешь – так, как должно быть. В мое время для этого было достаточно сильных людей. А сейчас надобны сверхлюди. Солдаты Императорской армии выше яри Столп Величия Духа не постигали, незачем было. А ты до третьей ступени поднялся. У тебя получится.

– У нас – получится, – поправил Олег, выслушавший спонтанный монолог Иона внимательно и серьезно. – Не рано себя со счетов списываешь, капрал? – Он поднялся, и, глядя на него, поднялся Робуст. – Соратники? – спросил Трегрей, протягивая руку.

Ион на долю секунды застыл, точно углядел вдруг между собой и Олегом какую-то преграду. Что-то замелькало в его глазах, что-то теневое, неуловимое… Потом взгляд капрала Иона Робуста прояснился.

– А то как же! – ухмыльнулся он, крепко хлопнув Олега ладонью в ладонь. – Будь достоин!

– Долг и Честь! – ответил Трегрей.

* * *

– Так что мне делать? – спросил Ион.

– Спасать себя и ребят. Ты говорил, что схемы махинаций местных добрых молодцев в голове хранишь, – напомнил Олег. – А схемы махинаций собственных… доверенных лиц? Тех, от кого мы пострадали?..

Ион усмехнулся. Поднялся с дивана, прошел к большому письменному столу, кряхтя, присел перед ним, достал связку ключей, отпер дверцу тумбы стола. За дверцей обнаружилась еще одна – только не деревянная, а стальная, с сейфовым замком. Открыв сейф, Ион вытащил оттуда ноутбук, большой, в металлическом корпусе, с какой-то сложной антенной, укрепленной на крышке. Несколько пачек купюр в банковской упаковке вывалились на пол, видимо зацепившись за эту антенну. Ион, выпрямившись, не глядя, толкнул пачки ногой под стол.