У Таллии был тяжелый день, ей пришлось поднять все свои связи, чтобы собрать информацию о Бель Горсте и о том, как ему удается безнаказанно пиратствовать. Она вернулась на лодку лишь к полуночи. Оссейон и Растибл нервно ходили взад и вперед по палубе, не зная, что предпринять.

— Я уже начал думать, что он забрал и тебя тоже, — сказал Оссейон, с облегчением улыбаясь.

Она тоже улыбнулась в ответ.

— Я стала осмотрительней после того случая прошлой зимой, — сказала она, вспоминая Ганпорт. — Если плита еще горячая, налей мне, пожалуйста, кофе.

Растибл спустился вниз в маленький камбуз. Таллия села в шезлонг, чтобы снять сандалии. Ночь была душной. За городом над горами вспыхивали молнии, можно было расслышать далекие раскаты грома.

— Я говорила с тетей Дакией, — начала Таллия. — Когда сталкиваешься с коррупцией, защиты лучше всего искать у влиятельной родни. Здесь эта зараза распространилась повсюду, возможно, к этому причастны даже самые высокие чиновники. — Оссейон продолжал мерить шагами палубу, едва ли вникая в то, что она говорила. — Что случилось? — спросила она.

— Потом объясню, сначала закончи.

— Бель Горст богат и пользуется большим влиянием, он подкупил и таможню, и полицию. Выдвигать обвинение против него имеет смысл только в том случае, если мы будем располагать неопровержимыми доказательствами. Иначе тетя не сможет ничего сделать.

— Что ж, придется действовать самим. Что ты разузнала о его острове?

Растибл поднялся с кофейником и тремя кружками. Таллия развернула карту бухты Ророса.

— Остров окружают мангровые заросли, кишащие змеями. Там у Бель Горста большой загородный дом, а также помещение для рабов, склады и сторожевая башня.

Луна выглянула сквозь рваные грозовые тучи, поднялся ветер.

— Я тоже кое-что разузнал, — сказал Оссейон. — В этом порту был зарегистрирован корабль под названием «Стилет», но он не заходил в гавань уже несколько лет. Человек, сообщивший мне это, думает, что его продали в одном из портов. За ним закрепилась дурная слава.

Таллия подняла на него глаза:

— Насколько дурная?

Оссейон больше не мог сдерживаться.

— Такая же, как за «Кинжалом»! — выпалил он. — У них один владелец!

— Теперь мы знаем, кого расспрашивать об отце Лилисы, но подозреваю, что добрых вестей мы не услышим. Бель Горст — настоящее чудовище. Бедная малышка! Но разговоры в сторону. Давайте подойдем поближе к Скале Браггарда.

Они поплыли к выходу из гавани, осторожно лавируя между буями, обозначающими фарватер. На левом берегу возвышались массивные постройки, освещенные яркими фонарями. Ветер донес до них смрадное зловоние — запах разлагающейся крови и потрохов.

— Что это там у них? — спросил Растибл, морщась. Послышался раскат грома, и сразу же полил дождь.

— Это бойня, — ответила Таллия. — Отходы они сбрасывают прямо в море, так что я не советую тебе даже пальца совать в воду.

Они обошли остров вокруг; ночью во время дождя можно было не опасаться, что их заметят. «Кинжал» был пришвартован к длинному причалу, уходившему в мангровые заросли. С другой стороны острова они заметили причал поменьше.

— Других путей через мангровый лес нет, — сказала Таллия.

Они отошли подальше, так чтобы их не было видно с острова, и стали размышлять.

— Для такого предприятия нужна целая армия, — задумчиво произнесла Таллия. — Но так как армии у нас нет…

— Мне все это не нравится, — перебил ее Оссейон. — Но если кто-то должен идти в разведку, то лучше это буду я.

— Здесь, прежде всего, нужна хитрость, возможно, даже придется применить Тайное Искусство. Главное — действовать обдуманно. Тем более они скорее всего нас поджидают. Честно говоря, ты не очень подходишь на роль шпиона, ты слишком большой и громкий. У меня есть идея! Я переоденусь в матросскую робу. Высажусь до рассвета на маленьком причале, проберусь через мангровые заросли и осмотрю остров.

— Довольно рискованный план, — сказал Растибл.

— У тебя есть идеи получше?

Они договорились о времени, месте и условных сигналах, затем Оссейон отвез Таллию к причалу. Она помахала ему и скрылась в тумане.

День тянулся медленно. Наконец пришла пора ехать за Таллией, но в условленное время она не появилась.

— Скорее всего они ее схватили, — предположил Растибл, когда стало ясно, что Таллия не придет.

— Я пойду за ней, — сказал Оссейон. — Жаль, что нельзя прихватить парочку крокодилов, чтобы подбросить их в спальню Бель Горста.

— Вот бы он попрыгал, — рассмеялся Растибл. — Их тут тысячи, особенно у берега, где сбрасывают отходы с бойни. Даже охраны не требуется.

— Дай подумать, — прервал его Оссейон. — А не попробовать ли потопить «Кинжал» прямо у причала?

Растибл покачал головой:

— Его слишком хорошо стерегут. На борту все время находятся несколько человек, они готовы отплыть в любую минуту.

— Может, мы слишком много на себя берем?

— Это точно, — простонал Растибл.

— У меня появилась идея, — сказал Оссейон через несколько минут.

— Все равно не сработает, — мрачно ответил Растибл. Облокотясь на леера, он вглядывался в темные контуры острова. — Мы ничем им не поможем.

— Я не представляю, как буду объяснять все это Мендарку, — сказал Оссейон. — Оставайся здесь и продолжай наблюдать. Я должен кое-куда сплавать. Агрис, помоги мне.

— Куда ты собрался? — спросил Растибл.

— Скажу, если все получится!

Они поплыли к другому берегу бухты.

Здания бойни были ярко освещены. Во время праздника работа здесь не прекращалась даже ночью. Оссейон высадился на берег и, пробираясь между грудами туш и потрохов, пошел к зданию искать распорядителя. Они быстро сторговались, и Оссейон вернулся с двумя бочонками требухи. Они привязали их к корме шлюпки и стали грести в сторону острова, на поводе за ними тянулся кровавый след.

— Сколько времени? — шепотом спросил Агрис.

— До рассвета еще несколько часов.

Тихо высадившись на маленький причал, Оссейон подкрался к полусонному стражу и расправился с ним без единого звука. В темноте он принялся тихонько звать Таллию, но никто не откликался. Тогда вместе с Агрисом они взвалили на плечи по бочонку и поднялись к дому. Двери из-за духоты были открыты. Вход никто не охранял.

Оссейон вывалил потроха прямо у порога. Поднялось страшное зловоние. Внутренности из второго бочонка они вытряхивали постепенно, так что от причала до дома образовалась кровавая дорожка. А остатки бросили в воду. Море закипело, в лунном свете вспыхивали глаза рептилий, рвущих добычу мощными челюстями.