Романтизированноеизображение войска гуннов, с Аттилой на переднем плане.

Между тем император Валентиниан III скрывался в Равенне, несомненно, очень испуганный тем, что может предпринять Аттила. Рим также был напуган приближением армии Аттилы к его воротам. То, что случилось впоследствии, никогда не находило полного подтверждения, но, как рассказывают, папа Лев I отправился на встречу с Аттилой в северную Италию, чтобы попытаться убедить его отказаться от вторжения. Трудно представить, как он мог сделать это, но, согласно легенде, Аттилу охватил благоговейный трепет при появлении вместе с понтификом святых Петра и Павла, и это убедило его поступить надлежащим образом и оставить Рим, чтобы избежать предсказанной ему смерти в случае, если он продолжит наступление. Однако более правдоподобно, что уход Аттилы из Р1талии был вызван гораздо более земными причинами, такими как проблемы с доставкой и снабжением провиантом, а также болезнями. У Аттилы больше никогда не возникло шанса завоевать Рим, так как в 453 г. он умер, возможно, от кровотечения, вызванного алкогольным отравлением.

Царство Аттилы поделили между его сыновьями, которые вскоре начали гражданскую войну. Их германские подданные подняли восстание, и в течение года выжившие гунны вернулись в Причерноморские степи. Хаос, который они оставили после себя, это часть другой истории, но гунны не выродились в банду «отвратительных бандитов», как заявляют некоторые историки. При правлении преемников Аттилы многие вернулись к кочевой жизни, но продолжали совершать набеги на Восточную империю. Другие осели на римской территории, разместив гарнизоны в различных районах как федераты, в то время как другие просто служили наемниками в последних римских армиях.

Валентиниан III не был сильным правителем, во время его правления ускорился упадок Западной империи. В 454 г. Валентиниан убил своего главного полководца Аэция, видимо пытаясь обрести самостоятельность в своем правлении. Однако гвардия решила отомстить, и на следующий год он был убит двумя членами своей охраны.

В 454 г. гепиды и затем будущие остготы, лангобарды, герулы и другие племена вышли из тени гуннской власти, чтобы противостоять римлянам вдоль дунайской границы. Империя Аттилы пришла к краху, однако из этих малоперспективных данных выросла легенда, которая сделала гунна Аттилу самым свирепым чудовищем европейской истории.

Природа правления Аттилы

Власть в племени гуннов зависела от личного авторитета вождя, способности управлять всеми членами федерации. Частично это достигалось через осуществление покровительства и выплат вознаграждений за воинские победы, но в еще большей степени с помощью настоящего террора: Аттила неоднократно демонстрировал, что его хватки избежать невозможно, и потенциальных соперников безжалостно убивали. В результате римляне не могли действовать в соответствии со своей обычной дипломатической стратегией - разделять и ниспровергать: от них требовали возвращать гуннов, возможно, бежавших из- под власти Аттилы, и, таким образом, они лишались возможности вырастить альтернативных лидеров, чтобы остановить восхождение к власти Аттилы. Аттила сам был ловким дипломатом с хорошим знанием международной обстановки: он знал о путях вторжения в Персию, рассчитывал время своих атак на Балканах так, чтобы они совпали с военными походами восточных императоров в Африку, использовал напряжение между готами, франками и римлянами на западе, его прием римских посольств был умелой демонстрацией психологического давления. Когда его федерация расширилась, к нему под контроль попали огромные военные ресурсы, которые ему было выгодно использовать. Его армии, возглавляемые гуннской конницей, умели быстро перемещаться, опережая оборону, в то время как массу второстепенных сил, которыми не дорожили, могли бросить на римские укрепления, упрочив большую ловкость гуннов в осадном искусстве. Угроза была такова, что Константинополь обеспечил себя дополнительными укреплениями - земляным валом, который протянулся от Мраморного до Черного моря.

Аттила использовал театральные вспышки ярости, чтобы внушить страх, а в военных походах проявлял жестокость, так же как и стратегический талант. Несмотря на значительное богатство, Аттила жил скромной жизнью своих предков. Он часто предпочитал политические маневры открытому сражению и, несмотря на свидетельства римских и греческих хроникеров, был не просто диким варваром. Но также он не был и «божественным правителем» своих соплеменников, а только великим воином-лидером, который после своей смерти был похоронен с простой церемонией. Гунны обладали собственной культурой, которая не была варварской и которая была не более жестокой, чем культура Римской империи. Самое большое преступление Аттилы заключалось в том, что он был другим - по своей физической внешности, культурному окружению и отношению к городской цивилизации. Но даже эти различия кажутся преувеличенными, потому что к тому времени, когда Аттила создал свою империю, гунны уже не были простыми степными кочевниками.

Анонимный средневековый источник следующим образом описывает встречу папы Льва с гунном Аттилой, изображенную на этом гобелене:

Аттила... пришел в Италию, охваченный яростью... Он был крайне жесток, подвергая людей пыткам, жаден в грабежах, дерзок в оскорблениях... Затем Лев проявил сострадание к бедам Италии и Рима и с одним из консулов и большей частью римского сената отправился на встречу с Аттилой. Старик со своей невинной простотой, почтенный и седовласый, в величественном облачении, готовый по собственной воле полностью посвятить себя защите своей паствы, вышел вперед навстречу тирану, разрушившему порядок вещей... Он беседовал с мрачным монархом, сказав: «Сенат и народ Рима, однажды завоевавшие мир, а теперь побежденные, пришли к тебе как просители. Мы умоляем о милосердии и спасении. О Аттила, ты царь царей, ты не мог бы иметь большей славы, чем видеть молящий у твоих ног народ, перед которым когда-то в мольбе склонялись все народы и цари. Ты покорил, о Аттила, целый круг земель, отданных римлянам, победителям над всеми народами. Теперь мы молим, чтобы ты, усмиривший других, смирил самого себя. Люди чувствуют твою кару, теперь как просители они почувствуют твое милосердие». Когда Лев произнес это, Аттила стоял... молча, как будто глубоко задумавшись. И вот, неожиданно рядом с Львом увидели стоявших апостолов Петра и Павла в убранстве епископов, одного по правую руку и другого по левую.

Они держали мечи, поднятые над его головой, и угрожали Аттиле смертью, если он не послушает повеления Папы. По этой причине был усмирен Аттила, который свирепствовал будто безумный.

Враги Аттилы возвысили его до положения чужеземного монстра. Римские изображения рисуют гуннов демоническими змеями с человеческими головами - древним символом тех иррациональных гигантов, с которыми боролся Зевс. Другим памятником разгрома наводящих ужас гуннов является грубая римская резьба в восточной Франции. Однако самый значительный памятник Аттиле - это его изображение под именем свирепого Этцеля в средневековом германском эпосе - «Песне о Нибелунгах», который вдохновил Вагнера на создание оперного цикла «Кольцо Нибелунгов».