Вернулся и исцеленный Эней. Обрадовались троянцы, увидев его невредимым. Опять выстроились смешавшиеся было ряды троянцев и стали надвигаться на греков. Снова закипела битва. Один за другим падали воины, и мрак смерти покрывал их очи. Впереди троянцев бился Гектор. Ему помогали Арес и грозная богиня Энюо[304]. Герой Диомед, увидев бога Ареса, отступил назад и воскликнул, обращаясь к грекам:

— Друзья, нечего нам дивиться, что с такой отвагой сражается Гектор! Ведь с ним рядом сражается и помогает ему сам Арес. Отступайте, друзья, не осмеливайтесь вступать в бой с богами.

Все сильнее теснили греков троянцы. Пал в бою юный сын Геракла Тлеполем, сраженный копьем сына Зевса Сарпедона. Но и Сарпедон был ранен Тлеполемом в бедро. С трудом вынесли с поля битвы Сарпедона друзья, не успев извлечь из его раны копье. Увидев проходящего Гектора, стал молить его Сарпедон разбить греков. Снова бросился в бой Гектор, многих героев сразил он своим копьем. Еще сильнее потеснили греков троянцы.

Увидев это, богиня Гера призвала богиню Афину и вместе с ней стала быстро снаряжаться в битву, чтобы укротить Ареса. Запрягли богини с помощью Гебы в дивную колесницу коней. Афина облачилась в доспехи, возложила на голову тяжелый свой шлем, взошла с копьем в руках на колесницу богини Геры, и та быстро погнала коней. Когда неслись богини с высокого Олимпа, увидели они Зевса, который один сидел на высоком холме; задержала коней Гера и сказала Зевсу:

— Неужели не гневаешься ты, Зевс, на свирепого Ареса за то, что губит он столько героев? Я вижу, как радуются этому Аполлон и Афродита. Неужели ты разгневаешься на меня, если укрощу я бога Ареса?

Ей ответил эгидодержавный Зевс:

— Иди! Пусть выступит против Ареса богиня-воительница Афина Паллада. Никто из бессмертных не умеет так, как она, повергать в тяжелую скорбь Ареса.

Быстро погнала коней богиня Гера. Примчались к слиянию двух рек, Симоиса и Скамандра, богини, сошли с колесницы, отпрягли коней и окружили их черным облаком. Гера, приняв образ Стентора, мужа, обладавшего могучим голосом, призвала греков мужественно биться с троянцами. Афина Паллада подошла к Диомеду. Он отирал рану, нанесенную ему Пандаром. Стала укорять его Паллада за то, что уклонился он от битвы, что боится сражаться с троянцами. Не поступил бы так отец его, славный воитель Тидей. Но Диомед ответил богине:

— Нет, светлоокая дочь громовержца Зевса, не боюсь я вступать в бой с героями Трои. Я помню лишь, что ты повелела мне не вступать в бой с бессмертными богами.

Сказала тогда Афина Диомеду:

— О сын Тидея, любимец Афины, теперь не бойся ни Ареса, ни других богов. Я сама буду твоей помощницей. Иди скорее в бой против Ареса. Еще недавно он обещал помогать грекам, а теперь, вероломный, помогает троянцам.

Встала на колесницу Диомеда Афина Паллада. Застонала дубовая ось колесницы от тяжести богини. Погнала коней Афина, незримая Аресу, прямо на него в ту минуту, когда он снимал доспехи с убитого героя Перифанта. Увидел Арес стоящего рядом с Афиной Диомеда и бросил копье в сына Тидея. Отклонила копье Афина, и оно пролетело мимо. Удесятерила Афина силы Диомеда, он поразил Ареса копьем и вырвал его назад из раны. Так страшно вскрикнул Арес, словно вскрикнули разом десять тысяч воинов. Содрогнулись троянцы и греки от ужасного крика. Покрытый черными облаками, бурный Арес быстро вознесся на Олимп. Там сел он около Зевса и жаловался ему на Афину Палладу за то, что она помогла Диомеду ранить его. Грозно взглянул на сына Зевс. Ненавистен был ему Арес за любовь к кровавым битвам. Прекратил свои жалобы Арес. Зевс призвал божественного врача Паона, и тот быстро исцелил рану Ареса. Геба же омыла Ареса и облекла его в роскошные одежды. Возвратились на светлый Олимп и богини Гера с Афиной.

Под стенами Трои по-прежнему кипела битва. Снова стали теснить троянцев греки. Видя, что недалеко уже полное поражение, прорицатель Гелен стал молить шлемоблещущего Гектора и Энея, чтобы ободрили они троянцев и спешили скорее в Трою умилостивить богатыми дарами богиню Афину. Послушался Гектор брата. Он снова воодушевил троянцев, и они отразили натиск греков.

Гектор в Трое. Прощание Гектора с Андромахой[305]

Между тем Гектор вошел через Скейские ворота в Трою. Тотчас окружили его женщины и дети и стали спрашивать о своих мужьях и отцах. Гектор велел лишь молиться богам-олимпийцам. Гектор поспешил ко дворцу Приама. Во дворце встретила его мать, Гекуба; она хотела принести вина Гектору, чтобы он подкрепил свои силы, но отказался Гектор. Он просил мать созвать троянок, чтобы они отнесли скорее в дар Афине Палладе богатое покрывало, принесли богине великие жертвы и молили ее укротить свирепого Диомеда. Тотчас исполнила Гекуба просьбу сына. Он же быстро направился к Парису.

Парис спокойно осматривал свое вооружение; Елена распределяла работы между служанками. Стал укорять Гектор Париса за то, что праздно сидит он дома в то время, когда гибель грозит всем троянцам. Парис ответил Гектору, что он готовится к битве. Обратилась Елена с приветливыми словами к Гектору и просила его сесть и отдохнуть от бранных подвигов, мужа своего Париса укоряла она за его беспечность. Сетовала Елена и на то, что столько бед ниспослано на Трою из-за нее. Отказался Гектор отдыхать в доме Париса: он спешил скорее повидать жену свою и сына. Не знал Гектор, удастся ли ему еще раз увидеть жену и сына, вернется ли живым он из битвы, или боги сулят ему погибнуть от рук греков.

Пошел в свой дворец Гектор, но служанки сказали, что жена его, узнав, что греки теснят троянцев, побежала с сыном на городские стены и там стоит, проливая слезы.

Стремительно вышел из дворца Гектор и поспешил к Скейским воротам. У самых ворот встретил он Андромаху, за ней прислужница несла маленького сына Гектора, Астианакса; подобен первой утренней звезде был прекрасный младенец. Взяла за руку Гектора Андромаха и, плача, сказала:

— О муж мой! Погубит тебя твоя храбрость! Ты не жалеешь ни меня, ни сына. Скоро уж буду я вдовой, убьют тебя греки. Лучше не жить мне, Гектор, без тебя. Ведь у меня нет никого, кроме тебя. Ты для меня все — и отец, и мать, и муж. О, сжалься надо мной и сыном! Не выходи в бой.

Шлемоблещущий Гектор так ответил жене:

— Но великий стыд был бы для меня остаться за стенами Трои и не участвовать в битве. Нет, должен