В течение всей своей долгой жизни Фокион заботился только о благе своего города и его граждан и не ошибался, считая, что время демократии, время политического величия Афин прошло, что правителям города ничего другого не остается, как своим управлением охранять спокойствие и благополучие своего государства. Даже тогда, когда под подавляющим могуществом Александра Великого и Антипатра в Афинах снова начали оживать восторженные мечты о свободе и величии, Фокион не верил в спасительную силу идеалов, которыми прославленные ораторы, и в первую очередь Демосфен, надеялись возвратить молодость ослабевшим жизненным силам афинского народа, – в этом, считало большинство афинян, заключалась его основная вина, за которую он трагически поплатился, которой он не заслужил своей стоявшей выше всяких низменных упреков толпы жизнью.

Фокион стал жертвой политической интриги той власти, которая крича о свободе и демократии, была далека от них и пользовалась этими символами только как разящим мечом против неприятеля, с которым она сама боролась за господство над Афинами.

Казнью Фокиона и олигархов Полиперхонт надеялся склонить на свою сторону афинян и восстановить их против Кассандра, чтобы обеспечить за собой важную и надежную для предстоящей неизбежной войны позицию.

Через несколько дней после казни Фокиона в порт Пирей прибыл Кассандр с флотом и войсками, предоставленными в его распоряжение Антигоном и Птолемеем для борьбы с регентом.

Никанор сумел удержать в своих руках гавани Афин до прибытия Кассандра. Нанести разящий удар по укрепившейся власти регента в Греции Кассандр считал делом ближайшего будущего.

В своей победе Кассандр не сомневался.

Получив известие о прибытии Кассандра, Полиперхонт поспешил стать лагерем под стенами Пирея.

Открытие храма богу Серапису. Коварные замыслы Эвридики. Разговор Птолемея с Филоклом. Кассандр занимает Афины. Союз Эвридики, жены Арридея, с Кассандром. Жертвоприношение Олимпиады. Смерть Арридея и его жены Эвридики.

Александрия стремительно строилась, превращаясь в крупнейший город мира.

Город возводился на границе западной пустыни рядом с дельтой Нила на узкой полосе земли между морем и лагуной, именовавшейся Мареотидским озером. Это было единственное место на побережье Египта, где можно было построить город-порт благодаря менее илистой почве. Город был защищен от северных ветров и открытого моря грядой рифов и островом Фарос. Этот остров соединялся с материком дамбой, благодаря чему образовались две крупные гавани по обеим сторонам дамбы. Обе гавани могли вместить в себя более тысячи судов одновременно.

Архитектор Дегинократ, строивший Александрию, следуя эллинистическому стилю, спланировал её в форме, близкой к прямоугольнику, с широкими прямыми улицами.

Александрия быстро превращалась в центр культуры и искусств всего эллинистического мира.

Новой столице Египта, по замыслу Птолемея, предстояло открыть новую эпоху в истории страны, стать откровением, превосходящим и углубляющим все предыдущие.

В одном из папирусов Птолемей повелел написать: «Александрия – это весь мир.»

Территория Александрии стала резиденцией бога Сераписа, подобно тому, как Мемфис был резиденцией бога Птаха, а Фивы – резиденцией Амона.

Церемония открытия храма богу Серапису тщательно готовилась особо приближенными к Птолемею сановниками и произвела на присутствующих на ней египтян, греков, македонян и многонациональное население Александрии незабываемое впечатление.

По великолепной выложенной мраморными плитами дороге, ведущей к храму, Птолемей появился на большой колеснице и сам совершил первое жертвоприношение богу Серапису. Все сердца возликовали, когда Птолемей принес великое приношение богу-покровителю новой столицы древнего Египта – приношение пива, хлеба, мяса птицы, вина, фруктов, благовоний, воды.

Жители Александрии пришли на церемонию открытия храма с самого раннего утра. После совершенного жертвоприношения к ступеням храма подошли вельможи, высший командный состав войска и писцы высокого ранга. Жрецы из Эллады и Египта стояли рядом друг с другом.

С самого начала своей деятельности в Египте Птолемей стремился наладить контакты с египтянами через религию. Почитание бога Сераписа должно было восприниматься народом Египта и за его пределами как яркое выражение созданной Птолемеем двуединой греко-египетской традиции.

Первое впечатление при взгляде на новый храм было ослепляющее. Храм был построен из сверкающего белизной мрамора. Четырехугольное, окруженное колоннами здание, гордо возвышалось на вершине холма, пронизанное лучами солнечного света на фоне ярко-синего неба. Мраморные ступени возносили здание ввысь над толпой.

Торжественное шествие во главе с Птолемеем и жрецами поднялось по ступеням храма и остановилось перед высокими дверями. По знаку Птолемея широкие бронзовые двери растворились и перед восхищенными взглядами предстало множество колонн и покрытая тканью статуя бога Сераписа скульптора Бриаксия. Многоголосый хор внутри храма запел гимн в честь бога-покровителя города, бога-оракула, целителя и чудотворца.

Когда гимн смолк, Птолемей выступил вперед и со ступеней храма обратился с речью к придворным и народу, собравшимся по случаю этой торжественной церемонии.

– Смотрите, славные жители Александрии, сам бог Серапис возжелал покровительствовать нашему городу. Пусть, глядя на этого бога, дух александрийцев воодушевится благородным стремлением оставаться навсегда достойным памятника, который он воздвиг себе здесь на вечные времена.

После этих слов Птолемея тысячи голосов на площади перед храмом запели гимн в честь бога-покровителя Александрии. Под пение и музыку александрийцы вступили под своды храма.

В мраморных стенах звуки гимна раздавались все громче и торжественней.

Наступил долгожданный момент. Воцарилась тишина. Скульптор Бриаксий сдернул покрывало со статуи, и сверкающий образ бога Сераписа открылся наконец взорам александрийцев.

Так же ослепительно как и храм сияла статуя бога Сераписа с позолоченной головой и глазами, сделанными из драгоценных камней.

Падающий сверху солнечный свет придавал статуе особенное величие и торжественность.

Задумчиво взирал на людей серьезный бог с ликом Зевса, призванный объединить религии двух великих народов. Все взоры людей были направлены к нему, величественному и таинственному.

После торжественной церемонии открытия храма наступил час раздачи подарков народу. Территория храма быстро опустела.

В стенах храма, чтобы внимательно осмотреть его, остались Птолемей с Эвридикой, Бриаксий и Дегинократ со своими помощниками, Филокл и сановник Хемиун, жрец Тимофей и египетский жрец Псаметих, Менелай и Агнесса, а также знатные александрийцы.

Лицо Бриаксия сияло от счастья. На всегда замкнутом лице Дегинократа появилась улыбка. Птолемей был в высшей степени доволен, что храм окончен за короткое время.