— Актеры сейчас на кухне, милорд, вместе с остальными слугами.

Ну что ж, по крайней мере ответ на один вопрос он получил. И вдобавок фраза лакея навела его на отличную мысль. Чертовски хорошую мысль!

— На кухне? Да что это за дом, черт возьми, где хозяева пускают на кухню всякую шваль с улицы, да еще кормят, когда благородные господа сидят голодные?! — возмущенно рявкнул Линдли.

Сработало! Один из лакеев округлил глаза.

— Ее милость распорядилась, чтобы вам подали легкий завтрак, милорд. Вам нужно только приказать, — сразу сбавив тон, смущенно пробормотал он.

— Послушайте, юноша, я очень серьезно отношусь к тому, что я ем! — продолжал бушевать Линдли. — Откуда мне знать, опрятная ли у вас кухарка? Может, у вас там, на этой вашей паршивой кухне, грязь по колено?

Отпихнув в сторону растерявшихся лакеев, Линдли вылетел в коридор, при этом он топал, как разъяренный слон, и вообще старался вести себя, как наглый, самовлюбленный хам. Лакеи нерешительно двинулись к нему, но поскольку, по их мнению, самое страшное, что он мог сделать, — это сыпать проклятиями, то они, вместо того чтобы попытаться остановить Линдли, просто последовали за ним.

А Линдли собирался найти д’Аршо. Поразмыслив, он решил, что тот, видимо, на кухне, вместе с остальными актерами. Он обнаружил его именно там — устроившись за столом с членами труппы, он безмятежно утолял голод холодной говядиной. Однако стоило ему только заметить появившегося на пороге Линдли, как он побагровел и даже попытался выскочить из‑за стола — словом, всем своим видом демонстрировал стремление выпустить благородному графу кишки. Отличная мысль, мысленно потирая руки, одобрительно кивнул Линдли. У него давно уже чесались руки хорошенько врезать этому ублюдку д’Аршо. Мир без него станет намного чище.

Да, было бы здорово свернуть его тощую шею, мечтательно подумал он. К несчастью, он уже поклялся, что впредь будет сначала думать о желаниях Софи, а потом уже о собственном удовольствии.

— Надеюсь, кто‑нибудь позаботится накормить вашу дочь, д’Аршо, — даже не пытаясь скрыть презрения, процедил сквозь зубы Линдли. — Где бы ее ни прятали.

Д’Аршо, отшвырнув стул, сжал кулаки и бросился было на Линдли, но зять вовремя опустил руку ему на плечо.

— Ну‑ну, успокойся. Сейчас не время и не место выяснять отношения, — буркнул француз.

— Я убью его, Сент‑Клемент! — злобно прошипел д’Аршо. — Да и ты бы тоже так поступил, если бы он сбежал с твоей дочерью!

— Вы бросили ее в грязном борделе, д’Аршо, предоставив ей самой заботиться о себе! — прорычал Линдли, уже не сдерживая себя.

— Однако это не дает тебе права использовать ее как шлюху, Линдли!

Нет, с него хватит, промелькнуло в голове у Линдли. Ему невыносимо было слушать, как этот человек в таком тоне говорит о Софи! Выругавшись, Линдли метнулся к нему. Обещание проявить снисходительность было вмиг забыто — еще минута, и он собственными руками сломал бы д’Аршо шею.

Ему помешали лакеи, на подмогу которым кинулись актеры, а заодно и вся остальная прислуга во главе с кухаркой. Окруженный плотной толпой, Линдли вскоре понял, что не сможет вырвать даже волосок с никчемной головы д’Аршо. Впрочем, и д’Аршо, сколько ни петушился, тоже не смог дотянуться до Линдли.

— Довольно! — со своим грассирующим акцентом пророкотал Сент‑Клемент. — А ты, д’Аршо, расскажи ему все, что тебе известно! Убьешь его потом! — отрезал Сент‑Клемент. — Насколько я понимаю, сейчас он хочет помочь Софи.

На лице д’Аршо отразилось презрение. Сжав кулаки, он поднял голову и в упор посмотрел на Линдли.

— Ты действительно хочешь спасти Софи? — осведомился он.

— Да, хочу. И, как ни противно мне это говорить, я не намерен больше гоняться за тобой, д’Аршо.

Тот коротко хохотнул.

— Как‑то с трудом верится!

— Что тебе известно о Софи? — спросил Линдли, пропустив эту фразу мимо ушей. — Где она?

С губ д’Аршо сорвалось французское ругательство.

— Софи у Эудоры. Та требует за нее выкуп.

С трудом выговорив это, д’Аршо как будто обмяк и без сил опустился на стул.

— Вот почему он приехал сюда, — объяснил Сент‑Клемент, встав за спиной зятя. — Хотел отыскать сокровище, чтобы заплатить выкуп и спасти своих дочерей.

От всего услышанного у Линдли голова пошла кругом.

— Дочерей?! Да ты, никак, спятил, д’Аршо? Почему ты говоришь о ней во множественном числе? Или у тебя несколько дочерей и все они в опасности?

— Именно так и есть, — пробормотал д’Аршо. — И не только обе дочери, но и жена. Ну, вернее, она бы уже была моей женой, если бы эта сука позволила нам обвенчаться.

Линдли догадывался, кого д’Аршо называет сукой, но на всякий случай решил уточнить:

— Эудора?

— Да, Эудора. Она годами шантажировала меня, пользуясь тем, что ради жены и дочерей я пойду на все. Она и этот щенок Фитцгелдер.

Части головоломки начали постепенно складываться у Линдли в голове. Теперь много становилось понятным. Возможно, д’Аршо не по собственной воле оставил Софи в борделе, а пошел на это лишь потому, что так приказала Эудора. Покорность д’Аршо — в обмен на жизнь Софи. Каким бы диким все это ни казалось на первый взгляд, Линдли вдруг поймал себя на том, что начинает ему верить.

К тому же все, что он только что сказал, подтверждалось рассказом Тома — парнишка ведь тоже предупреждал его, что Эудора с Фитцгелдером оба замешаны в этой истории. И потом, разве не Эудора предупредила его пару дней назад, что Фитцгелдеру доставят посылку, ту самую, где оказался медальон?

Да, конечно, все эти козни и интриги были связаны с медальоном. Выходит, Эудора с самого начала охотилась за сокровищами. И использовала любые средства, чтобы заполучить его.

— Будь она проклята! — скрипнул зубами Линдли. Покачав головой, он снова повернулся к д’Аршо. — Когда ты в последний раз получал весточку от Эудоры?

— Вчера, — ответил д’Аршо. — Я должен был отыскать сокровище, а потом передать его Фитцгелдеру. Как обычно, Эудора не упустила случая напомнить, что держит мою семью там, где мне никогда до них не добраться.

— Но только сегодня утром мой человек дал мне знать, что Софи исчезла.

Теперь уже и Сент‑Клемент ввязался в разговор:

— Исчезла? То есть вы хотите сказать, что Софи в безопасности?

— Нет. Я лишь имел в виду, что ее там уже нет, — пояснил Линдли. — Во всяком случае, она не у Эудоры. Но где она сейчас, мне неизвестно.

— И вы не знаете, что с ней случилось?

— Насколько я могу судить, тут возможны несколько вариантов, сэр, — пробормотал Линдли. — И ни один из них мне не нравится. Но для начала я бы все‑таки хотел узнать, с чем нам предстоит столкнуться. Придется мне потолковать с Фитцгелдером.