Интересно, что даже несмотря на однозначное указание в постановлении «О постройке домов для специалистов» на необходимость заселения в каждую квартиру по одной семье, чиновники на местах, частично из-за инерции своего сознания, а частично из-за продолжающегося жилищного кризиса, готовились к привычному покомнатно-посемейному заселению, которое на фоне всеобщей коммунализации жилища и острейшего дефицита жилплощади казалось более вероятным.

Чтобы исключить всякие ошибки при заселении квартир в «домах для специалистов» (а основной реальной формой расселения в рассматриваемый период, напомним, является коммунальная квартира покомнатно-посемейного заселения), власть издает специальное постановление[970], в котором отдельной строкой указывает: «Каждой семье предоставляется в пользование отдельная квартира»[971].

Строительство домов специалистов целиком и полностью лежит в русле государственной жилищной политики, направленной в отношении городской застройки на возведение многоэтажных многоквартирных домов[972].

Власть создает дома специалистов не для того, чтобы хоть чуть ослабить остроту жилищной проблемы в стране. Она строит шикарные дома с отдельными квартирами в то время, когда вокруг огромные массы людей живут в условиях покомнатно-поквартирного заселения, не обеспечивающего даже элементарного комфорта; в условиях, когда люди вынуждены жить в комнатах без естественного освещения, на кухнях, в ванных, в коридорах и чуланах. Показательна цитата из Инструкции НККХ и НКЮ № 38 от 29 января 1934 года «О порядке изъятия излишков жилой площади» (Бюллетень НККХ, 1934, № 5), косвенно свидетельствующая об этом: «При установлении размера излишков (жилой площади. — М. М.) не принимаются в расчет комнаты, не имеющие естественного освещения, а также места общего пользования (передние, коридоры, кухни, уборные, ванные, чуланы, темные помещения с единственным выходом в смежную с ними кухню), даже если фактически проживающие в этих помещениях лица вносят за них домоуправлению квартирную плату»[973].

Писатель Бенедикт Сарнов вспоминал случай из своей жизни, произошедший уже в послевоенный (после Великой Отечественной войны) период. Они с женой затеяли обмен комнаты в коммунальной квартире (площадью 18 кв. м), в которой жили вместе с родителями, на фактически равноценную по площади, но иной конфигурации комнату, что позволяло разгородить ее на две комнатки: «Это было как раз то, о чем мечтали. Комната того же размера, что и наша, в том же районе и не в развалюхе какой-нибудь, а в хорошем доходном доме, с внушительным подъездом, высокими потолками, просторной кухней. И соседей вроде не так уж много: всего шесть семей. Главное же ее достоинство заключалось в том, что окна (такие же два окна, как у нас) располагались в ней по длинной стене. Так что, если бы ее перегородить, получились бы две хоть и маленькие, но уютненькие, квадратненькие, славненькие комнатки.

Счастливые, мы с женой объявили, что комната эта нам подходит. Уходя, уже в дверях, я сказал:

— Смешно, конечно, спрашивать, есть ли в вашей квартире ванная. В таком доме, как ваш...

И вдруг я вижу, что владельцы комнаты как-то замялись.

— Ванная у нас, конечно, есть, — после долгой паузы ответил, наконец, глава семьи.

— Но во время войны в нее вселился прокурор. С семьей. И до сих пор там живет...»[974]

Власть строит шикарные дома с отдельными квартирами в условиях, когда администрация предприятий и учреждений, а также местные власти вселяют на проживание в одно жилое помещение совершенно посторонних друг другу людей. Вселяются, несмотря на официальный запрет, действующий с 1926 года[975], и другие постановления и распоряжения, запрещающие подобное вселение[976]. Вселяются потому, что жилищный дефицит огромен; потому что жилищная проблема для подавляющей массы населения страны никак не решается; потому что, если людям — хотя бы таким образом — не дать крышу над головой, они принуждены будут жить прямо на улице. Вселяются, несмотря на все предписания центральной власти, которая и в 1934 году вынуждена указывать на недопустимость продолжающегося вселения в одну комнату посторонних лиц: «...не могут быть изъяты... отдельные комнаты, если в результате их изъятия пришлось бы поместить в одной комнате лиц разного пола (кроме супругов и детей до 10 лет)»[977]; вынуждена специально оговаривать невозможность вселения в одну комнату посторонних мужчин и женщин: «...вселение в занимаемую женщиной комнату постороннего ей мужчины с обязанием последнего поставить перегородку или драпировку... запрещено законом»[978].