страдающий бессонницей жираф, который встречал восход солнца. — Неужели люди решили выпустить нас на волю?

И при мысли о бескрайних просторах, которые, быть может, ему предстоит увидеть, его сердце учащенно забилось.

Мартышка, просыпающаяся раньше всех обитателей зоопарка, издала тревожный крик, разбудив остальных обезьян, а те подняли оглушительный шум.

Потревоженные звери бросились смотреть, что происходит. При виде этой огромной, скользящей по аллеям змеи, которой, как казалось, нет конца, каждый испытывал непритворный ужас и пытался выразить его на своем языке.

От шума проснулись служители, дежурившие в отдельном здании неподалеку от главного входа. Но прошло немало времени, прежде чем они обнаружили причину беспорядка. В террариум они зашли в последнюю очередь.

Кратоль первым догадался о том, что произошло. Его потрясение было особенно велико, так как он понимал свою вину.

Придя в отчаяние, он едва не кинулся дразнить гремучую змею, чтобы она его укусила. Такое самоубийство было бы достойно самой Клеопатры[158]. Но, прикинув, что уход на пенсию все же лучше самоубийства, он отказался от этого отчаянного поступка.

Тем временем Бао, пробираясь сквозь густые кусты, нашел способ выбраться из зоопарка через узкую лазейку в ограде, благодаря крайней худобе, обретенной в результате голодания. Он очутился на пустынной улице, не зная, что предпринять дальше.

Уже рассвело, но город еще был безлюден.

Проезжавший мимо автомобилист заметил удава. Он пригладил рукой волосы, пощупал гудевшую голову и дал себе слово больше не пить перед тем, как садиться за руль. Впрочем, свое обещание он не сдержал.

Лошадь, тянувшая тележку молочника, задрожала от ужаса и понесла, несмотря на все усилия ошарашенного возницы. Часть бидонов упала на мостовую. Это позволило Бао устроить себе легкий, но вместе с тем питательный завтрак.

Хотя тротуар на ощупь оказался шершавым, боа очень понравилось гулять по городу. Увы, это удовольствие продолжалось недолго. Смотрители зоопарка оповестили полицию, та подняла на ноги пожарных. На всех улицах замелькали ревущие машины.

Охота началась.

III. Погоня за боа

Бао не сразу понял, что это из-за него поднялся такой переполох. Привыкнув быть охотником, а не охотничьей добычей, он не представлял себе, что более слабые, чем он, существа могут ловить его не хитростью, а силой.

Когда прямо на него кинулся человек в блестящей каске, то первой реакцией Бао был энергичный рывок, опрокинувший нападавшего на тротуар. Но отовсюду появилось несметное множество людей в касках.

Бао быстро заскользил, лавируя между ногами и опрокидывая их обладателей, как кегли. Прогремели выстрелы.

— Не убивайте его! — закричал человек, суетившийся больше других. — Это самый красивый боа в зоопарке. Нужно взять его живым.

Хозяин зоосада пытался спасти жизнь своему питомцу. Что ж, попробуйте поймать удава на улице, если сам он решил во что бы то ни стало уйти от преследователей, а вы не боитесь охотиться на змей.

На какое-то мгновение преследователи остановились в растерянности. Они громко и яростно о чем-то спорили, не решаясь обогнать змею.

Впрочем, это было не так просто, потому что еще ни разу в жизни Бао не перемещался столь стремительно. Он скользил по кромке тротуара, преодолевая препятствия, сметая на своем пути преграды с неистовством, неожиданным для него самого.

Внезапно перед ним забрезжило спасение. Он увидел отверстие канализационного люка и тотчас же бросился в него. Удар оказался довольно сильным, хотя его смягчила зловонная, тошнотворная жижа, стекавшая по узкому желобу.

Под землей было темно, как ночью. Бао не знал, в каком направлении двигаться. Инстинктивно он направился в ту сторону, куда текла вода.

Очень скоро тишину нарушили голоса, гулко раздававшиеся под сводами, а темноту разрезало множество блестящих точек. Охота продолжалась в канализационных трубах.

Преследователям преградили путь полчища обезумевших крыс, затем погоня возобновилась в разных направлениях по ложным следам, тогда как боа, вплавь, как угорь, добрался до реки, куда стекали все городские нечистоты.

Это было спасение. Прохожие на мостах, рыбаки по берегам реки решили, что мимо плывет увлекаемая течением старая коряга. Никто не позвал на помощь. И только на следующий день, открыв местную газету, они подумали, не дюжина ли гигантских змей проплыла мимо них накануне, и при мысли об опасности, которой подвергались в тот миг, они задрожали от страха.

Полицейские и пожарные понапрасну блуждали по канализационным трубам, осматривали подвалы и расспрашивали прохожих. Директор вернулся обратно в зоосад, опасаясь, что там может вспыхнуть эпидемия желтухи.

В тот день весь город был объят ужасом; закрылись школы. Вечером в кинотеатрах можно было наблюдать, как в зале с самым серьезным видом сидят мужчины, зажав между ногами дубинки, которые они ни за что не захотели оставить в гардеробе.

IV. Бык Бабош

Между тем Бао плыл по реке, счастливый тем, что чувствует прикосновение прохладной, чистой воды, которая смывала с чешуек остатки нечистот.

В своем родном лесу Бао никогда еще не доводилось плавать, ему то и дело не хватало воздуха и приходилось выползать на берег, чтобы перевести дух. Но, услышав неподалеку шаги, голоса людей, лай собак, он снова бросался в спасительные заросли тростника и речных трав.

Так продолжалось до тех пор, пока ему по-настоящему не захотелось есть. Рыбы ускользали от него, а насекомые не приносили чувства насыщения. Нужно было вновь ощутить брюхом твердую землю.

Когда спустилась по-деревенски тихая ночь, боа почувствовал себя в безопасности. Сначала он прополз по мягкому травяному ковру, потом по свежескошенному полю, кстати довольно неприятному для животного, которое, передвигаясь, ощущает все шероховатости почвы. Неподалеку от лужицы он нашел утиные яйца и ловко высосал их, но при его аппетите это была всего лишь закуска.

Только теперь он заметил неподвижную темную массу посредине луга и инстинктивно почувствовал, что это какое-то домашнее животное. И хотя Бао ни разу еще не нападал на противника таких внушительных размеров, ему не пришло в голову усомниться в своей силе. Он осторожно подкрался, а потом стремительно взвился в рывке, словно огромный хлыст в руках великана.

Бык Бабош сначала не понял, что происходит. Но когда он почувствовал, как тугие кольца неумолимо сжимают его бока, он повел себя как могучий бык-четырехлетка, завоевавший приз на последней сельскохозяйственной выставке.

Это было великолепное сражение. Шею Бао глубоко рассек удар рога. Но боа не выпустил своей добычи, хотя и почувствовал, что слабеет. Бабош тоже с трудом переводил дух.

Тем временем на лугу встревоженные коровы медленно приближались к сражавшимся. Они не пытались вмешаться, но мычали так громко,