Вот шаги стихли. Гримстон остановился, чтобы прицелиться.

Ждать больше было нельзя.

Сделав глубокий вдох, она вскочила на ноги и, глядя на дуло уже поднятого для выстрела пистолета, ударила ножом прямо в живот Гримстону. Сила удара оказалась такой, что оба потеряли равновесие. Сложившись пополам, Гримстон покатился вниз по лестнице. Нелл, повинуясь инстинкту самосохранения, сумела быстро встать на ноги, держась за верхние ступени.

Гримстон неподвижно лежал у ног Сьюзи лицом вниз. Она внезапно дико закричала и пнула его в голову ногой, обутой в тяжелый башмак. Он застонал и прикрыл голову дрожащей рукой. Нелл не видела, куда делся пистолет, но времени на поиски не было. Схватив Сьюзи за руку, она потянула ее на улицу. Когда они миновали еще один лестничный пролет, она услышала, как Гримстон встал и двинулся вслед за ними. В глаза ударил свет — выход был уже близко. Сьюзи рыдала и все время повторяла имя Майкла. Нелл тащила ее вперед, шагая через две ступеньки. Неожиданно раздался выстрел, над ее головой просвистела пуля, и от стены впереди нее откололся большой кусок штукатурки. До спасительного выхода на улицу оставалось четыре шага, три…

Вдруг в дверном проеме появилась фигура высокого мужчины. Мрачный холодный взгляд неподвижных глаз. Он поднял пистолет, прицелился… грянул выстрел.

Нелл закрыла глаза от ужаса. Позади раздался грохот падающего тела.

Она отпустила Сьюзи, сделала из последних сил еще несколько шагов к выходу и упала на колени.

Мужчина тоже опустился на колени. Это был Саймон. Теперь он уже не выглядел мрачным, он был сражен произошедшим. Обняв ее голову дрожащими руками, он крепко прижал Нелл к себе.

Сидя у камина в гостиной Саймона, Нелл, укутанная в одеяло, смотрела, как врач делал последние стежки, зашивая рану на ее руке. Ей было совсем не больно.

Закончив работу, врач посмотрел на нее поверх очков. Позади него была видна приоткрытая дверь в спальню Саймона. Там, на широкой постели под пологом, она стала его женой. Нелл смотрела на эту постель, кусочек ее собственной истории, где она представляла свое счастливое будущее без насилия и крови, и понимала, что будет помнить об этом всю жизнь.

Зачем Полли настояла на том, чтобы ее отнесли наверх? Она вполне могла бы остаться внизу, в гостиной, где полиция допрашивала всех участников произошедшего. Майкл и Гримстон были убиты, полицейские хотели выяснить, как это случилось. Нелл могла бы помочь им. Она бы рассказала обо всем. Но сейчас, глядя на постель в спальне Саймона, она не могла ясно мыслить ни о чем. Факты, события путались в ее голове. Зачем ее принесли в покои Саймона? Она была уверена, что больше никогда не увидит этого дома.

— Ну, вот и все, — сказал врач, обрезая нитку и ободряюще похлопывая ее по руке. Нелл не расслышала его имени, но на какое‑то мгновение ее пронзила мысль — именно такой врач нужен был маме.

Он встал и, повернувшись в сторону, сказал:

— Если у нее поднимется температура, немедленно пришлите за мной.

— Конечно, доктор, — раздался голос, в котором она с удивлением узнала голос Кэтрин Обен.

Проскользнув мимо врача, Китти уселась на стул, где только что сидел доктор.

— Нелл! — сказала она, холодными руками сжимая ее ладони. — Мне так жаль… я так виновата перед тобой, — прошептала она.

Нелл хотелось сказать ей: «Кто тебя сюда звал? Полицейские там, внизу. Может, ты хочешь, чтобы меня снова арестовали?»

— Я не жду… не надеюсь на твое прощение, — снова заговорила Кэтрин.

— Это правильно, — сказала Нелл. Надо быть полной идиоткой, чтобы снова поверить этой предательнице.

— Но я прошу тебя сжалиться надо мной и… и позволить мне все объяснить…

Нелл слабо усмехнулась. Что она собирается ей объяснять?

— Мне это совершенно неинтересно, — пожала она плечами.

— Я не собираюсь искать себе оправданий, — хрипло сказала Кэтрин. — Я знаю, этого простить нельзя. Но если я расскажу тебе немного о себе… и о том, что говорил о тебе Гримстон, то, может быть, я смогу… в процессе разговора… лучше тебя узнать. Мне всегда очень хотелось… — она тяжело вздохнула, словно ей не хватало воздуха, — узнать свою сестру.

— Сестру? — удивилась Нелл.

— Да, — Кэтрин приложила руку к сердцу, — сестру. Я знаю, чувствую это сердцем, вот здесь.

— А где же было твое сердце, когда ты вытащила меня из дома и сдала полиции?

Кэтрин побледнела и опустила голову.

Нелл вовсе не хотелось жалеть и утешать ее. Ожидая ответной реплики Кэтрин, она думала, что, несмотря на все внешнее сходство, они очень разные.

Когда Кэтрин снова подняла голову, Нелл вдруг увидела, что она смотрит на нее так, как когда‑то сама Нелл смотрела на фотографию Кэтрин в витрине магазина: с удивлением, интересом и все возрастающим страхом.

— Наверное, я боялась увидеть в тебе свою сестру, — глухо сказала она. — Мне всегда казалось, что ты обязательно должна помнить меня. Ты даже не представляешь, как долго я молилась о твоем возвращении. — Она покачала головой. — Ведь я всегда знала, что ты жива. — Ее ресницы затрепетали, и, к удивлению Нелл, из глаз покатились слезы. — Я знала, что ты вернешься, но думала… я хотела, чтобы ты вернулась ко мне, а не к Саймону.

Нелл молчала, пораженная не столько словами Кэтрин, сколько собственными теплыми чувствами к ней. Как? После всего, что произошло?

— Это было так глупо, ужасно глупо… — сокрушенно покачала головой Кэтрин. — И то, что я сделала… непростительно. Могу только сказать, что я очень многого боялась… но все это ерунда по сравнению с тем, что пришлось пережить тебе.

— Не делай из меня героиню, — фыркнула Нелл. — И если кто‑нибудь скажет тебе иное… — ей внезапно пришло в голову, что Ханна, зная все, что натворила Кэтрин, может встретить ее внизу и поделиться с ней собственным мнением на этот счет, — то не верь им, — закончила она.

— Нет, я не думаю, чтобы он лгал, — возразила Кэтрин. — Послушай, ты всегда желанный гость в моем доме. Всегда. — Она закусила губу. — Я хочу сказать, что мой дом — это и твой дом тоже.

«Твой дом тоже». Эти простые слова остановили Нелл, уже готовую презрительно отказаться от ее приглашения.

Когда‑то Кэтрин и Нелл жили в одном доме. У них была одна детская на двоих и очень много разных игрушек.

— Ты помнишь куклу? — спросила Нелл и покраснела. — Может, мне это только кажется, но… у нее были рыжие волосы, голубые глаза, нос пуговкой, блестящее атласное платье, большой кружевной воротник или что‑то в этом роде…

Кэтрин удивленно ахнула:

— Элизабет! Мы звали ее Элизабет Регина!

Да, именно так! Элизабет Регина. У Нелл сдавило горло. Она вспомнила, что любила эту куклу и был кто‑то еще, кому она тоже нравилась.