Мадок снова поднимает клинок, будто собирается напасть на меня в последний раз. Но меч выпадает из его руки, он падает и простирается на каменном полу.

Когда после нескольких минут ожидания появляются Призрак и Таракан, они обнаруживают, что я сижу возле Мадока, слишком уставшая, чтобы убрать его тело.

Таракан молча протягивает платок, и я принимаюсь вытирать текущую из носа кровь.

— Переходим к третьей части, — говорит Призрак.

Я возвращаюсь в банкетный зал, когда все усаживаются на свои места за длинным столом. Иду прямиком к Балекину и делаю глубокий реверанс.

— Мой лорд, — негромко обращаюсь к нему, — Мадок просил передать, что он задерживается, и просит начинать без него. Серьезных причин для беспокойства нет, но сюда проникли несколько шпионов Дайна. Он известит вас, когда поймает или перебьет их.

Балекин смотрит на меня, слегка поджав губы и сузив глаза. Он замечает следы крови из носа и изо рта, которые я не до конца стерла, бисеринки пота на лице. Мадок спит в старой комнате Кардана, и, по моим расчетам, у нас по крайней мере час до того, как он придет в себя. Мне кажется, если бы Балекин смотрел повнимательнее, он все прочел бы по моему лицу.

— Ты оказалась более полезной, чем я предполагал, — говорит он, легко касаясь моего плеча. Похоже, он запамятовал, как был спесив, когда мы с Карданом только вошли в зал, и рассчитывает, что я тоже забуду. — Продолжай в том же духе, и будешь вознаграждена. Хочешь жить, как одна из нас? Хочешь стать, как одна из нас?

Может ли Верховный Король Волшебной страны на самом деле дать мне это? Неужели он в состоянии превратить смертное человеческое существо в нечто другое?

Вспоминаются слова Валериана, когда он колдовством пытался заставить меня выпрыгнуть из башни: родиться смертным все равно что родиться уже мертвым.

Он видит выражение моего лица и улыбается, уверенный в том, что угадал мое сокровенное желание.

Неприятное чувство охватывает меня, пока я иду к своему месту. Должна бы ощущать себя победительницей, но вместо этого меня тошнит. Перехитрив Мадока, я не испытываю того удовлетворения, которого ожидала: ведь он не мог даже предполагать, что я способна на предательство. Возможно, пройдут годы, и мои надежды на этот план оправдаются, но до тех пор мне придется жить с этой горечью в сердце.

Будущее Волшебной страны зависит от моего замысла и от того, насколько полно мне удастся его осуществить.

Заметив Виви, сидящую между Никасией и лордом Северином, на ходу улыбаюсь ей. Она отвечает мне мрачной усмешкой.

За мной искоса наблюдает лорд Ройбен. Сидящая рядом с ним зеленая пикси шепчет что-то ему на ухо, и он качает головой. На другом конце стола Локк целует руку Тарин. Королева Орлаг с любопытством смотрит на меня. Здесь всего трое смертных — Тарин, я и рыжий мальчишка из свиты Северина, и королеве Орлаг, по-моему, я кажусь мышкой, за которой наблюдает целое сборище котов.

Под потолком висит люстра из тонких слюдяных пластин. В ней заключены крошечные светящиеся феи, от которых по залу идет ровное теплое сияние. Иногда они летают внутри, и тогда по стенам зала пляшут тени.

— Джуд, — зовет Локк, неожиданно касаясь моей руки, так что я вздрагиваю. Его лисьи глаза от удивления сощурены. — Кажется, я немного ревную тебя к Кардану, с которым вы шествовали рука об руку.

Я на шаг отступаю.

— У меня нет времени на такие разговоры.

— Сама знаешь, ты мне нравилась, — говорит он. — И до сих пор нравишься.

В этот момент в голову приходит мысль: а что, если я сейчас размахнусь и ударю его?

— Уходи, Локк.

В ответ он улыбается.

— Больше всего мне нравится в тебе то, что никогда не угадаешь твой следующий шаг. Я, например, и подумать не мог, что вы из-за меня устроите дуэль.

— Я не устраивала, — отворачиваюсь от него и иду к столу, слегка неуверенно держась на ногах.

— Вот и ты, — говорит Кардан, пока я устраиваюсь возле него. — Как проводишь праздничную ночь? Моя наполнена скучными разговорами о том, как голова принца Кардана будет смотреться на пике.

У меня дрожат руки. Говорю себе, что это всего лишь яд. Во рту сухо. Для состязания в остроумии просто нет сил. Слуги разносят блюда: жареный гусь в блестящей смородиновой глазури, устрицы и тушеное мясо с овощами, торты из желудей и полная рыбина, фаршированная плодами шиповника. Разливают вино — темно-зеленое, с плавающими в нем золотыми блестками. Я наблюдаю, как они опускаются на дно стакана, образуя сверкающий осадок.

— Я тебе уже говорил, как отвратительно ты сегодня выглядишь? — интересуется Кардан, откидываясь на спинку стула, покрытую искусной резьбой. Слова он произносит с теплой улыбкой, отчего вопрос кажется мне похожим на комплимент.

— Нет, — отвечаю я, радуясь, что своим замечанием он вернул меня к действительности. — Скажи.

— Не могу, — возражает он, потом хмурится. — Джуд... — Кажется, никогда не привыкну к тому, как из его уст звучит мое имя. Кардан сдвигает брови. — У тебя на подбородке проступает синяк.

Делаю большой глоток воды.

— Все в порядке.

Осталось недолго.

Балекин встает и поднимает свой стакан.

Отодвигаю стул, поэтому, когда раздается взрыв, я уже на ногах. В какое-то мгновение кажется, что от оглушительного грохота помещение наклоняется набок. Гости вопят. Падают и бьются хрустальные бокалы.

Бомба сделала свое дело. В полной сумятице из затененной ниши в стене вылетает и впивается в деревянный стол прямо перед Карданом черная стрела.

Балекин вскакивает на ноги.

— Там! — кричит он. — Там убийца! — Из темноты выскакивает Таракан, снова стреляет, и рыцари кидаются к нему.

Еще одна стрела несется в сторону Кардана, который делает вид, что остолбенел от испуга, и не двигается, как мы и договаривались. Таракан доходчиво объяснил ему, что гораздо безопаснее будет не шевелиться, так легче в него не попасть.

Кого мы не взяли в расчет, так это Балекина. Он сшибает Кардана со стула, бросает его на пол и закрывает своим телом. Смотрю и понимаю, насколько же плохо разбираюсь в их отношениях. Теперь Балекин не видит, что Призрак уже забрался на выступ, где покоится кровавая корона. Да, он вынудил рыцарей отправиться вдогонку за Тараканом, Бомба воспользовалась этим и закрыла за ними дверь на засов.

А еще своим поступком Балекин напомнил Кардану, почему не стоит спешить с реализацией нашего плана.

Я полагала, что для Кардана Балекин — человек, которого он ненавидит, убийца его семьи. Забыла, что Балекин и есть семья Кардана. Именно он вырастил Кардана, пока Дайн плел против него заговоры, когда собственный отец удалил его из дворца. Балекин — все, что у него осталось.