Но я такими способностями не обладал.

То, что я увидел, было лестницей — вернее, скелетом того, что когда-то было лестницей. Спиральный каркас с ребрами перекладин достигал площадки, а затем снова тянулся вверх, к неровному пятну бледного света, на фоне которого превращался в неясный силуэт.

— Он внутри. Термальный след в воде.

Сибиллина. По крайней мере, голос очень похож: то же высокомерие и самоуверенность.

— Необычно для малча, — тоном знатока отозвался мужчина. — Вообще-то малчи не любят входить в здания. Все эти истории о привидениях…

— Дело не только в привидениях. Там прячутся свиньи. Так что будем осторожнее.

— И как мы попадем внутрь? Я в эту воду не полезу. Черт с ними, с деньгами.

— У меня есть план этого дома. С другой стороны есть вход. Но давай поторопимся. Команда Скэмельсона отстает всего на один квартал, а ищейки у них получше наших.

Спустившись с выступа, я направился к подножию разрушенной лестницы — и наткнулся на нее, плохо рассчитав расстояние. Но с каждой минутой становилось светлее, и я увидел, что лестница поднимается на десять-пятнадцать метров, прежде чем исчезнуть в провисающем тестообразном потолке. Он напоминал скорее часть пищеварительного тракта, чем архитектурную деталь.

Я всматривался в полумрак, но так и не смог понять, как далеко мои преследователи и насколько прочна лестница. Если она рухнет, когда я буду подниматься, я упаду в поток. Здесь неглубоко, так что без травм не обойдется.

И все же я начал подниматься, цепляясь за полуживые перила — там, где они были, — и перелезая через дыры в ступенях и провалы на месте ступеней. Лестница поскрипывала, но я продолжал путь — даже после того, как когда одна из ступеней, не выдержав моего веса, сорвалась в воду.

Помещение подо мной затопило светом, потом фигуры в черном появились из отверстия в стене и побрели по воде. Я видел их довольно отчетливо. Фишетти и Сибиллина, оба в масках; арсенала стреляющих предметов, который был при них, хватило бы для ведения не слишком продолжительной войны. Я замер на площадке, до которой успел добраться. Вокруг по-прежнему было темно, но детали прояснялись на глазах, возникая из мрака, словно обретающие плоть призраки. Я лихорадочно соображал, не пойти ли мне направо или налево, вместо того, чтобы подниматься выше — прежде, чем положение окажется безвыходным.

И тут я разглядел в темноте странное существо. Оно как будто сидело на корточках, и в первый момент я принял его за собаку. Нет, для собаки оно, пожалуй, великовато. Его приплюснутая физиономия более походила на свиное рыло. Потом существо выпрямилось и поднялось на задние ноги — насколько это позволял низкий потолок. В такой позе оно напоминало человека, но вместо пальцев его передние конечности заканчивались чем-то вроде продолговатых копытцев, которые непонятно как удерживали угрожающего вида арбалет. Одеждой этому созданию служило подобие средневековой кольчуги из кожаных лоскутов и грубо кованного металла. Бледное и безволосое, оно походило на гибрид человека со свиньей — и в достаточной мере, чтобы внушить самые серьезные опасения. Глазки — черные пуговки, а рот словно застыл в плотоядной ухмылке. За спиной у этого создания я разглядел пару его сородичей, которые приближались на четвереньках. Судя по строению их задних ног, прямохождение было для них по меньшей мере неудобно.

Вскрикнув, я дал пинка «свинье», которая стояла ближе всех, и угодил прямо в пятачок. Существо недовольно хрюкнуло и упало навзничь, выронив свой арбалет. Однако остальные двое тоже были вооружены: они держали в руках длинные изогнутые тесаки. Я подхватил упавший арбалет, надеясь, что он не подведет, если я из него выстрелю.

— Убирайтесь. Пошли к черту, я сказал.

«Свинья», которую я ударил, поднялась на задние ноги. Ее челюсть шевельнулась, словно эта тварь пыталась заговорить, но из пасти донеслось лишь прерывистое сопение. Затем она потянулась ко мне, размахивая копытцами прямо у меня перед носом.

Я выстрелил из арбалета, и стрела вонзилась «свинье» в ногу.

Она взвизгнула и снова упала, вцепившись в торчащую из ноги стрелу. Я увидел, как из раны заструился ручеек ярко-алой крови. Ее приятели шагнули ко мне, я попятился и поудобнее перехватил арбалет. Достав новую стрелу из «магазина» в прикладе, я кое-как приладил ее на место и, вращая колесико, натянул тетиву. Свиньи подняли свои кинжалы, но ближе подходить не решились. Вскоре они с сердитым хрюканьем утащили раненого назад, в темноту. Какое-то время я неподвижно стоял на месте, затем снова полез наверх. Будем надеяться, что я доберусь до отверстия раньше, чем свиньи или охотники доберутся до меня.

Мне это почти удалось.

Сибилинна заметила меня первой и завопила, не то от восторга, не то от ярости. Она вскинула руку, и я заметил, как блеснул крошечный пистолетик, выскочивший из наручной кобуры. Почти в тот же миг помещение осветила белая вспышка выстрела, и мне в глаза словно впились тысячи иголок.

Первый выстрел разнес лестничный пролет подо мной, и весь спиральный каркас обрушился, подобно лавине. Сибиллина пригнулась, укрываясь от разлетающихся обломков, потом выстрелила снова. Я уже наполовину поднялся над перекрытием, очутившись неизвестно где и шаря руками над головой в надежде за что-нибудь ухватиться. В этот момент разряд впился мне в бедро. Вначале боль была едва ощутима, а потом раскрылась в моей плоти, точно цветок на рассвете.

Я выронил арбалет, и он покатился по лестничному пролету на площадку, где его с победным хрюканьем подхватила одна из «свиней».

Фишетти поднял свое оружие. Одного выстрела оказалось достаточно, чтобы остатки лестничной клетки разлетелись вдребезги. Прицелься он точнее — или помедли я еще полсекунды — и разряд угодил бы мне в ногу.

Пересиливая боль, я влез в отверстие, вытянулся и замер. Понятия не имею, каким оружием воспользовалась эта стерва, и что в меня попало — пуля, лазерный импульс или сгусток плазмы, и насколько серьезна была моя рана. Возможно, я истекал кровью. Но моя одежда настолько пропиталась водой, что прилипла к коже и к поверхности, на которой я лежал. Разобрать, где кровь, а где влага, было невозможно. Впрочем, в тот момент это было неважно. Я оторвался от них — на то время, пока они будут искать путь на этот уровень здания. У них есть план этого строения, так что это искать придется недолго — конечно, если такой путь вообще существует.

— Вставайте, если можете.

Голос был спокойным и незнакомым. Говоривший находился не снизу, а рядом и совсем близко.

— Идем, у нас мало времени. Нет… погодите. Вряд ли вы меня видите. Так будет лучше?

Мне опять пришлось зажмуриться от яркой вспышки света. Надо мной стояла женщина, одетая в том же стиле, что и игроки из Кэнопи — во все темное, точно на похороны. На ней были черные ботфорты до середины бедра, с причудливыми каблуками, иссиня-черное пальто до пят с воротником, скрывающим затылок, и шлем — тоже черный и полупрозрачный. Очки, похожие на фасеточные глаза насекомых, закрывали пол-лица. Что же касается лица… Насколько я смог разглядеть, оно было настолько бледным, что напоминало набросок на белой бумаге. По обеим скулам по диагонали тянулись черные татуировки, сужавшиеся к губам, ярко-красным, как кошениль.