Водитель подтянул ядро повыше, примерился и нанес еще один, более мощный, удар.

Кирпичное строение содрогнулось от фундамента до крыши, крытой дорогим оцинкованным железом.

Удар оказался столь сильным, что из огромного дома, как тараканы, стали разбегаться цыгане. Они тащили за собой вещи и пытались добраться до своих лимузинов. Но машины не могли покинуть двор, окруженный толпой горожан, молча наблюдавших паническое бегство тех, кто медленно убивал их детей на протяжении нескольких лет.

Цыгане дико верещали, хватали людей за руки и показывали на гибнущее жилище. Они полагали, что люди придут им на помощь, ведь беда — сближает.

Никто не подавал никакого сигнала. Все присутствующие одновременно набросились на цыган, и те исчезли в водовороте тел.

Цыган жестоко и молча рвали на части, топтали, ломали и терзали. Мало кто из них уцелел, чудом выйдя живым из побоища.

Когда толпа разбрелась по домам, на земле остались лежать тела главы семейства, пожилого седоусого цыгана, его жен и старших детей. Младших пощадили, да те и сами поспешили первыми смыться.

Строительная техника уже заканчивала снос дома. Ядро крушило стены, которые падали одна за другой, вздымая облака пыли и образовав холм из ломаного кирпича. Бульдозеры завершили снос забора и заодно подмяли под гусеницы, шикарные автомобили членов цыганского клана.

Завершив разрушение, неизвестные мстители быстренько погрузили технику на платформы и исчезли так же внезапно, как появились.

Петра задержали через несколько дней в Москве, на партийном съезде. Его взялись защищать самые видные московские адвокаты. Перед следственным изолятором дежурили толпы людей, выражавших сочувствие Петру и шумно одобрявших его поступок. Поскольку никто не предъявил Петру иск, он был освобожден из‑под стражи.

Сева оказался прав. Акции партии взлетели так высоко, что «подмочить» их мог теперь разве что всемирный потоп.

Молоканов понял, что пора приступать к выполнению очередного этапа своего коварного плана…

ДЕМОНСТРАЦИЯ МУСКУЛОВ

Сергей Дрокань сообщил Молоканову, что наступило время предъявить народу хоть какие‑то результаты работы над вакциной.

— Иначе, — пояснил Сергей, — народ найдет себе других героев.

Дрокань предложил немедленно организовать демонстрацию лаборатории и ее достижений.

Молоканов недолго ломал голову над тем, кому поручить столь щекотливое дело. Кандидатура профессора Чжао Бина стояла на первом месте.

«Засиделся мой лекарь без настоящего дела», — подумал Молоканов и навестил китайского специалиста.

Профессор Чжао с полуслова понял, что от него требуется. Выпросив у Молоканова два дня на подготовку, он немедленно принялся за дело.

Помощники профессора Чжао Бина сбились с ног, мотаясь по Москве и скупая бесчисленное количество сложной аппаратуры, стеклянной химической посуды и даже клетки с белыми лабораторными мышами.

В клинике «Волшебный укол дракона» стучали молотки и визжали пилы. Шло строительство, в смысл которого были посвящены лишь Молоканов, Чжао Бин и Дрокань.

Утром третьего дня крупнейшие газеты города и центральные телеканалы получили приглашение на пресс–конференцию, которая должна была состояться в лаборатории «видного китайского специалиста по эпидемическим заболеваниям, профессора восточной медицины Чжао Бина».

Журналистов заинтересовала не столько сама пресс- конференция, сколько содержавшееся в приглашении обещание показать лабораторию, где создается «чудо- вакцина» от атипичной пневмонии.

Пресс–конференция длилась минут пять. Собравшимся в холле клиники журналистам был роздан бюллетень, подготовленный Дроканем и подписанный Чжао Бином. В бюллетене было много слов, но ни одного — посуществу.

В толпе журналистов поднялся ропот. Они решили, что их просто надули. Но расторопные помощники Чжао Бина тут же распахнули перед ними двери и вежливо предложили проследовать в лабораторию. Недовольно переговариваясь, пресса двинулась по коридору. В конце коридора их ожидало потрясающее зрелище.

Лаборатория не просто потрясла журналистов, она их убила и уничтожила. В переносном смысле, конечно.

Редкий академический институт мог позволить себе собрать под одной крышей такое изобилие совершеннейшей компьютерной техники и лабораторного оборудования. Перед мониторами сидели люди с серьезными лицами и производили какие‑то мудреные вычисления. Столы были заставлены лабораторной посудой, в которой булькали и кипели разноцветные жидкости, из горлышек реторт струился пар, а из колб вываливалась пена всех цветов радуги.

Более всего журналистам понравилось то, что на них никто не обращал внимания. Сотрудники лаборатории были настолько поглощены своим благородным делом, что не желали тратить и секунды драгоценного времени на пустую болтовню.

Откуда было знать журналистам, что всем этим «сотрудникам» было строго–настрого приказано держать язык за зубами.

С журналистами побеседовал сам Чжао Бин. Телекамеры уставились на него. Со всех сторон к нему тянулись руки с микрофонами и диктофонами.

Профессор говорил размеренно, тщательно подбирая слова и неукоснительно следуя инструкциям Молоканова и Дроканя. Он дал понять прессе, что работа приближается к концу, что прототип вакцины уже получен и закончено его испытание на лабораторных животных.

Этих подопытных зверей тут же показал и любопытным газетчикам. В соседнем помещении, за стеной лаборатории, расположился целый зверинец: белые мыши, морские свинки, мартышки, собаки, крысы и поросята. На каждой клетке висели таблички, на которых были расписаны по датам этапы экспериментов и полученные результаты.

Профессор водил журналистов вдоль клеток и демонстрировал им веселых, жизнерадостных зверей. Те поначалу были «заражены» возбудителем атипичной пневмонии, болели, но затем им привили сыворотку, и теперь животные находятся в прекрасной форме.

Оставалось главное — добиться разрешения на пробное испытание вакцины в пределах небольшого региона страны. В случае «успешного испытания» вакцину тут же запустили бы во все клиники России для поголовной вакцинации населения.

А туг и случай подвернулся подходящий. В Амурской области, где когда‑то был отмечен единичный случай атипичной пневмонии в России, задержали китайцев, у которых обнаружили первичные признаки этого заболевания. Граждане Китая находились на территории России без документов и виз.

Поначалу их пытались выдворить за пределы страны, но вмешались областные власти. Узнав из прессы о появлении «чудо–вакцины», они решили, что недурно было бы проверить действие этого спасительного средства на нарушителях визового режима. Угроза страшной эпидемии вынуждала пойти на крайние меры.

Не дожидаться же, пока симптомы атипичной пневмонии проявятся у граждан России! Тогда уже будет поздно что‑либо предпринимать.