– Я ничего не забыл, капитан Бигнал, и все-таки Корсар отказывается принять ваши условия.

– Может быть, он думает, что такелаж «Стрелы» поврежден? – с живостью вскричал старый моряк, поджимая губы с видом оскорбленной гордости. – Или воображает удрать от нас, распустив паруса на своей легкой скорлупке?

– Не похоже на это, – сказал Уайлдер, указывая по направлению к почти обнаженным мачтам неподвижно стоящего корабля Корсара. – Все, чего я мог добиться, – это того, что он первый не начнет сражения.

– Черт возьми! Он очень чувствительный молодой человек, заслуживающий похвалы за свою скромность. Я думаю, он не очень-то хочет подставить свой разбойничий экипаж под пушки английского военного корабля: он, должно быть, питает уважение к флагу своего государя! Мы припомним ему это, когда его будут судить и нас вызовут в качестве свидетелей. Извольте сейчас отдать приказание нашим людям стать к пушкам и переменить галс. Надо положить конец этим глупостям. А то еще через несколько минут Корсар пришлет к нам шлюпку для переговоров.

– Капитан Бигнал, – сказал Уайлдер, отводя его несколько в сторону, – если мое безупречное прошлое, поведение и верная служба под вашим начальством дают мне право на совет такому опытному человеку, как вы, то я советую вам немного подождать.

– Ждать! Гарри Арк, вы колеблетесь, в то время как долг предписывает вам принять вызов врага вашего короля, врага всего человечества?

– Вы не так меня поняли, капитан. Я не колеблюсь вступить в бой, но я хочу принять все меры для защиты того флага, под которым мы плывем. Наш враг, мой враг знает, что если он попадет к нам в плен, то может рассчитывать на самое великодушное отношение к нему с моей стороны. Я только прошу вас дать время, чтобы «Стрела» могла приготовиться к бою, для этого потребуются все ее силы, так как победа достанется ей не дешево.

– А если он убежит от нас?

– Я вам отвечаю за это. Я понял этого человека и, кроме того, знаю, что силы у него большие. В какие-нибудь полчаса мы можем приготовиться к атаке, и никто не посмеет упрекнуть нас ни в трусости, ни в неосторожности.

Старый ветеран с неохотой дал согласие, ворча себе под нос, что стыдно английскому военному кораблю не напасть сразу же на пирата. Уайлдер, знавший характер своего начальника, занялся своими обязанностями. Когда все распоряжения были сделаны, корабль пришел в движение. Все это время корабль Корсара оставался неподвижным на расстоянии полумили от «Стрелы»; на нем, казалось, не обращали ни малейшего внимания на неприязненные намерения королевского крейсера. Но когда «Стрела» тронулась, постепенно увеличивая свой ход, корма «Дельфина» обернулась в подветренную сторону, парус на марсовой мачте развернулся, и корабль Корсара в свою очередь полетел по волнам. На «Стреле» снова взвился большой флаг, бывший свидетелем стольких славных битв и опущенный во время переговоров, но на «Дельфине» по-прежнему флага не было.

Таким образом, оба корабля заняли позицию наблюдающих друг за другом врагов, и каждый из них старался скрыть от противника свои маневры. Серьезный и сосредоточенный вид Уайлдера подействовал и на старого капитана. В эту минуту он разделял мнение своего лейтенанта, что не следует ускорять событий и что вступать в бой можно только с полной уверенностью в своих силах.

Весь день небо было ясно и безоблачно, но вдруг на горизонте показались зловещие черные тучи со стороны, противоположной той, откуда все время дул ветер. Эти грозные признаки не ускользнули от зорких глаз моряков обоих кораблей, но опасность казалась еще столь далекой, что все их внимание было поглощено предстоящим сражением.

– Нам не миновать бури, которая идет с запада, – сказал опытный и осторожный Бигнал своему лейтенанту, – но мы успеем справиться с пиратом и принять меры защиты от урагана раньше, чем он нас настигнет.

Уайлдер утвердительно кивнул головой. К этому времени в нем проснулась профессиональная гордость и начало побеждать чувство благородного соперничества.

– Корсар убирает верхние паруса! – вскричал он. – Должно быть, он побаивается бури!

– Нам не к чему это делать, – сказал Бигнал. – Я знаю, что и он пожалеет об этом, когда попадет под огонь наших батарей. Клянусь королем Георгом, у него отличный корабль! Велите развернуть большой парус, иначе мы не настигнем их раньше ночи.

Приказание было исполнено, и «Стрела», сделав усилие, ускорила ход, как будто это было живое существо, которое подгонялось страхом или надеждой. На «Дельфине» не обратили внимания на этот маневр и все время продолжали снимать паруса с целью уменьшить тяжесть на концах мачт и тем лучше укрепить устойчивость корабля при ударе шквала.

Между тем расстояние, отделявшее два корабля, все еще казалось капитану Бигналу слишком большим, чтобы начать бой; легкость, с которой двигался вперед его противник, как бы отдаляла этот желанный момент.

– Коль вы говорите, он человек самолюбивый, давайте заденем его гордость. Велите дать залп с подветренной стороны и выкинуть еще флаг! – сказал Бигнал.

Но ни пушечный залп, ни три английских флага, быстро взвившиеся на всех трех мачтах «Стрелы», не произвели ни малейшего впечатления на «Дельфина», который продолжал спокойно идти вперед.

– Его ничем не проймешь, – сказал Уайлдер, видя, с каким равнодушием относится к ним противник.

– Надо попробовать запустить в него ядром.

Раздался еще выстрел из пушки, на этот раз заряженной ядром. Ядро скользнуло по поверхности океана, перепрыгнуло с волны на волну, окатило брызгами неприятельский корабль, перескочило через него и упало в воду по другую его сторону, не причинив ему вреда. За первым ядром последовало еще два, но Корсар не отвечал ни одним знаком на эту демонстрацию.

– Что это значит? – вскричал Бигнал, обманутый в своих ожиданиях. – Должно быть, у него заколдованный корабль, раз все наши ядра перелетают через него. Ну-ка, Фид, неужели вы ничего не придумаете, чтобы поддержать нашу честь и честь нашего флага? Велите-ка заговорить вашей любимице, я хорошо помню, что в былое время ее слова не пропадали даром!

– Ладно, ладно, – отвечал Ричард, который, испытав всевозможные превратности судьбы, занимался теперь тем, что заряжал пушки; одну из них он особенно любил. – Я ей и имя дал, потому что у той и другой такие язычки, что они сумеют постоять за себя. Ну-ка, вы, расступитесь, дайте моей болтушке вставить словечко в разговор!

Говоря это, Ричард хладнокровно навел прицел, приблизил фитиль к запалу и замечательно ловко послал, как он выражался, посылочку тем, кто так недавно были его товарищами. За взрывом последовало несколько минут неизвестности, пока наконец взлетевшие на воздух осколки не известили, что ядро попало в обшивку «Дельфина». Этот выстрел произвел неожиданное, как бы волшебное действие на пиратский корабль. Длинная полоса белого полотна, очень искусно прикрепленная к кораблю от носа до кормы, моментально исчезла, и на ее месте показался кроваво-красный пояс, из-за которого выглядывали артиллерийские орудия. Флаг того же зловещего цвета быстро взвился и повис на конце мачты.