Анджелина выключила ноутбук и, закрыв его, взяла кружку с ароматным колумбийским крепким кофе и сев в мягкое кресло принялась потихоньку его пить глоток за глотком. Она не могла себя причислить к фанатам кофе, но определённо в этом напитке было что-то притягательное для неё.

За окном было темно. На улице только закончил падать снег, который едва достигнув земли, тут же растаял, смочив тротуары и асфальт на улицах. Ей хотелось какого-то тепла и уюта, что было для неё одним из главных приоритетов, но что так редко с ней случалось. Мысли сами собой привели к Алессандро, понимая, что скоро они снова встретятся в Париже, и очень хотелось надеяться на то, что больше не расстанутся никогда, но кто может что-либо знать наперёд? Это в ведении одного лишь Господа Бога, хотя, возможно, что-то неподвластно даже Ему!

Агент Стивенсон допила кофе и поставила кружку на журнальный столик, который находился на расстоянии вытянутой руки от кресла. Анджелина снова задумалась над тем, что же принесёт ей завтрашний день, где будет отчёт Майерсу и Нолингтону и ещё, возможно, многое другое, что, безусловно, войдёт в её историю как очередной скучный день.

Мисс Стивенсон встала с кресла и подошла к окну, взглянув на небо, затянутое плотными облаками. Ей так хотелось увидеть звёзды и загадать желание, заметив падающую звезду. Прямо так же, как и в детстве, в то беззаботное время, когда Анджелина жила со своими родителями в большом доме, где, вылезая на крышу по ночам, можно было смотреть на небо и звёзды, будто пытаясь заглянуть в будущее и узнать свою собственную судьбу.

Вашингтон. Отель неподалёку от центра города.

Робинсон ждал ответного звонка от генерала Андертона, понимая, что выполнить его требования будет очень непросто, но в этом, увы, заключался успех всей операции. Кайл прекрасно понимал расклад сил и знал, что на него ложится колоссальная ответственность, которую взвалить на себя мог только он. Как говорится, победителей не судят! Что же касалось побеждённых, то тут были разные, не очень приятные варианты, о которых даже не стоило и задумываться. В любом случае нужно было рассчитывать только на успех, однако было при этом много вопросов, решать которые нужно было на ходу, но до этого мгновения оставалось куча времени и неопределённости.

Внезапно зазвонил смартфон. Робинсон встал с удобного, мягкого кресла и подошёл к столу, где лежал его смартфон и, взяв его в правую руку, нажал на принятие звонка.

— Да, сэр, — слегка волнительным голосом сказал Кайл.

— Здравствуй, полковник. Значит, слушай и не перебивай, — быстро говоря, начал Андертон. — Твою просьбу по поводу внесения тебя в список охранников штаб-квартиры ЦРУ мы выполнили, правда тебе придётся немного изменить свою внешность. Всё необходимое тебе привезут через час, так что будь готов. Все остальные инструкции ждут тебя на карте памяти. Изучи всё очень внимательно и готовься к любому форс-мажору! Случиться может, что угодно! — на этом генерал закончил, и на время в разговоре воцарилась тишина.

— Да, сэр. Я всё понял — ответил Робинсон и нажал на смартфоне отбой, положив его на стол, и сел обратно в кресло, удобно расположив спину. Кайл чувствовал какую-то неясность, пытаясь понять то, что ему никогда не удавалось понять. Его жизнь, по сути, была бесконечной борьбой за правду, которую он пытался найти, но которой, по сути, не было. Вместо этого следовало то, что он боролся за ложь, где он жил и которую покрывал, пытаясь найти правду там, где её не было. Робинсон не хотел об этом думать, но эти мысли сами приходили к нему день ото дня, не давая ему покоя. Изо дня в день он снова и снова задавал себе каверзные и бесконечные вопросы, на которые пытался ответить, но всегда сбивался, понимая, что несёт бред.

Он понимал, что генерал Андертон — это всего лишь средняя по значимости фигура, а задания ему дают те, кто находятся сверху, те, кто и есть государство и закон. Кайл на секунду оторвал свой взгляд от стены, которая была покрашена в приятный для глаза серый цвет, и обратил свой взгляд на входную дверь, словно чувствовал, что к нему скоро придут, но на самом деле это было не совсем так. Робинсон понимал, что суть того задания, которое было ему поручено — это лишь верхушка айсберга, где чувствовалось, реальной целью было стравить МИ-6 и ЦРУ… Но оставался вопрос: для чего? На это у Кайла не было ответа, да и, по сути дела, не могло быть. Ему оставалось только гадать. Робинсон понимал, что в случае провала задания в каком-либо виде, ничего хорошего МИ-6 не ждало. Но приказ оставался приказом.

Внезапно в дверь кто-то постучался. Кайл медленно встал с кресла и направился к двери. Он прислонился к стене и спросил:

— Кто там?

— В Вашингтоне прохладно. Я принёс вам кое-какие тёплые вещи, — ответил кто-то за дверью.

— В Лондоне, к сожалению, тоже не весна, — пароль был сказан полностью и Робинсон открыл дверь. На пороге стоял невысокого роста мужчина одетый довольно просто, и протягивал запакованную коробку небольшого размера.

Кайл взял протянутую ему коробку и спросил:

— Вас просили ещё чего-нибудь передать?

— Нет. Приятной вам прогулки, — с лёгкой ухмылкой добавил мужчина и направился вдоль по коридору, бесследно исчезнув за углом на лестнице.

Робинсон закрыл дверь и, пройдя по своим апартаментам несколько шагов, положил коробку на стол, вытащив из кармана брюк небольшой выкидной боевой нож. Он нажал на кнопку выброса лезвия и вскрыл посылку, увидев внутри униформу охранника штаб-квартиры ЦРУ и прочие атрибуты для лёгкого изменения личности, а также документы и пистолет «Смит-Вессон Сигма» сорокового калибра. Лёгкая улыбка расплылась по его лицу и Кайл с вожделением подумал, что наконец увидел оружие. Робинсон взял правой рукой пистолет и, проверив наполненность магазина, передёрнул затвор. Патрон заехал в патронник и Кайл сунул «Смит-Вессон» за пояс, принявшись разбираться в посылке.

Рим. Дворец.

Синьорина де Монтенье встала из-за стола и подошла к окну, любуюсь видом утреннего Рима. Погода за окном была ясная и светило солнце. Облачность была небольшой, но ни в коем случае не нарушала прекрасного настроения. Аделина продолжала беспокоиться за дальнейшую судьбу образца, уже зная, что полковник Чен Мин, который был правой рукой генерала Ли Чанга, убит в своей квартире, а значит, кто-то знает, что всё не так гладко в деле, которое синьорина де Монтенье сшила белыми нитками. Это её очень беспокоило,