Монстр выбрался из моей комнаты и поджег наш дом. Я хотела убежать, как только почувствовала запах дыма, но моя дверь оказалась заперта. Я звала маму и папу, но они не приходили. Я звала всех. Но никто не откликался. Даже монстр.

Я знаю, что за запертой дверью – огонь, но я думаю, что он не сможет поджечь дверь. Я маленькая и глупая. Но хоть мне всего лишь семь лет, я очень хочу жить. Я прижимаюсь к стене сильнее, надеясь, что это меня спасет. И громко кричу.

Дым заволакивает всю комнату, и мне становится хуже и хуже. Мысли путаются, кашель выбивает из груди легкие. Я задыхаюсь. Когда я почти теряю сознание, раздается звук разбившегося стекла. Он так громок, что я на мгновение выныриваю из поглотившей меня тьмы и вижу, как из разбитого окна в комнате появляется темная фигура, прижимающая к лицу какую-то тряпку.

– Эй, ты тут? – спрашивают меня.

Мне кажется, что это монстр, поэтому я жмурюсь. Не хочу, чтобы монстр нашел меня сейчас.

– Ты где? – кричит мой гость сдавленно. – Эй! Я тебя нашел!

Это не монстр, это мальчик из соседнего дома, который ударил брата. Он берет меня на руки, накидывает мокрую тряпку на лицо и неловко несет к окну. Буквально выкидывает меня на землю, падает рядом, кашляет. Встает кое-как и тащит меня прочь от горящего дома, второй этаж которого объят пламенем.

Из моего разбитого окна валит дым, в свете фонарей кажущийся черным. Перед глазами все плывет, тьма засасывает меня в себя.

– Лиля, Лиля, не спи! – наперебой кричат два мальчишеских голоса. – Лиля! Открой глаза!

Но я теряю сознание. Когда я снова прихожу в себя, то вижу врачей – они приехали на машине скорой помощи. Все вокруг озаряет ее проблесковый маячок.

– Что с девочкой? – спрашивает чей-то взрослый взволнованный голос.

– Все в порядке, – говорит один из врачей, осматривающих меня. – Не пострадала малышка. Вовремя вытащили. Говорите, ваш сын ее спас?

– Да, старший, Матвей, – дрожащим голосом отвечает женщина.

– Герой.

Я вижу в стороне мальчишку – высокого и темноволосого. Рядом с ним его младший брат, с которым мы так подружились в последнее время. Они испуганно таращатся на меня. Сознание вновь начинает уплывать.

– А что с родителями? – доносится до меня голос их матери. – Им можно помочь?

– А им уже ничем не поможешь, – с сожалением отвечает врач. – Дети сиротами остались.

Женщина зажимает руками рот, а я засыпаю…

…и просыпаюсь в слезах. Мне так горько и больно, что я реву, как ребенок. Навзрыд, громко, утирая слезы кулаками.

Не знаю, почему мне снятся все эти сны, почему меня преследует этот ужасный подкроватный монстр, почему мне так страшно. Я просто плачу. И демон плачет вместе со мной. Я хочу обнять эту беззащитную маленькую девочку, прижать к себе, гладить по волосам. Хочу успокоить ее и сказать, что все хорошо. Я хочу ее защитить от всего на свете, но не могу.

Успокаиваюсь я с трудом, спустя почти час. Мое лицо заревано, глаза красные, губы опухшие. Пальцы дрожат, а виски пронзает тугая, пульсирующая нить боли. Мне так больно, что я хочу лечь на кровать и навсегда закрыть глаза, чтобы забыть этот сон. Но вместо этого я встаю и иду в душ. Там я убираю остатки засохшего воска с кожи, смываю запах Матвея и прогоняю холодной водой страх.

Из ванной комнаты, которая размером с две мои, я выхожу, почти придя в себя. На мне белый мужской халат – у Матвея таких много. В нем мне тепло и уютно, правда, я не знаю, как поеду домой – он ведь разорвал то платье с кружевами. Оно до сих пор лежит в гостиной на первом этаже. Я поднимаю его и выкидываю без сожалений, а после иду на кухню, чтобы сделать кофе.

По дороге я разглядываю интерьер – в этом белоснежном храме скандинавского бога безумно красиво, и эстет во мне просто ликует. А еще я вижу фотографии в рамочках на стене и, остановившись, разглядываю их. Это семья Матвея. Отец, мама, брат, бабушка. Когда-то у них даже была собака – большая овчарка с умными глазами.

Отец – суровый черноволосый мужчина с ясными глазами и складками у губ, такие всегда добиваются поставленных целей. Мама – симпатичная улыбчивая блондинка с красивой фигурой, которой могут позавидовать и молодые девушки. Если Матвей похож на отца, то его младший брат Андрей – на мать. Он кажется воздушным и одновременно печальным.

У Матвея была хорошая семья, от которой остались одни осколки, но я вдруг понимаю, что сделаю все, чтобы вновь окружить его любовью и заботой. Было бы здорово когда-нибудь жить вместе, я бы родила ему детей – двух мальчиков или девочек. А может быть, даже трех. И в нашем доме всегда бы звенел детский смех и слышался топот детских ножек. А еще я бы завела собаку и кошку. И мы были бы счастливы. Я улыбаюсь своим мечтам и иду на кухню. Пусть они сбудутся.

Пока я колдую у внушительной кофемашины, в квартиру приходит миловидная женщина средних лет – домработница. Ее зовут София, и она приносит мне одежду – говорит, Матвей Михайлович велел купить. И начинает готовить мне завтрак.

– Не стоит! Я не голодная! – почти в ужасе прошу я Софию.

Мне некомфортно, что посторонняя женщина будет меня кормить.

– Нет-нет, что вы, – отвечает она. – Матвей Михайлович сказал сделать завтрак. Не переживайте, я очень хорошо готовлю!

– Все в порядке. Я просто выпью кофе!

– Матвей Михайлович будет ругаться, – вздыхает София, и мне приходится уступить. Не хочу быть виноватой.

После сытного и действительно вкусного завтрака мне звонит Константин и говорит, что заберет меня в любое удобное для меня время. Я хотела ехать домой сама, но он настаивает на своем – разумеется, из-за Матвея. И я соглашаюсь.

Надев привезенное Софией легкое и струящееся платье из тончайшего трикотажа с нежным цветочным узором, я иду в прихожую.

– Надеюсь, платье вам нравится, – говорит домработница с улыбкой. – Матвей Михайлович сказал купить что-то легкое и воздушное.

– Очень нравится, – отвечаю ей я, еще раз убеждаясь, что Матвей Михайлович сумасшедший, но заботливый. И, тепло попрощавшись, ухожу, размышляя, о чем же хотел поговорить со мной мой волчонок.

Константин встречает меня у лифта и провожает к машине. Я еду домой. Счастливая.

Пока я в машине снова думаю о семье с Матвеем, мне звонит Алиса.

– Можешь говорить? – спрашивает она странным стеклянным голосом.

– Да… Представляешь, сегодня… – Я хочу рассказать ей о ночи с Матвеем, но подруга перебивает меня.

– Дашу нашли, – говорит она.

– Да?! – восклицаю я. – С ней все в порядке? Что с ней случилось?

– Ее убили.

Мне кажется, что связь стала плохой и я что-то не расслышала.