«Ты заберешь его?» — мысленно обратился к Смерти, не сводя глаз с графа и его невесты.

— Я пришла за своим, — последовал уклончивый ответ. — Надеюсь, ты не встанешь у меня на пути снова?

«Я, может быть, и не встану, а кое-кто другой…»

— Лад знает. Он предупрежден.

Вот так-то! А еще говорят, что любовь сильнее смерти.

«Тебе обязательно нужен кто-то из них? Или все равно, кого забрать?»

— Хочешь опять пожертвовать собой? — Сиреневые глаза оказались так близко, что можно было рассмотреть свое отражение. — Да когда же ты угомонишься?

«Не знаю. Наверное, никогда. Но я не могу просто стоять и смотреть…»

…как мой названый брат целует ту, которая не предназначалась ему в жены.

— Делай что хочешь, — жена внезапно сменила гнев на милость, — но еще до рассвета здесь будет труп. Я пришла и не уйду с пустыми руками, что бы ни случилось.

«Даже если это буду я?»

— Даже если это будешь ты! Пророчество должно свершиться. Этим двоим не бывать вместе! Никогда!

«Скажи, — мысль была глупая, но других на данный момент не имелось, — а если бы не наше выдуманное пророчество, что бы сталось с этими двумя?»

— Откуда я знаю? — Смерть раздраженно дернула плечом. — Я что, Лад, чтобы знать, кому кто предназначен? Иди домой, Згаш.

В другое время я бы взвыл от радости — столько тепла и чисто женской заботы было в голосе жены, в том, как она произнесла мое имя. Но не сейчас, когда на кону стояла жизнь двух людей — моего названого брата и ни в чем не повинной девушки. Нет, студентка все еще под подозрением в шпионаже, но это же не повод…

«Прогоняешь?»

— Оберегаю. — Голос Смерти чуть дрогнул. — Второй раз тебя уже никто не сможет вытащить из Бездны, а я… я к тебе уже привыкла. Иди домой и жди меня!

Двусмысленность фразы была настолько явной, что я не выдержал и фыркнул. Двое влюбленных оторвались друг от друга.

— Згаш? Мастер Груви? — произнесли они чуть ли не хором. — Ты… Вы еще здесь?

— Прошу прощения, — я поклонился, — ваше сиятельство. Я уже ухожу.

Смерть, незримая для прочих, тихо улыбалась.

— Не надо. — Анджелин улыбался тоже, и было странно и больно видеть улыбку человека, чьи дни сочтены. — Останься. Ты имеешь право.

— Нет. Не имею. И вы, граф, тоже. Вспомните Аниту!

— Вспомнить? — Он нахмурил лоб. — Но я никогда ее не знал! Жаль, что твои попытки не увенчались успехом, но, в конце концов, эта неудача подсказала мне, что человек должен сам бороться за свое счастье, не полагаясь на кого-то постороннего. Так что ты все-таки помог, хотя и не так, как думал. На помолвке тебя не было, но на свадьбе ты обязан присутствовать!

Смерть опять покачала головой. Свадьбы не будет. Завтра утром один из них будет мертв. Или не завтра, а чуть позже, в день венчания. Но теперь моя жена не отстанет, пока не получит свою жертву. Она по моей просьбе придумала пророчество, и ничего нельзя изменить.

После случившегося о том, чтобы оставаться в замке, и речи не могло быть. Уставший, сонный, переполненный впечатлениями, я покачивался в седле, думая только о том, как хорошо сейчас завалиться спать и не открывать глаза часов восемь-девять-десять… Да хоть вообще никогда! Я сам, своими руками, разрушил жизнь и счастье двух людей и не смог предложить ничего взамен. Анита Гневеш далеко, а эти двое в шаге от могилы. Что ж, я допустил ошибку. Но примириться с этим не получалось.

Не обращая внимания на душевные терзания всадника, приученный жеребец спокойно шагал в сторону дома. Мы оба были готовы ко всякого рода неожиданностям, но когда в двух шагах от дома из-под земли внезапно вынырнула закутанная в саван бледная тень, конь от неожиданности дернулся в сторону, а седок чуть не свалился на землю.

— Отда-ай сапоги-и-и!

Холодная рука вцепилась в ногу чуть выше щиколотки, и лишь поэтому я не рухнул на землю, отчаянно брыкаясь и дергаясь.

— Пусти! Чего пристал?

— Отда-ай сапоги!

— Тьфу, чтоб тебе пропасть! — Наконец в сутулой тощей тени удалось опознать давно почившего колдуна из деревни Лопухи. — Ну что ты к нам пристал?

— Отдай сапоги! — Тот покачнулся туда-сюда, как пьяный. Ногу при этом не выпустил, так что пришлось поднапрячься и вылезти-таки из одного сапога. Лич тут же начал вертеть его так и эдак, осматривать и разве что не облизывать.

— Нет, этот не мой. — Завершив процедуру опознания, швырнул обувь на землю. — Мои отдай!

— А я-то тут при чем? — тихо спешившись, подобрал сапог и натянул. — Я, что ли, тебя обокрал? Вот у Зимовита и спрашивай!

— И спрошу-у-у! — Колдун опять покачнулся. — Я теперь за ним до конца жизни бродить буду. Пока сапоги не верне-е-ет…

— Что, даже когда в Колледж уедет?

— Ага-а-а… Мне мои сапоги нужны-ы-ы-ы…

Я представил лича, бродящего ночами возле студенческого общежития. Сначала он их здорово напугает, а потом, опомнившись от первого потрясения, студенты объединятся и не оставят от него мокрого места. Причем сгоряча применят такую боевую магию, которую не смогут повторить даже на спор и в обмен на красный диплом.

— А Зимовит знает, что ты здесь?

— У-у-у-у, — огорченно выдал колдун, из чего следовало, что пообщаться им так и не довелось.

А вот меня осенило.

— Слушай, — я бочком придвинулся ближе, — знаешь, кто я такой?

— Ну-у-у-у…

— Давай так: ты — мне, а я — тебе. Идет?

Говорят, у личей нет мозгов. Не знаю, кто писал такую чушь. Это вам не безмозглый упырь! Было слышно, как булькает и скрипит содержимое его черепной коробки, силясь переварить информацию.

— Что надо делать?

Приобняв его за плечи, тихо прошептал на ухо несколько слов, делясь планами на ближайшее будущее. К моему удивлению, колдун соображал недолго:

— Это можно. Когда надо сделать?

— Чем скорее, тем лучше.

— До рассвета управимся! Только что мне с этого будет? Сапоги вернут?

— Вернут, — поклялся я. — А если обману — разрешаю тебе за мной таскаться до конца жизни!

— Услышано и да будет исполнено! — торжественно изрек мрой и ввинтился в землю с такой скоростью, что я, опиравшийся на его плечо, едва удержал равновесие, внезапно лишившись опоры.

Расслабляться не стоило. Опять ночь без сна! Надо успеть столько подготовить за оставшиеся часы! И самое главное — до конца продумать план, который только-только начал оформляться в голове.

— Ты су-ма-сшед-ший псих! — в такт шагам выдал волкодлак.