Смерть отстранилась, продолжая придерживать руками за плечи, словно боялась, что ее супруг убежит. Освободившись, мне удалось сесть, и жена снова прильнула к моему плечу. Из-за ее склоненной головы огляделся по сторонам. Местность, прямо скажу, не внушает радостных чувств. Осенняя унылая равнина до самого горизонта. Бурая, вялая, высохшая перед снегопадами трава уже не поддается определению. Лишь кое-где торчат кусты чертополоха. Несколько холмов видны вдалеке. Мы сами сидели на вершине такого же холма, на слежавшейся сухой траве. Туда-сюда гулял холодный ветер. Я невольно покрепче обнял жену, привлекая к себе.

— А где мы?

— У меня. — Смерть выпрямилась, отерла ладонью бледное лицо. Я тактично сделал вид, что ничего не заметил. Чтобы богиня — и проливала слезы над обычным человеком? — Это мой дом.

— Не слишком-то тут… весело.

— А ты как хотел?

— Ну, я вообще-то имел в виду вересковые пустоши.

— Это они и есть. — Богиня обвела окрестности широким жестом. — Немного не такими ты их представлял?

— Совсем не такими.

— Это твоя вересковая пустошь. А под нами — твой курган. Тот самый, на котором…

Стремительно обернулся, ожидая увидеть накрытые столы и ранее умерших родных. Ничего. Пусто. Холодно. Скучно.

— Почему?

— Потому что тебе еще рано умирать. Твой курган еще не готов.

— Так я, выходит, жив?

— Жив, конечно. Сам, что ли, не чувствуешь?

Чувствовал, еще как! Главные признаки жизни, как ни странно, самые неприятные. Это боль — здорово она меня отколотила, холод — сидеть поздней осенью на голой-то земле, и голод. Ужасно хотелось есть и особенно пить. Что угодно: самогонку мэтра Куббика, воду, молоко — неважно.

— А… Анита?

— Она в твоем мире, — голос Смерти похолодел, — к несчастью…

— Что ты имеешь в виду?

— Уж не то, что я тебя к ней ревную, вот еще! Она предназначена для другого, как мы с тобой решили. Но то, что ты воспользовался чужим ножом при проведении ритуала, все испортило. Этот… не хочу называть его имени… все-таки отомстил, и ничего нельзя поправить.

— Что поправить? Анита проклята?

— Да. Ее проклятие осталось в силе. Она умрет у алтаря, лишь выпьет обетную чашу до дна. И твой Анджелин не сможет жениться на другой, пока не обвенчается с Анитой. Она просто не даст ему этого сделать. Он сделал из нее… В общем, не завидую я твоему графу.

— Скажи, — внезапно вспомнилось мне, — а он тебе нравился?

— Кто? Этот? Да, — Смерть внезапно улыбнулась, — я была в него влюблена. Веришь или нет, но хотела даже подарить ему весь мир. Со мной он бы достиг таких высот… У него для этого было все — воля, разум, сила.

— Красота, — не сдержался я.

— Ты ревнуешь? Все еще считаешь, что женщины выбирают мужчин за внешние данные? Глупый! Я хоть и богиня, но знаю кое-что, чего не знаешь ты. Мы влюбляемся в тех, с кем надежно. Кто может стать опорой и защитой жене и детям.

— Детям? — захотелось ущипнуть себя: не послышалось ли последнее слово?

— А почему бы и нет? — Моя жена уже откровенно смеялась. — В прошлом бывало, что смертные жены рожали от богов, становясь матерями героев и великих магов. Наоборот, правда, бывало значительно реже, а я так и вовсе не пробовала, но…

— За чем же дело стало? — Я развернул ее к себе. — Раз мы все еще муж и жена, может быть, вспомним о супружеских обязанностях?

Она ничего не ответила. Только закрыла глаза и подставила губы для поцелуя.

Когда я проснулся, была ночь. Странно. В мире вересковых пустошей всегда день, а тут холодное звездное небо опрокинулось над головой. Несколько светлых облаков плыли в вышине. Вот одно наползло на луну, но вскоре убралось в сторону, открыв бледный лик ночного солнышка.

Было холодно. В животе бурчало. Я здорово замерз, отлежал себе все на свете — на голой-то земле! — и понятия не имел, как и где оказался. Память никуда не делась — мог все рассказать в подробностях о событиях последних дней. Легкая неодетость — штаны спущены до колен, туника порвана «в порыве страсти», куртка валяется рядом — доказывала, что недавно имел место из ряда вон выходящий эпизод. Надеюсь, боги не будут против того, что одна из них только что отдалась мужчине? Отсутствие жены меня не беспокоило — и так знал, почему и зачем она ушла. Более того, почему-то была уверенность, что за то время, которое мы провели вместе, на земле не умер ни один человек. Важней был другой вопрос: где я нахожусь и куда идти? Оставаться на кургане было глупо.

С высоты удалось разглядеть, что вдалеке виднеются какие-то дома. Это мир людей? Очень может быть. Крик ночной птицы послужил доказательством. Я вернулся к живым. А добравшись до деревни, узнаю, где именно оказался. Надо только придумать правдоподобное объяснение. Ехал, например, себе и ехал. Потом напали грабители. Удар по голове. Упал, потерял сознание, очнулся — потеря памяти.

Дождавшись рассвета, чтобы не пугать мирное население, зашел в деревню. И вот тут мне повезло. Ибо, не придумав ничего лучшего, на вопрос, куда иду, ответил правду: «В Большие Звездуны». «Так это ж рядом!» — ответили мне. Так что, перекусив и спросив, какое сегодня число, уже вечером того же дня входил во двор дома мэтра Куббика.

Первой, кто на меня наткнулся, была Динка. Девочка как раз вышла из-за угла дома, прижимая к груди корзинку с яйцами, и, увидев закрывающего калитку бродячего некроманта, завизжала так, словно встретила привидение. Выронив корзинку, она со всех ног бросилась в дом. Я тихо поднялся на крыльцо, толкнул дверь…

Что тут началось! На меня налетели все и сразу. Динка, поджав ноги, висела на шее и визжала в голос. Госпожа Гражина плакала, словно мать по умершему сыну. Мэтр Куббик крепко держал за локоть — боялся, что убегу? — и даже Зимовит Ллойда несколько раз тряхнул кисть и дружески толкнул кулаком в плечо. Коты в полном составе путались у всех под ногами и завывали дурными голосами, словно по весне. В результате я споткнулся о Зверя, попытавшись пройти в комнаты, так что в гостиную мы ввалились в прямом смысле слова. Причем я оказался в самом низу.

Когда порядок был восстановлен, котов разогнали, а придавленного героя подняли с пола, отряхнули и усадили в кресло, можно было перевести дух.

— Где вы пропадали так долго, Згаш? — Мэтр заглядывал в лицо с любопытством и тревогой одновременно. — Мы не знали, что и думать.

— Долго рассказывать. В Гнезно и его окрестностях, если можно так сказать. Ну, в Бездну тоже пришлось прогуляться…

— Вы были… там? — Некромант провел ладонями над головой, словно счищая что-то. — Это невероятно, но, похоже, это правда. Как вам это удалось?