в позади, и грузовик в самом центре строя. Значит, никаких проблем возникнуть недолжно.

Я убрал бинокль, вытащил меч из ножен, и воткнув его острием в землю, встал посреди дороги. Так я и стоял, спокойно наблюдая за приближающимся светом фар конвоя, до того самого момента, пока он не подъехал ко мне совсем близко.

Завидев, что я стою прямо у них у пути, у водителя впереди идущей машины не осталось иного выбора, кроме как остановиться. Затем из ближайшей машины вышел водитель. Тридцатилетний мужчина в военной форме, он был крепкого телосложения, с тонкими чертами лица, суровым взглядом и широкими усами. Он настороженно посмотрел на меня, придерживая одной рукой кобуру с пистолетом, что висела у него на левом боку.

– Товарищ, отойдите от проезжей части, вы не даете нам проехать – вежливо попросил он. Но, несмотря на любезность его слов, в его голосе чувствовалось раздражение.

Я же продолжал, стоять на месте игнорируя его слова.

– Эй, вы нас слышите? – переспросил он, спустя какое-то время.

Я продолжал стоять, молча опустив взгляд к колесам машины, дабы яркий свет фар, не слепил мне глаза. Это начинало выводить солдата из себя.

– Вы что глухой?! – громко выкрикнул он, едва сдерживая злость. Но, тем не менее, он решался подойти ко мне, с опаской глядя на золотой меч в моих руках.

Вскоре другие солдаты тоже забеспокоились и начали выходить из своих машин.

Сначала вышел тощий молодой парнишка, лет семнадцати-девятнадцати, что сидел в одной машине с тридцатилетним солдатом. Он с сильным волнением смотрел на своего старшего товарища.

– Товарищ сержант, что тут происходит? Кто это такой? – волнительным голосом спросил он, крепко сжимая в руках однозарядную винтовку Мосина.

– Да я откуда знаю? Какой-то сумасшедший! – раздраженно буркнул сержант.

Потом из стоящей позади них машины выскочили еще два солдата, и тут же подбежали к ним.

– Товарищ сержант, что случилось? Почему колонна остановилась?! – спросили двое молодых ребят, тоже вооруженные однозарядными винтовками.

– Да вон видите, этот мужик встал прямо у нас на пути и отказывается уходить? – сказал сержант, показывая рукой в мою сторону.

Тогда те двое тоже напряглись. Конечно, на самом деле они все считали, что я не представляю для них угрозы. Ведь что может одинокий путник против подготовленных и вооруженных советских солдат? Но именно это нелогичность их и пугала. Они не могли понять, кто я такой и зачем я здесь, а значит, и не могли понять того, чего можно от меня можно было ожидать. И в купе с общей темнотой и пустынности улицы, эта ситуация заставляла их испытывать иррациональный страх.

Но, тем не менее, делать со мной что-то нужно было, а потому они снова предприняли попытку поговорить со мной:

– Эй, мужик! А ну проваливай с этой дороги, по добру, по здорову – грубо крикнул мне, один из подбежавших солдат.

– Да, иди отсюда, а то хуже будет! – поддержал его, второй товарищ.

Но я также не сдвигался с места, смотря на них с едва заметной улыбкой.

В конце концов, у сержанта закончилось терпение:

– Ну, все, довольно. Пора заканчивать этот спектакль! – раздраженно высказал он, после чего приказал тем двоим – Хватайте его, и садите в машину. Если будет сопротивляться, можете сразу в него стрелять, за сопротивление органам правопорядка.

Немного нервничая, они все же принялись исполнять приказ своего сержанта. И взяв меня на прицел своих винтовок, они медленно подходили ко мне.

– Бросай оружие и опусти руки за голову! – крикнул один из них.

Я даже не думал последовать их приказу:

– Бросай или будем стрелять! – пригрозил второй, подходя все ближе ко мне.

Но я все также неподвижно стоял на месте, выжидая пока они подойдут еще ближе. Краем глаза, я смотрел в сторону Кирилла и Мефодия, что скрытно лежали рядом с задней стороной колонны и ожидали моей команды.

Солдаты тем временем подошли ко мне почти на расстояние вытянутой руки. Они явно сильно нервничали, на их лицах проступил холодный пот, а руки дрожали от нервов.

– В последний раз повторяю, поднимай свои руки! – предупредил солдат, прицелившись в мою грудь.

Тогда я решил, все же, исполнить их приказ и, не отпуская рукоять меча, стал очень медленно поднимать свои руки. Увидев, что солдаты подошли достаточно близко, я снова посмотрел в сторону Кирилла и Мефодия, и едва заметно, кивнул головой.

И в ту же секунду, Мефодий нажал на детонатор и раздался взрыв.

Моя задумка была в том, что то место, в котором была разложена взрывчатка, служила своеобразной преградой между краем дороги и спуском в реку. Из-за взрыва же земля в этом месте обвалилась, утянув за собой две легковые машины, замыкавшие колонну, вместе со всеми солдатами сидящими внутри. Ведь эти машины, ближе всего находились к месту взрыва. Не имея никакой возможности выбраться, они покатились вниз по склону, пока их не выбросило на скованную льдом поверхность реки.

Разумеется, сержант и его трое подчиненных были в шоке от подобного поворота и теперь с испугом глядели на место обвала.

– Черт, что там произошло?! – в ужасе выкрикнул один из двоих солдат стоявших рядом со мной. Едва услышав взрыв, он сразу же отвернулся назад и теперь отчаянно пытался высмотреть своих соратников скатившихся вниз к реке.

– Я не знаю, это чертовщина какая! – закричал его товарищ, тоже пытавшийся высмотреть своих друзей.

От испуга они совсем забыли про меня. И в этом была их главная ошибка.

Воспользовавшись общей суматохой, я начал действовать.

Первым делом я подошел к одному из двоих военных, и воткнул меч ему прямо в спину, проткнув тело насквозь.

– Что-за…Что-за! – в растерянности закричал солдат, наблюдая за тем, как из его груди выглядывал окровавленный наконечник меча.

– Женя, что такое?! – испуганно спросил его товарищ, оборачиваясь на его крик. Но увидел лишь окровавленное тело своего товарища насаженное на меч.

Он пришел в ужас.

– Господи Женя! Господи Женя! – причитал он, поднимая перед собой свое оружие. Но я в это время выдернул меч из тела мертвого солдата и нанес размашистый удар ему по груди, а затем сделал второй режущий удар по солнечному сплетению, оказавшийся для него смертельным.

Сержант и его молодой подчиненный уже успели оправиться от потрясения от взрыва, и увидели, что я успел расправиться с теми двумя солдатами.

– Ах ты, подлюка! – в ярости выкрикнул сержант, доставая из кобуры пистолет и наставляя его на меня, после чего взглянул на своего растерянного подчиненного, что сейчас трясся от ужаса. Увидев это, он возмущенно крикнул ему