— Твоя специальность?

Коричневый гордо кивнул и забросил ружье обратно на плечо.

— Научи меня, — сказал Ваун, мысленно сравнивая этого парнишку с другим экспертом по пиподам, с которым он был знаком, Куилдом. Между ними не было ничего общего, кроме очевидного желания поговорить о п и подах. Множество этих гадов были разбросаны в беспорядке вокруг. Теперь Ваун знал, что у него против них иммунитет, хотя хотел бы — прежде чем испытывать это на практике — получить подтверждение.

— О, это самое ценное, что у нас есть! — сказал Коричневый. — Посмотри на землю.

— А что с землей?

— Видишь камни? Они постоянно перемешивают верхний слой, наших следов не видно, и улей остается в тайне. Мы не пользуемся генераторами шумов, так что любой случайно забредший сюда дикий решит, что здесь никого нет. И еще пиподы великолепные сторожевые псы! А недавно мы узнали много из того, о чем они переговариваются!

— А они не нападают на… нас? Коричневый покачал головой. Его темные глаза блеснули.

— Мы не знали этого до самого последнего времени. Все предыдущие работы велись под прикрытием генераторов шума. А потом однажды один карапуз убрел и подружился с пиподом! Прямо внутрь залез!

— Да? — сказал Ваун, догадываясь, что последует дальше.

— На самом деле… — Коричневый оглянулся и понизил голос. — Это был я. Он покраснел. — По крайней мере мне так кажется. Мне кажется, что я помню, как делал это, но я признаю, что это мог быть кто-нибудь из моего поколения, и я запомнил это.

— Тогда твой профессиональный выбор понятен.

— О, просто повезло. Счастливчик я! Я рад, что я пиподист. Мне нравится быть пиподистом. Другие обрели такие специальности, что им приходится проводить все свое время за чтением книг, год за годом, а про кусты нет книг! Мы пишем их. Нас четверо, и у нас получается очень… или получалось до прошлой ночи. Мы не рассчитывали на это!

Ваун удивился, но продолжать шагать, и через секунду Коричневый добавил:

— Тринадцать тысяч погибших? Мы ждали большего. Намного!

— Почти в два раза больше было.

— Правда? Отлично! Но, конечно, было бы намного больше, если бы не ты!

— Я? А при чем тут я?

— Ты восстановил порядок! Я знаю, что ты должен был! Епископ рассказал нам, как это было четко проделано.

— Не совсем понимаю.

— Ну, то есть… — Коричневый был удивлен. — То, как ты все уладил! Мы смотрели по общественному кому, и там был ты! Даже рэндомы говорили, что только адмирал Ваун был способен на то, что тебе удалось сделать, и как все были рады, что ты был у Патруля под рукой и смог организовать спасательные работы. Мы все так смеялись!

Через секунду он добавил:

— Ну… если честно, брат… Кое-кто из нас сомневался, даже после объяснений Епископа. Но ты вот так объявился здесь сегодня… То есть, это ничего, что я так говорю, да? Просто было так забавно смотреть, как ты помогаешь рэндомам.

— Нет, ничего. Я понимаю.

— О, здорово! Теперь все, конечно, в порядке, — поспешно добавил Коричневый. — Теперь ты прилетел. Теперь никто не будет сомневаться. А Епископ объяснил, как это помогло, и зачем ты делал это, принял их сторону, то есть, как будто, а в следующий раз ты будешь не за них, да? А без тебя глупые рэндомы наведут свой обычный бардак, и все будет гораздо хуже, чем им кажется. Так что это хорошо, но это позор, что все вышло вот так. Кусты никогда раньше не вели себя так. Знаешь почему?

— Да, — сказал Ваун, но ему хотелось, чтобы деятельный язык Коричневого продолжал работать. — Долгая история. Насколько хорошо вам обычно удается ими управлять?

— Не очень. То есть, пиподы несообразительны. Пиподу невозможно объяснить астрономию или теорию эволюции, сколько бы штук их не объединить. И у них плохая память. Можно сказать: «Этот сигнал хороший, этот сигнал плохой».

Большего не получается. На следующий день почти все забывается. Даже Великий Пипод тупее пса. Иначе он не бросился бы в атаку прошлой ночью.

Великий Пипод был скорее всего тем самым феноменом, о котором профессор Куилд говорил как о «топографическом континууме». Вауну больше нравилась терминология Коричневого.

— А как же «бунт»? Сработало? Вы сможете повторить то, что случилось прошлой ночью? Вы сможете разбудить Великого Пипода умышленно?

— Конечно! — настаивал Коричневый. — Они сыграют свою роль в Судный День.

— Он вздохнул. — Хотя будет уже не так много, да?

— Да, — согласился Ваун, подумав о том, какие ураганы он спустил с цепи. И удивления такого не будет.

— Жаль.

Понимает ли мальчик, что говорит? Представляет ли последствия?

— Коричневый, то есть, брат… Ты знаешь, что происходит с людьми, когда на них бросается обезумевший пипод? Видел ли это когда-нибудь?

— Да.

Ваун изумленно посмотрел на него, но юноша вроде не заметил. Он беспечно шел вперед, перекрикивая ветер:

— Это, конечно, нехорошо, но это нужно сделать, правда? То есть, не можем же мы позволить им сделать планету совершенно неприспособленной для жизни. Нам нужно как-то сократить их численность до разумных пределов. Если они плодятся, как паразиты, то и обращаться с ними нужно, как с паразитами.

Вот в какой вере его растили? Приор именно так говорил, вспомнил Ваун: цель Братства — сделать дикую расу домашней. Увидев, что сделало перенаселение с плодородным некогда континентом Цисли, Ваун мог признать, что некий смысл в этом был.

«Не из одного вида», — как говорил Аббат.

— Эй! — раздался голос за спиной. — Пацан! Коричневый развернулся:

— Ты меня?

— Да, тебя, — сказал Оранжевый. — Давай этих обойдем. — Он кивнул на группу пиподов, ползавших по камням впереди.

— Ерунда. Они достаточно далеко.

— Нет, давай не будем рисковать.

— Не забывай, я — пиподист, — важно заявил Коричневый, подняв голову. Приор послал меня следить за вами и кустами.

— Я тоже приор, — мягко ответил Оранжевый. — И я послан следить за вами.

Поставив приятеля на место, он покраснел, стал на три года моложе, чем был секунду назад, и пробормотал:

— Веснушки… — как будто это было непристойно. Зеленый и Фиолетовый ухмыльнулись. Оранжевый беззлобно засмеялся.

— В обычных условиях ты был бы прав, брат, но с нами двое из дикой расы.

— Все равно ерунда, — проговорил Коричневый, — мы вне радиуса атаки.

— Для обычных условий. Но кусты, возможно, все еще на взводе после той ночи, а нам не нужно, чтобы они заметили, как мы общаемся с рэндомами, о'кей?

Так что давай будем поосторожнее и обойдем.