Нет... это было выше его сил. И когда вся территория врага была захвачена Максимилиан, взяв небольшой отряд, оставил армию со своими генералами и направился в Рим.

   Уже очень давно его тревожили ходившие слухи. Разумеется, донесения от Аргоса приходили регулярно, он извещал своего царя о том, что в городе всё спокойно, народ вернулся в свои дома, жизнь горожан вошла в своё постоянное русло и настроение у них хорошее. И даже писало том, как Лина гоняет солдат, занимающихся, как она выражается, непотребством.

   Вот только римский народ, да и правители провинций заодно очень активно обсуждали некий захват Рима, о котором Максимилиан не знал. Захват и то, как пленили жену царя. Говорили, что она якобы выбралась из заточения и чуть ли не в одиночку убила всех захватчиков, а потом нашла шпиона, предавшего их, и пытала его.

   Конечно, все эти слухи были крайне сомнительными, особенно последнее, но то, что это обсуждали абсолютно все, Максимилиана смущало. Лина вполне могла утаить от мужа эту информацию и подговорить Аргоса. А он уже давно заметил, что его генерал относился к Лине очень неоднозначно. Его настроение могло меняться за день сотни раз, от готовности поклоняться этой женщине как богине, до желания придушить её за неподобающее поведение. Конечно, и то и другое он скрывал, но не от Максимилиана. Он слишком хорошо его знал.

   И Ерм... письма Максимилиан получал регулярно, но только от Аргоса, а второй его генерал почему-то молчал, и было очень интересно, что у них там происходит.

   Полководец крепко прижимал к себе спящего сына, который укутался в одеяло как в кокон, и припустил коня ещё быстрей. Они решили не останавливаться на ночлег и прибыть в Рим ещё до рассвета, и, увидев стены города, Максимилиан уже не мог сдержать себя.

   Его не было пять с половиной месяцев, или уже шесть... да это было и не важно. Он жаждал скорей увидеть свою жену, коснуться её нежной кожи, ощутить сладкий аромат тела и убедиться что с ней всё в порядке.

   Быстро въехал в дворцовые ворота, пересёк пустую площадь и остановился у дверей.

   - Левк, отнеси Деметрия в его комнату и приставь охрану, - тихо произнёс Максимилиан, отдавая сына солдату, который за время похода оказался неоценимым помощником. Они с Деметрием очень сдружились, и сын с удовольствием проводил с ним время.

   Левк аккуратно прижал к себе малыша и быстро скрылся за дверьми дворца. Туда же последовал и Максимилиан, обращая внимания, что стены поменяли цвет, и большая часть фресок исчезла. Усмехнулся сам себе. Это, по всей видимости, была работа Лины. Римляне очень охотно украшали стены картинами любовных сцен и изображением обнажённых тел, преимущественно мужских, а ей это не нравилось.

   Но сейчас думать об этом желания у Максимилиана не было, и быстро пройдя коридоры, он подошёл к гостевой комнате, где разместился. Бросил взгляд на усиленную охрану, и тихо открыл дверь.

   Сквозь окно пробивались первые лучи восходящего солнца, лаская нежную кожу девушки, лежащей на кровати, а её золотистые длинные волосы рассыпались по подушке, и полководец не смог сдержать улыбку. Какая же она была красивой, его Лина, жена.

   Сделал шаг в сторону кровати и увидел, как её маленькая ручка медленно потянулась к ножу, лежащему на низком столе у кровати.

   - Это я малыш, - поспешил сказать Максимилиан. То, что она могла напасть на неожиданного визитёра, полководец не сомневался.

   - Максим? - тут же вскочила Лина. - Это ты?

   Как ветерок она подлетела к мужу и бросилась на шею, а он едва устоял под таким натиском.

   - Ты вернулся... наконец-то ты вернулся, - шептала она, покрывая губы и лицо Максимилиана поцелуями. - Где Деметрий?

   - Он в своей комнате, - ответил он, смотря в прекрасные голубые глаза жены и прижимая её к себе.

   - Я соскучилась. Почему ты не сказал, что уедешь так надолго?

   - Милая, я думал, ты сама догадаешься. Мне нужно сходить в купальню, ты со мной или тут подождёшь?

   - С тобой конечно! - тут же возмутилась она и принялась торопливо, но аккуратно снимать с мужа доспехи, а он зажмурился от потрясающего ощущения её нежных рук. Она почти не касалась его, но это дарило божественное удовольствие.

   Быстро разобравшись с кирасой, Лина опустилась перед Максимилианом на колени, и принялась расстёгивать поножи, а он в очередной раз поразился тому, с каким наслаждением она снимала с него все предметы экипировки.

   - Я слышала, что Аргос с твоими главнокомандующими в купальнях такие оргии устаивают, кошмар, - улыбнулась она, заканчивая свою работу и поднимаясь на ноги.

   - Только Аргос? А Ерм? - спросил Максимилиан, а Лина почему-то нахмурилась и замолчала. Её руки начали едва заметно подрагивать, а движения стали более резкими.

   - Милая, что с Ермом? - аккуратно спросил Максимилиан, вспоминая, как его беспокоило то, что он не писал.

   - Пошли, - потянула она мужа за руку вместо ответа.

   Они вошли в купальню, полководец опустился в тёплую воду и еле сдерживался, чтобы не начать ругаться и требовать ответа на свой вопрос. То, что те слухи, доходящие до ушей Максимилиана были правдивы, он уже понял и сейчас желал знать всю правду.

   Лина села за спиной мужа, взяла немного сандалового масла на руки и принялась разминать широкие плечи, медля с ответом.

   - Лина, я жду.

   - Он мёртв, - ответила она, и по голосу Максимилиан понял, что она плачет.

   - Как он умер?

   - Не злись на Аргоса, это я попросила его не рассказывать тебе... С той проблемой мы справились и я решила, что волновать тебя не стоит. Твой поход был очень важен и не стоило отвлекаться.

   - Лина, говори что случилось, - очень тихо сказал Максимилиан, злясь на то, что всю информацию из неё нужно было вытаскивать клещами.

   - Я даже не знаю с чего начать... - сказала Лина и глубоко вздохнула. - Если в