– Что ты собрался делать? – недоуменно нахмурилась вестница бога.

– Очень просто, – криво усмехнулся маг. – Насколько я знаю свою племянницу, она никогда не бросит в беде тех, кого считает друзьями. Эвелина обязательно попытается выручить Далиона. Я совершенно в этом уверен. Особенно если в противном случае ему будет угрожать смерть. Долгая и мучительная, чтобы девочка имела достаточно времени на раздумья.

– А если ты ошибся? – продолжила упорствовать глашатая. – Вдруг Эвелина со всей возможной скоростью в настоящий момент бежит из здешних краев?

– Вряд ли, – отмахнулся Ронни от этих возражений. – Наверняка она притаилась где-нибудь поблизости и выжидает, каким будет развитие событий. Девочка знает, что я не стану церемониться с Далионом. Если они и в самом деле друзья, то Эвелина сделает все, чтобы его спасти. В крайнем случае, если вдруг случилось невероятное и я ошибаюсь, всегда можно прибегнуть к помощи поисковой магии.

– Почему бы тебе с самого начала не обратиться к помощи заклинаний? – посоветовала глашатая. – Все лучше, чем распоряжаться жизнями моих людей, на что, кстати, тебе никто не давал права.

– Потому что мне не нужны никакие разрешения, – мягко прервал ее мужчина. – Я буду поступать так, как сочту нужным. А твоя обязанность – всячески содействовать мне в этом. И если вдруг я решу, что для поимки Эвелины необходима твоя кровь, ты лично перережешь себе запястья и до краев наполнишь ритуальную чашу. Быть может – и не одну. Надеюсь, это понятно и не требует дальнейших объяснений?

Глашатая поперхнулась от металлического отзвука в голосе чужака, растерянно оглянулась на своих телохранителей. Те стояли мрачнее тучи и избегали смотреть на вестницу бога, словно сетуя на то, что она позволяет себя так унижать.

– Я бы мог, конечно, сразу же воспользоваться поисковой магией, – не обращая внимания на смущение и растерянность глашатой, продолжил тем временем Ронни. – Но в здешних краях занятия колдовством отнимают слишком много сил. Поэтому я оставлю это как крайний вариант. Не люблю тратить энергию понапрасну: никогда не знаешь, когда тебе пригодится малейшая сбереженная крупица.

– Уж лучше кого-нибудь запытать до смерти, не так ли? – скривилась в горестной гримасе глашатая.

– Не лучше, но практичнее, – фыркнул маг, равнодушно глянув на притихшего пленника, который внимательно слушал этот разговор. – И потом, я уже говорил, что верю в благоразумие своей племянницы. Она вернется, и вернется достаточно скоро. Поэтому ты, глашатая, сейчас отправишься исполнять мой приказ. Отзови всех людей из леса и сними дальние и ближние кордоны на пути к деревне. Оставь только непосредственную охрану у домов. И то – пусть не высовываются, чтобы не спугнуть раньше времени.

– Должны ли мои люди при обнаружении Эвелины попытаться ее задержать? – поинтересовалась глашатая.

– Нет, – ответил Ронни. – Я сам займусь этим делом. Хочу быть полностью уверенным в том, что она не пострадает.

– Потрясающая забота, – чуть слышно пробормотал Далион. – Особенно если учесть, что потом Эвелину прямиком отправят к императору. Который, видимо, ой как обрадуется возвращению беглой ученицы.

– Тебе я бы посоветовал прежде всего подумать о собственной судьбе, – холодно заметил имперец. – Стать личным врагом правителя Рокнара – такой участи и врагу не пожелаешь. Я еще не решил, как наказать тебя за проведение ритуала и попытку организовать бегство Эвелины. Так что лучше всего будет, если ты постараешься как можно дольше не напоминать мне о своем существовании. Авось в итоге, отдохнув, я проявлю милость и не стану слишком сильно зверствовать по отношению к тебе.

Далион иронично изогнул бровь, но промолчал. Странное дело, чужак почему-то внушал ему невольное уважение. Наверное, если бы они встретились при других обстоятельствах, то вполне могли бы подружиться. Неужели правда то, что рассказывала Эвелина, и дядя предал ее? Фактически продал во имя призрачной надежды на одобрение императора?

– Я распоряжусь, чтобы тебе предоставили комнату для отдыха, – почтительно наклонила голову глашатая.

– Позаботься также о том, чтобы там нашлось место и для моего пленника, – сухо распорядился Ронни. Улыбнулся при виде удивления на лице вестницы бога и негромко пояснил: – Один раз твои люди уже упустили его. Я не желаю, чтобы нечто подобное произошло вторично. Да и мало ли какие глупости он может задумать. Пусть остается рядом, – так мне будет спокойнее. В настоящий момент Далион – единственная возможность выманить Эвелину из укрытия.

Глашатая покраснела от столь недвусмысленно высказанного недоверия, но ничего не ответила. Лишь поклонилась и вышла за дверь. За ней поспешили и телохранители, на лицах которых еще явственно читались недоумение и растерянность, вызванные вызывающим поведением чужака. Ронни проводил их спокойным взглядом и, дождавшись, когда плотно закроется дверь, буквально со стоном рухнул на стул.

– Устал, – доверительно признался он. – Мало того что на ногах столько времени, так еще и с вашей главной общаться – приятного мало.

– На твоем месте я бы поостерегся оскорблять ее, – укоризненно произнес Далион. – Во-первых, ты не на своей территории, а во-вторых, она все же вестница бога. Голос и карающая длань Высочайшего.

– Она просто марионетка и глупый ребенок, вообразивший невесть что, – невежливо прервал его Ронни и тут же успокаивающе поднял вверх руки, показывая, что не намерен развивать эту тему. – Давай не будем продолжать пустой спор. У нас разные боги, и мы вряд ли сумеем понять друг друга.

– Вообще-то я и сам не вполне понимаю шестого Высочайшего и того, кому он служит, – тихо признался Далион. – Живым трудно поклоняться богу мертвых. Поэтому моя стихия – огонь. С ним договориться легче.

– Вот как? – с удивлением отозвался маг. – Не думал я, что на островах тоже почитают Старших и Младших Богов. Наверное, тебе было интересно обучать Эвелину. Ведь она вполне могла бы стать сородичем тебе.

– У нас нет родов, – отмахнулся собеседник. – Каждый просит помощи у того божества, которое слышит его молитвы. Но только из-за этого разделяться на кланы или семейства… Неразумно как-то.

– Поэтому вы придумали другую иерархическую систему, – фыркнул от невеселого смеха имперец. – У нас – пять родов и безродные, у вас – гончие и добыча. Или вы предпочитаете называть это послушным стадом? По аналогии, так сказать.

– Я предпочитаю любого считать прежде всего человеком, – с достоинством возразил Далион. – Вне зависимости от его верований и происхождения. Иначе твоей племяннице повезло бы гораздо меньше в момент нашей встречи. Особенно если учесть, что тогда она собиралась убить меня.

– О да, это Эвелина может, – кивнул маг. – Не разобравшись в деле – сразу же лезть на рожон. Не волнуйся, я учту твое милосердие по отношению к ней, когда буду думать, что с тобой делать.

Далион промолчал. Лишь с тоской посмотрел в окно, за которым начиналась метель. Настоящее снежное безумие – с порывистым ледяным ветром, от которого дрожали стекла и хотелось как можно ближе придвинуться к теплой печи.