– Предполагаю! Господин Экстер испугался, наскреб неведомыми путями нужную сумму и явился на встречу. У Вики в желудке обнаружили кофе, пирожные… Видимо, они договорились встретиться в кафе, там он ее и отравил, рассчитав дозу яда так, чтобы умерла она не сразу, а потом, в другом месте. Те деньги, что нашли у Вики в сумочке, вероятно, Экстера.

– Зачем же он ее убил, если все равно отдал деньги?

– Жорж, конечно, дурак, но не настолько же? Он понимал, что шантажист никогда не останавливается на достигнутом. Получив деньги, он потребует еще и еще. И потом, я же говорил – он трус. Запаниковал, обезумел, потерял здравый смысл…

– А отраву где он мог взять?

– Где он достал яд, я не знаю, да это и несущественно. Мы же с тобой в суд не пойдем, улики нам не нужны. Нам с тобой что нужно? Уверенность! Убийца перед нами – вот он мечется по улице, уже сообразил, что никто с ним встречаться и не собирался, что это ловушка, в которую он попался самым банальным образом!

– Так бумаги тут ни при чем? – обескураженно спросил Георгий.

– Абсолютно!

– А куда же они в таком случае делись?

– О! Это совсем, совсем другая история! – с оттенком легкой зависти и печали ответил Гладышев.

– Поехали, – сказал Георгий. – Нам здесь больше делать нечего.

Жорж увидел проехавшую мимо него машину, но он не знал, что за люди сидят в ней. Для него это была обычная проехавшая мимо машина. Его охватило бешенство, дикая, неукротимая злоба, когда он понял, что никто не придет на встречу, что на него просто хотели посмотреть, подтвердить свои догадки. И он, как глупое животное, попался в капкан, из которого уже не вырваться. Теперь ему конец! Ничто его не спасет – ни деньги, ни бегство. Он просто не успеет убежать – не дадут. Да и куда ему бежать? Злоба сменилась леденящим душу страхом, сжавшим его сердце железной рукой. По спине прокатилась волна холода. Ему захотелось сесть прямо посреди дороги и заплакать, громко, безутешно… но он понимал, что это ему не поможет. Все напрасно… Ему вдруг стало безразлично и немило все окружающее – и люди, и снег, и проезжающие мимо машины… Господин Экстер повернулся и побрел куда глаза глядят.

Вернувшись в офис, Гладышев первым делом набрал номер «Антика» и попросил к телефону Кирилла Дубровина.

– Его нет, – ответила Зия и тут же поспешно добавила: – Подождите, он, кажется, пришел! Кирилл! Тебя к телефону.

Гладышев вежливо поздоровался и сообщил Дубровину, что некоторое время тому назад неизвестный человек в парике и странной одежде появлялся в приемных колдунов, магов и экстрасенсов и всем посетителям под страшным секретом давал телефон «Великого и Всемогущего», которому «все подвластно в этом и иных известных мирах». Он же и снял абонентный ящик № 13, дабы рассылать весьма дорогие талисманы от имени господина Дубровина.

– Почему вы мне говорите все это? – спросил Кирилл. – Кто вы?

– Я тот, кому вы помогли найти убийцу! – ответил Гладышев. – Долг, как известно, платежом красен.

– Хорошо, а я-то сам знаю этого человека в парике, который?..

– Понимаю, – перебил его Гладышев. – Он находится в вашем окружении: во-первых, потому что много о вас знает, а во-вторых, имеет доступ к вашим старым вещам. И у него небольшой шрам на левой брови. Более никаких особых примет никто не вспомнил.

– Спасибо! Можно еще один вопрос?

– Последний.

– Как вы узнали, что это я послал бумаги и фотографии?

– Это совсем просто! – засмеялся Гладышев. – Ни на одном снимке не было вас с Викой. Тогда как вы встречались, и такие фото должны были быть. Вы их изъяли.

– Здорово! Хотел бы я иметь такого помощника, – вздохнул Кирилл. – Настоящий Эркюль Пуаро!

– Благодарю за комплимент. И без излишней скромности скажу, что он вполне заслужен. Честь имею!

Нина Никифоровна Климова разговаривала с Клавдией в кабинете директора. Здесь произошли некоторые перемены: на окнах появились новые светло-серебристые шторы, старые стеллажи для документации исчезли со стен, а вместо них стояли два вполне современных шкафа со стеклянными дверцами.

Женщины пили кофе с коньяком и вели доверительную беседу. Они были довольны друг другом. Госпожа Климова потихоньку оправлялась от свалившихся на нее несчастий. Впрочем, она уже так не считала. Клавдия посоветовала ей начать ремонт в квартире и выделила на это деньги из прибыли фирмы. Нина Никифоровна встряхнулась, привела себя в порядок, и оказалось, что она еще молода и совсем недурна собой. Внезапно то, что она посчитала концом жизни, оказалось довольно перспективным началом! Ее никто не подавлял, не ограничивал, не упрекал, не воздвигал вокруг нее частокол запретов, не унижал ее достоинство и не указывал, что ей делать, а чего лучше не делать. Многие ее хронические болезни сами собой излечились или утихли, настроение улучшилось, и, вместо того чтобы смотреть в прошлое полными слез глазами, она почувствовала, что можно и нужно смотреть вперед.

Госпожа Климова начала покупать себе фрукты и минеральную воду, хорошую косметику, приличную одежду и некоторые бытовые мелочи. Пока она еще делала это робко, как бы не до конца поверив, что отныне она сама себе хозяйка и никто не властен распоряжаться ее жизнью и ее желаниями. Оказалось, что это удивительно приятно! Вообще в жизни оказалось столько удовольствий и замечательных вещей, о которых она раньше не то чтобы не знала, а считала, что это все не для нее и что она этого никогда иметь не будет. Такова уж ее судьба!

– Знаете, Клавочка, – сказала она, наклоняясь к собеседнице. – Я, кажется, родилась под счастливой звездой! Если бы мне кто-то сказал об этом пару лет назад, я бы ни за что не поверила!

Клавдия засмеялась. Она только сегодня утром, собираясь на работу после первой в ее жизни романтической любовной ночи, подумала то же самое о себе.

Они с Кириллом никак не могли расстаться. Обоим было пора на работу, и оба тянули, откладывая момент расставания на мгновение, потом еще на одно мгновение…

Кирилл никак не мог успокоиться, что у Клавдии оказался его пиджак. Он все брал его в руки, рассматривал снова и снова, выворачивал, ощупывал и… обнаружил за подкладкой что-то твердое.

– Смотри! Что это такое? – спросил он у Клавдии. – Дай ножницы или бритву!

– Ни за что! – засмеялась она. – Маньяк только и мечтает заполучить в руки орудие преступления! Не думаешь ли ты, что я сама тебе принесу его?

– Боже мой! Я только хочу отпороть подкладку, посмотреть, что там такое. Видишь, в карманах дырки? Наверное, тут что-то лежало, а потом провалилось.

Кирилл разрезал подкладку и вытащил старинную монету из желтоватого сплава. Края у нее были неровные, а посередине – изображение головы с двумя профилями, повернутыми в разные стороны.

– Ой, что это? Она золотая?