– Нельзя понять – можно нейтрализовать.

– Как нашли “маячок”?

– Обычным образом, шеф, по пеленгу. Это оказалась бродячее животное. Собака укусила двух людей из группы Зенита. Я отправил их в госпиталь – несчастная тварь наверняка носитель сонмища любопытных вирусов.

Фантом устало опустился в кресло.

– Ладно. Двое покусанных, один агент, выставленный на посмешище в аэропорту, Стрижа и след простыл…

– Я запросил Систему.

– Я тоже.

– Мой запрос, шеф, в отличие от вашего, существенно использовал мою интуицию. Я люблю комбинировать возможности личного пси с техническими достижениями…

– Я отлично знаю, как вы скромны.

– Спасибо, шеф. Так вот… До сих пор мы метали сеть наугад, пора максимально сузить поиски.

– Резонно. И как вы предлагаете это сделать?

– Цель… Цель приезда, пожалуй, слегка просматривается. Этакий контур, некая область возможностей.

– Какая?

– Судите сами. Последние четыре года на территории Каленусии он контактировал с очень ограниченным кругом людей. Комендант Милорад отпадает – этот на месте, в Форт-Харай. Наш славный Септимус, скорее всего, безнадежно мертв. Иеремия Фалиан враг Дезета по определению и тоже на месте – сектант у себя в деревне. Остается Джулия Симониан, врач экспедиции. Я запросил данные – она едва ли не накануне его приезда пропала без вести.

– Вы думаете?..

– Да. Иллирианец причастен к ее исчезновению. Его приезд спланирован, скорее всего, заранее – это игры Оттона. Мое твердое мнение – стоит поискать в Параду. Сенс, побывавший в Аномалии – ценность. Хотя бы просто как объект исследования. Если Симониан жива, вывезти ее так быстро иллирианцы не успеют. У нас есть все шансы успеть вмешаться и получить ответ.

– Звучит убедительно. Даже если вы ошибаетесь, гипотеза выглядит многообещающей. Я отдам приказ скорректировать поиск.

– И еще…

– Да?

– Похищение иллирианскими агентами наших граждан – это не то, что неправильный переход улицы. Мы теперь получаем формальный повод для любых – любых! – жестких мер. Вы довольны, шеф?

– Пожалуй…

– Довольны?

– Да! Разум! Я доволен, доволен! Я очень доволен определенностью.

– Тогда – действуем…

* * *

Джу в сотый раз осмотрела пустые, без окон, стены, гладкий, стерильно-белый потолок – тусклый свет плафона ложился на пластик мертвенно-зеленоватыми пятнами. В висках монотонно звенело, потолок внезапно пошел в сторону, ускользая из поля зрения. Они закрыла глаза, пытаясь остановить вращение реальности, но рыхлая темнота продолжала кружиться, клубы черноты свивались в нити, нити наматывались на невидимую ось. Белочка открыла глаза, проглотила комок в горле и, борясь с тошнотой, встала с пластикового матраса. Комната качнулась туда-сюда, как палуба корабля и обрела неподвижность.

– Эй! Откройте!

Шаги за дверью сменились лязгом ключа, в приоткрывшейся щели нарисовалась бледная, небритая физиономия охранника.

– Меня тошнит. Принесите воды. Позовите Эшли.

Физиономия скрылась. Джу опустилась на пол, натянув на острые колени подол платья. Комната опять коварно качнулась.

Идеально аккуратный, и холодно-спокойный Эшли вошел с подносом в руке.

– Доброе утро, свободная гражданка.

– Издеваетесь?

– Нисколько. Каждый человек свободен от рождения, все мы равны… за исключением тех, кто узурпирует сверхвозможности.

Белочка села на матрас, поставила поднос рядом, взяла чашку кофе, ее собеседник остался стоять, прислонившись к стене. Джу прикинула, не успеет ли проскочить мимо него за дверь – получалось, что никак не успеет.

– За что вы ненавидите псиоников?

– А вы знаете, что такое мутация?

Джу фыркнула.

– Я врач.

Эшли насмешливо улыбнулся.

– Ложь номер один – вы не врач, во всяком случае – не полноправный.

– Мутация – гораздо более естественное и обыденное явление, чем считают чтецы всякой белиберды в тонких обложках.

– Не в том случае, когда мутант перестает быть человеком.

Белочка допила кофе и прикинула, не запустить ли подносом в голову Эшли, а потом все равно рвануть за дверь. Что-то подсказывало ей, что инсургент готов к такому обороту, пожалуй, рисковать не стоило.

– Сенсы – такие же люди, как и все.

– Сенсы – вообще не люди. Их способность делает их исключением в мире людей, причем – опасным для других. Их способности не просто противоречат этике – они толкают технический прогресс по антигуманному пути. Пси-слежение, пси-турникеты, пси-проверки, “ментальники”, считывание эмоций агрессии, негласные проверки на лояльность. До технического воспроизведения полноценной пси-наводки остался один шаг.

Белочка тряхнула спутанными волосами.

– Этот шаг не будет сделан никогда. Это невозможно – фундаментальное исключение Калассиана.

– Ложь номер два. Это возможно. Как только он будет сделан, человечество утратит свободу навсегда. А теперь взвесьте, свободная гражданка, на весах своей совести, что важнее – общая свобода или ваша?

– Чего вы хотите от меня?

– От вас лично – никаких действий. Простите, вы нужны нам только как исходный материал для исследований. Обществу нужен своеобразный антидот – средство навсегда блокировать пси-аномальные способности сенса… Власть, которая не видит и не желает видеть непосредственной опасности, заслуживает быть низложенной…

Разглагольствующий Эшли неуловимо походил на повзрослевшего, ожесточившегося Авеля. Белочка изо всех сил старалась не показывать страха. Заговорщик совсем не выглядел злым, несомненно, был чрезвычайно честен, дело обстояло самым скверным для Джу образом – у него была своя Большая Идея. “Они убьют меня,” – поняла Белочка. “Даже хуже – они меня постепенно замучат насмерть, как лабораторную мышь. Ну, разве что, потом принесут извинения моим останкам.”

– Зачем мне ставят уколы?

– Чтобы подавить ваши способности. Нам не нужны пси-наводки.

– А потом?

Эшли мягко, словно большая, очень чистая кошка подошел к ней вплотную, забрал поднос и повернулся к выходу.

– А что потом?..

– Ничего.

Джу подождала, пока чистый душой инсургент уйдет, с трудом подавила подступившую истерику и огляделась еще раз. Сознательные борцы за ментальную свободу человечества пси-детекторов в помещении не держали. Она подвинулась поближе к левой стене, перегородка выглядела обнадеживающе – что-то вроде белой синтетической фанеры. Белочка попыталась поковырять ее прочной стальной (последний писк моды) заколкой для волос, за тонкой белой поверхностью обнаружился толстый слой мягкого звукоизолирующего материала. Джу поддела и оторвала большой клок, сгребла пушистую труху и на всякий случай засунула ее под матрас. В стене образовалась почти аккуратная дырочка. Джу с надеждой приникла к отверстию зрачком.