— У меня есть предложение, — спокойно сказала Маша, не сводя глаз с господина Зорина.

— Интересно? — ухмыльнулся тот. — Может, через Красный Крест и ОБСЕ направить счет полевым командирам бандформирований, чей стрелок снес голову звукооператору? А может, прямо Дудаеву?

Маша знала, что этого бездушного человека ничем не проймешь, когда речь шла о деньгах. Он готов был резать по живому.

— Почему бы, — продолжала она, — нашим уважаемым спонсорам просто не взять и не оплатить все похоронные расходы? А может быть, даже учредить на факультете журналистики стипендию имени Ромы Иванова? Это был бы благородный жест. Конечно, этот жест можно было бы широко разрекламировать, и они бы внакладе не остались…

Господина Зорина передернуло, словно она напомнила ему о его звездно-полосатых трусах. Он даже опрокинул на скатерть бокал с шампанским.

— …Если же нет, — жестко продолжала Маша, хотя на глазах у нее уже блестели слезы, — то я буду настаивать, чтобы деньги вычли из моих гонораров. В конце концов, и моему рейтингу не помешает этот широкий жест!

— Ну что вы, милая Маша! — наконец подал голос генеральный спонсор. — Мы сочтем за честь рассмотреть ваше предложение…

Еще секунда, и Маша бы, наверное, зарыдала. Но в этот момент возле столика появилась Рита Макарова. Она бросилась к Маше, как встревоженная мать-волчица, готовая разорвать каждого, кто тронет ее детеныша.

— Что происходит? — грозно спросила она.

— Ничего не происходит, — мило улыбаясь, сказал господин Зорин. — Маша уже начала раскручивать наших уважаемых спонсоров.

— Все нормально, Рита, — заверила Маша, отводя глаза.

— Мы решим все вопросы, — пообещал спонсор. — Никаких проблем.

— Что, мне больше всех надо! — проворчал господин Зорин. — Я тут за всех за вас корячусь. Только и думаю, что о вашем материальном благополучии, а на меня же еще и дуются. Я только хотел сказать, что этот звукооператор вообще был у нас без году неделя. Пожаловал к нам из Воен-ТВ, сорвиголова, прости Господи!..

— На месте Господа Бога я бы тебе припомнила это жлобство! — храбро заявила Рита. — Впрочем, он тебя уже наказал, лишив сердца!

— Зато в отличие от вас он не обидел меня мозгами! — огрызнулся господин Зорин.

— Поэтому ты бы с радостью похоронил нас всех за наш счет, — вздохнул Артем.

— Я бы и себя с удовольствием похоронил за ваш счет! — усмехнулся господин Зорин. — А вообще, давайте оставим, наконец, эту похоронную тему, — продолжал он. — Сейчас принесут горячее. Все-таки у нас праздничный ужин…

— Праздничный ужин? — тут же переспросила Маша.

— По случаю твоего благополучного возвращения и начала работы над нашим новым шоу, — поспешно уточнил господин Зорин.

— А еще по случаю присуждения Маше международной репортерской премии, — сказала Рита. — Нечего притворяться, что тебе об этом неизвестно.

— А ты откуда знаешь? — уязвленно спросил господин Зорин.

— Завтра об этом все будут знать, — уклончиво ответила Рита.

— Ну это еще вилами на воде писано.

— Отнюдь нет. Это уже высекается золотыми буквами на камне, и нам самое время обсудить с нашими спонсорами условия контракта на новое шоу!

Рита подмигнула Маше.

— Время, увы, не самое удачное, — подал голос спонсор. — Нас душат налогами и все такое. Очень трудно будет с долговременными вложениями.

— Зато с присуждением Маше премии ее участие в проекте позволит развернуть шоу с партнерами из Штатов и Европы.

— Это когда еще будет, — сказал господин Зорин, — а пока что мы будем вынуждены сокращать число наших сотрудников.

— Однако будет обидно, — многозначительно проговорила Рита, — если такое грандиозное информационно-развлекательное шоу у нас перехватит другой канал.

— Я, конечно, патриот своего канала, — поддержал ее Артем, — но если…

— Не беспокойтесь, — снова вмешался спонсор. — Мы не позволим, чтобы такую великолепную творческую команду притесняли. Все вопросы можно спокойно решить.

— В самом деле, — с энтузиазмом воскликнул господин Зорин, — разве Маша будет чувствовать себя где-нибудь так комфортно, как на нашем канале? Здесь ее дом родной!

— Хорош дом, где попрекают куском хлеба, — заметила Рита, целиком переключая на себя энергию генерального спонсора и господина Зорина, которые в один голос начинают доказывать, что никто никого не собирается ничем попрекать.

Короче говоря, между ними начался заурядный торг, и Маша начала заметно скучать.

— Как твои дела? — шепнул ей Артем. — Я все время думал о тебе. Мне кажется, я поступил непорядочно. Наверное, из-за меня ты бросилась на этот чертов Кавказ. Я исковеркал тебе жизнь…

— Не пори чепуху, Артемушка, — спокойно ответила она. — Кажется, ты немножко переоцениваешь то, что между нами было.

— Ты так считаешь?

— Як тебе прекрасно отношусь, Артемушка, но не более того. Если уж кто и виноват перед тобой, так это я. У тебя прекрасная жена. Я рада, что у вас снова все наладилось.

— Я думал, тебя это угнетает…

— Что ты, я просто счастлива, — заверила его Маша. — К тому же я недавно встретила человека, который занял все мои мысли. Я влюбилась, Артем!

— Поздравляю, — пробурчал он, еще не зная, верить ей или нет. — Ты меня не обманываешь?

— А разве по мне не видно? — задорно спросила Маша.

— Эй, что вы там шепчетесь? — окликнул их господин Зорин. — По-моему, самое время высказаться вам! Вот тут Рита доказывает нам, что кто-то попрекает вас куском хлеба.

— Не ты ли только что крохоборничал из-за копеек на похороны твоего же товарища? — сказал Артем.

— Если бы я не знала так близко вашу манеру изъясняться и вас лично, господин Зорин, — добавила Маша, — я бы, пожалуй, не рискнула иметь с вами дело.

— Нашли козла отпущения! — наверное, впервые в жизни вышел из себя господин Зорин. — Я, оказывается, виноват в том, что случилось. Кажется, нам всем стоит немного поостыть. Может быть, нам перенести этот разговор на другой день?

— По-моему, это очень даже дельное предложение, — усмехнулась Рита.

— Ни в коем случае! — веско заявил генеральный спонсор. — Завтра же мы подпишем наш контракт в полном объеме, — пообещал он.

— Молодцы, — хмыкнул господин Зорин, обращаясь к Маше, Рите и Артему, — все-таки выкрутили руки нашему уважаемому спонсору.

— Как же без этого, — благодушно усмехнулся спонсор.

— Обиднее другое! — продолжал господин Зорин. — Меня, который столько сделал для Маши и для ее программы, выставили здесь каким-то бессердечным монстром.

— Ну-ну, — успокоила его Маша и даже погладила ладонью по щеке. — Никто так на самом деле не думает.