у самого входа в столовую. Я огляделся и понял, что в столовой, как собственно и везде, все поделенО на сословия. Лучшие места для аристократов, и отдельный стол в самом неудобном месте (у входа) для простолюдинов, которых, должен признать, в академии совсем немного.

Мы вернулись в очередь, а на нас хоть и пялились — кто с презрением, кто с желанием поддержать, кто с безразличием, но возражать против того, чтобы мы встали на занятое нами ранее место, не стали. И вскоре я понял почему.

— Куда прешь! В очередь вставай, как все! — услышал я голос парня у раздачи. Это был студиозус, перешедший на третий курс, судя по шеврону.

— Я — маркиза Иолла ван Крон!

— Да хоть принц Ригольский! Правил не читала? Очередь одна для всех. Не устраивает — выметайся!

Все же, в этой академии не все так запущено, как я предполагал. Очередь одна для всех. Ведь если все будут забирать еду согласно своему статусу, то простолюдины умрут с голоду. Им попросту не хватит времени на еду в столовой. Поэтому администрация за этим, судя по всему, очень внимательно следит и не допускает подобных нарушений.

Маркиза хмыкнула и ушла в сопровождении своих подружек, с которыми и пришла в столовую. Ну, ничего, пару раз пропустит прием пищи и быстро поменяет свое мнение. Это сейчас ворота открыты и можно спокойно выходить в город, а вот, когда начнется учеба ни сюда, ни отсюда так просто не выйдешь. Я в этом уверен на сто процентов.

Больше происшествий не было и мы, взяв свои завтраки, пошли на поиски места, где можно поесть. Только я направился прямиком за стол простолюдинов. Взыграло мое бунтарство, поддерживаемое сильно завышенным эмоциональным фоном.

— Тёма, ты куда? Да, ла-а-адно… А хотя пофиг, пойдем! — протянул Гал, когда понял, куда именно я направляюсь. Трон даже не заморачивался по этому поводу.

Мы уселись за стол, но Гал тут же встал и произнес:

— Так, парни, мне нужно отойти на пару минут, — и убежал в уборную.

Я выбрал себе самое хреновое место — у входа. Трон сел напротив, и мы мирно принялись есть свои завтраки. Простолюдины вместе с той девушкой, за которую заступился Гал, с офигеванием наблюдали за этой картиной с противоположного края этого же стола. И тут какой-то парень, судя по его одежде, определенно дворянского происхождения, шел мимо нашего стола на выход. И заметил, что у него развязался шнурок.

Парень, недолго думая, поставил ногу на наш стол и стал завязывать его. Я заметил, как начала меняться гримаса огра, который своим внешним видом и так не вызывал чувства умиления. Но мое возмущение достигло точки кипения значительно быстрее и я, не усиляя свое тело маной, сильно и резко ударил придурка по ноге. Нога соскользнула, и недоумок со всего маху приложился мордой об стол.

В это же мгновение рядом с нами появился мессир Мэл — глава безопасности академии. Я сильно этому удивился. Сам глава явился на столь незначительное происшествие?! Видимо, он действительно хорошо выполняет свою работу и держит под контролем абсолютно все. Тут из толпы вышли трое магов в форме. Видимо, его подчиненные. А я уж, было, подумал, что он не умеет делегировать обязанности.

— Что тут произошло? — глядя на поднимающегося с пола дворянина и утирающего кровь, так и хлещущую из носа, поинтересовался мессир Мэл. Затем он посмотрел на меня и добавил:

— Кто-нибудь видел?

Один из охранников шепнул заклинание, и кровь у наглеца перестала идти.

— Я видел, — раздался голос Гала, который уже двигался в нашу сторону.

Он подошел и начал рассказывать:

— Вот этот студиозус заметил, что у него развязался шнурок. Он поставил ногу на стол, чтобы его завязать, но то ли стол оказался скользким, то ли пол, и его нога соскользнула. Ну и, как следствие, студиозус приложился о край стола лицом. Вот только его защитный амулет почему-то не сработал. Видимо, он забыл его зарядить.

— Ты поставил ногу на стол?! — надвинулся на идиота мессир Мэл.

— Ну, да! Это же стол простолюдинов.

— Этот стол принадлежит академии магии. И, ставя на него свои ноги, ты оскорбляешь лично магистра Рона и меня! Вы вознамерились меня оскорбить, студиозус?

— Что вы, мессир Мэл, даже в мыслях не было!

— Тогда завтра у вас наряд на кухне с самого утра!

— Я дворянин! Это претит мне!

— Тогда ты отчислен, можешь забирать вещи и покинуть академию. Деньги, уплаченные твоей семьей за первый год обучения, взымаются в качестве штрафа за пренебрежительное отношение к имуществу академии, а за оскорбление меня и магистра Рона придется доплатить круглую сумму!

— Я все понял, завтра с утра наряд на кухне!

— Вот и отлично. И заряжай защитные амулеты. Тебе еще повезло, что только нос разбил, могло и ногу оторвать! А вам, студиозус Тёмный, надлежит после завтрака явиться к магистру Рону. Без задержек!

Когда мессир Мэл говорил про ногу, которую могло и оторвать, то взглянул мне прямо в глаза, а я сделал невинный вид, будто и понятия не имею, о чем идет речь.

— Да я вроде заряжал, — непонимающе пожал плечами парень.

Мессир Мэл исчез, охрана вернулась на свои посты, а студиозусы, столпившиеся рядом, начали расходиться.

— Как ты ему щиты-то пробил? — с интересом спросил Гал. — Я бы понял, если бы это был Трон, но ты?!

— Я не слабее Трона. Ты лучше ответь, нахрена ты унизил крысеныша? Ты в курсе, что заработал себе кровника?

— Я тебя умоляю, какого там кровника? Зачуханный баронишка из Мухосранска.

— Не скажи! Этот парень из подлого типа людишек. Он как крыса. Он будет долго ждать, а когда ты станешь наиболее слаб, то нанесет удар тебе в спину. Болезненный удар, если не смертельный.

— Я понимаю, но это оправданная плата за то, что я спас не только ту девушку, но и многих других. Если эта падаль положила на кого-то глаз, и этот кто-то ниже его по социальной лестнице, все — пиши «пропало». Она бы после академии оказалась у него в замке, и какое-то время была бы его наложницей, пока не надоела бы ему. А потом бы он ее убил. Может, даже запытал бы до смерти. А так он больше не сможет прикоснуться ни к одной девушке, чтобы насладиться запахом ее тела.

— Ты уверен?

— Конечно! Я уже встречал таких тварей. У него действительно очень чуткий нюх, он различает такие оттенки, которые даже Трон уловить не сможет. Но теперь каждый раз, когда он попытается вдохнуть