— Все в прошлом.

Адамо вздохнул.

— Ты будешь в порядке с тем, что сделал? Заколол нашу мать? — спросил я.

— Я бы ее убил. Именно тогда я этого и хотел. Я не сделал этого, потому что знал, что вы с Римо должны были это сделать. — он помолчал. — Верно?

Убийство нашей матери всегда висело дамокловым мечом над нашими с Римо головами. Теперь, когда она была мертва, я понял, что сам поступок был легче, чем думал. Может, из-за того, что наша мать почти сделала с Киарой и Алессио. Это была последняя капля.

— Нам нужно было это сделать, а теперь ее нет.

Римо вышел наружу и сел рядом с нами.

— Наконец-то ушла.

Адамо наблюдал за ним.

— Я…

— Я знаю. — сказал Римо. — Мне плевать, как часто ты извиняешься, э то ничего не меняет. Оправдывать себя. Покажи нам, что ты научился на своих ошибках.

— Так сказал Нино.

— Он гребаный гений, так что слушай его. — Римо почувствовал запах от одежды Адамо. — А теперь прими душ.

После минутного колебания Адамо встал и вышел.

Римо наблюдал за мной.

— Ты выглядишь спокойным.

— И ты тоже. — сказал я. — Это самая удивительная часть.

— Да, а потом нет. — сказал он. Он согнул забинтованные запястья. — В какой-то момент я чувствую такую ярость, что едва сдерживаюсь, чтобы не взбеситься. И тут же чувствую облегчение. Она ушла раз и навсегда.

— Так и есть. Мы убили ее. Теперь мы можем двигаться дальше.

Римо сардонически улыбнулся и кивнул на свое запястье.

— Она оставила свой след. После всех этих лет, она почти получила то, что хотела.

Это был не единственный след, который она оставила.

— Она этого не сделала и не сделает, мы победили.

— Это то, что мы делаем, — сказал Римо. Он всмотрелся в мое лицо. — Как там Киара?

— Хорошо. Лучше, чем я думал.

— Потому что у нее есть будущее, которого она ждет с нетерпением.

Я молча кивнул.

— И мы тоже.

КИАРА

Я крепко обняла Адамо.

— Я буду скучать по тебе. Веди себя в Нью-Йорке хорошо? Лука строгий.

Адамо кивнул и отстранился.

— Я приеду летом на свадьбу Фабиано, и когда ты родишь его.

— Его? — с любопытством спросила я.

— Ты же мама мальчика. Я не могу представить тебя с дочерью. Ты привела нас в форму.

Я рассмеялась над его оценкой.

— Хорошо. Посмотрим. Пока еще слишком рано говорить. Ты приедешь домой на Рождество?

— Даже не знаю. Это всего через три месяца. Я чувствую, что должен действительно попытаться сделать себя полезным в Нью-Йорке, чтобы поблагодарить Луку за то, что он принял меня.

Римо фыркнул.

— Он делает это не по доброте душевной, поверь мне. Он захочет что-то взамен и очень скоро, и не похоже, что ты будешь жить в его доме.

— Ты, наверное, будешь жить в крошечной квартирке с миллионами тараканов. — усмехнулся Савио.

Адамо показал ему палец, который Савио показал в ответ.

Адамо сел в машину с Римо, который должен был отвезти его в аэропорт, но не сопровождать в Нью-Йорк. Адамо не хотел приезжать с Капо, и я понимала его. Он хотел проявить себя.

Нино обнял меня за плечи, пока мы смотрели, как они отъезжают, а потом вернулись в дом.

— Без него будет странно. — сказала я.

Нино вздохнул.

— Римо все равно это не нравится. Ему трудно отпустить, но я думаю, что для Адамо это лучшее. — мы остановились у колыбели Алессио. — Лука не наказывает несправедливо. Мы должны верить в это.

— Думаю, Адамо научится держать себя в руках. — сказала я. Алессио открыл глаза, и я наклонилась и вытащила его, прижимая к своей груди. — Может, это и хорошо для мира. Это может укрепить нашу связь с Фамильей.

Нино задумчиво кивнул.

Я действительно надеялась, что перемирие продлится, и не только потому, что оно позволяло мне общаться с Джулией и иногда навещать ее. Это означало, что мы были в большей безопасности.

— Я умираю с голоду. — сказал Савио, подойдя к дивану и плюхнувшись на него. — Как насчет пиццы в обед?

Я усмехнулась.

— Что-то в этом роде?

— Как раньше. — сказал Савио, приподняв бровь.

Как и Римо с Нино, он перестал носить повязки на запястьях пару дней назад. Порезы на его запястьях горели гневным красным огнем. Нино забьет их татуировками, как только раны заживут.

Савио поймал мой взгляд и сардонически улыбнулся.

— Тогда закажи пиццу. Я уверена, что Римо умрет с голоду, как только вернется. — сказала Серафина, входя с Гретой на руках.

Невио, шатаясь, подошел к Савио, который встал с дивана и взял меню пиццы.

Невио следовал за ним как тень.

Савио оглянулся через плечо.

— Он немного похож на тех жутких маленьких кукол-убийц из фильмов ужасов, как он преследует меня и ухмыляется своей маленькой улыбкой маньяка Римо.

Серафина выглядела возмущенной.

— Не говори так.

Наблюдая за Невио, который цеплялся за его ногу, Савио достал телефон и заказал пиццу. Повесив трубку, он покачал головой Невио, но все равно поднял его.

— Ты на меня помочился. Я не забыл и не прощу.

Я подошла к нему.

— Испытал удачу с эмо-девушками?

Савио попытался остановить Невио от прикосновения к шрамам.

— Нет. Еще не пробовал. Мне нужно еще несколько дней, чтобы прийти в себя и выложиться по полной. Я не люблю разочаровывать дам.

Я подумала, что случившееся подействовало на него сильнее, чем он показывал.

Он поднял глаза и с ухмылкой покачал головой.

— Не смотри на меня так, Киара. Позаботься о Нино, Алессио и булочке в твоей духовке. Я более устойчив. Я блядь выебу воспоминания прямо из своего мозга. Это всегда срабатывает.

— Блядь. — сказал Невио в восторге.

Глаза Савио расширились, и он начал смеяться. Серафина подошла и ущипнула его за руку.

— Не могу поверить, что одно из его первых слов — «блядь».

— Это не только вина Савио, — с улыбкой возразил Нино. — У Римо тоже есть склонность к употреблению этого слова.

Серафина неохотно кивнула и раздраженно вздохнула.

Савио протянул Невио Серафине.

— Вот, возьми свою маленькую куклу-убийцу.

— Блядь. — закричал Невио, и Грета усмехнулась, сидя на полу. Она открыла рот. Савио подошел к ней и присел на корточки.

— О нет, Куколка. Это слово не для тебя.

Я фыркнула и снова принялась раскачивать Алессио, а затем передала его Нино.

Фабиано и Леона присоединились к нам, как они делали почти каждый вечер в течение последних двух недель после нападения.

Мы стали ближе, чем раньше, если это было возможно, и я наслаждалась осознанием того, что ужасный