— Какие еще идейки?

— Вроде что-то касательно твоих кузенов.

Я пожал плечами и попробовал коктейль. Да, силен, ничего не скажешь. Энергия так и прет.

— Чего волноваться, если ты больше ни с кем не общаешься? Это так, чисто дружеский визит, по старой памяти.

— С чего ты взял? У меня и телефон имеется, сынок, и уши еще не отсохли, да и сплетни никто не отменял. Кое-какие друзья и связи тоже остались, и потрепаться я по-прежнему люблю. Бет в город постоянно шатается, тоже кое-какие вести приносит, из других источников. Известно ли вам это, нет ли, но старый способ передачи информации жив и вряд ли когда-то умрет. Ну, а теперь выкладывай, что у тебя на уме?

— Хочу закинуть удочку по поводу братца Деннисона.

— А как насчет Альфреда?

— О нем мне уже Сачс кое-что шепнул.

— Это сущая правда.

— Клянешься?

— Голову даю на отсечение, — заверила она меня. — Одна из девчонок оказалась дочкой парня, который когда-то работал на меня. Больше мне сказать нечего, сынок.

— Тогда давай об Альфреде.

Люси выпустила три колечка дыма, полюбовалась, дунула на них, и они разлетелись.

— Да, водится за ним грешок, что есть, то есть. Тихо-мирно, но никогда случая не упустит. Да ты хоть представляешь себе, сколько вокруг геев, которых никто никогда даже не заподозрит ни в чем подобном?

Я кивнул.

— Но тебе его ни за что не поймать, — припечатала она.

— А мне этого и не надо, — пожал я плечами. — Я просто хотел узнать.

— Теперь знаешь.

— Но я мог бы подтолкнуть его к этому. Может, тебя это удивит, но у меня полно знакомых, которые только рады будут поучаствовать в таком деле, особенно если надо кого-нибудь подставить.

— Чего ж тут такого удивительного, сынок?

— Ну и как? Игра стоит свеч?

— Даже не затевайся. Наплюй на него, лучше обрати внимание на другого братца.

— Насколько он порочен, Люси?

— Не порочен, сынок, опасен. — Она снова затянулась сигарой и выпустила дым через ноздри. — Следующую он убьет.

Я почувствовал, как мои руки невольно вцепились в ручки кресла, и мысленно выругался. Должно быть, у меня было такое выражение лица, что глаза Люси полезли из орбит, а сигара выпала изо рта.

— Ты что, уже договорился с кем-то насчет его подставы?

— Да.

— Берегись, сынок. Действуй как можно осторожнее!

— Я попытаюсь.

Люси крикнула Бет, чтобы та налила ей добавки, откинулась назад и сбила пепел с сигары прямо на пол.

— Тут недавно ко мне один старинный друг заходил.

Я выжидательно смотрел на нее.

— Стэнли Крамер. Похоже, ты вознамерился вытащить на свет дела давно минувших дней.

— Просто хотелось бы разузнать некоторые детали прошлого, вот и все.

— И вопросы странные задаешь.

— Что в них такого?

— Это дело больше никого никогда не занимало, — сказала она. — Ты разбередил Стэна, и теперь он хочет знать, что тебе нужно и какую позицию ты занимаешь.

— На заднем дворе у черного хода — вот где моя позиция, — хмыкнул я. — Незаконнорожденных ублюдков за обеденный стол не сажают.

— Кончай оплакивать свою горестную долю.

— Как я могу, Люси!

— Не стоит опускаться до уровня братцев, тем более что уровень их — в луже с дерьмом. — Она неожиданно улыбнулась, проделала со своим стаканом тот же фокус, что и с первым, и, удовлетворенно вздохнув, отставила его в сторону. — Эти стариканы, которые когда-то работали на Камерона, в свое время были еще той компашкой.

— Они подняли на своих плечах весь бизнес, — сказал я.

— Поверь, они были способны поднять его на небывалую высоту. — Глаза Люси подернулись легкой дымкой.

— Каким образом?

Она нетерпеливо развела руками:

— Вот черт, видать, я сама старею. Не понимаю, что несу.

— Человек старости не замечает.

— Ха, теперь я живу одними воспоминаниями. Слишком часто и слишком глубоко погружаюсь в прошлое. Слишком много историй пришлось мне выслушать за свою жизнь, слишком многих гладить по головам, покоящимся на моих коленях. Хотя не могу не признать, что я находила в этом определенное удовольствие. Я и не жалуюсь, нет, просто хотела бы знать: то, что они говорили мне, — правда или так, фантазии их воспаленного воображения? Раньше было лучше. — Люси снова перевела на меня взгляд, глаза посерьезнели. — Стэн с парнями — твои друзья. Позаботься о них.

— Конечно, Люси. Можешь не сомневаться.

— В городе полно подозрительных личностей. И твое имя всплывает то тут, то там. У всех, кто проявляет к тебе нездоровый интерес, во рту — змеиное жало, сынок. На твоем месте я не стала бы слишком долго задерживаться на одном месте. Даже тут. Я послушаю, что люди говорят, соберу кое-какие сплетни и, если наткнусь на что-нибудь стоящее, непременно передам тебе. Не волнуйся, я знаю, как это сделать.

Я поднялся и нахлобучил шляпу.

— Приятно было повидаться с тобой, Люси.

— Всегда пожалуйста. — Она вытащила сигару изо рта, положила ее на стол и тяжело поднялась, чтобы проводить меня до дверей. — Кстати, что там у тебя с малышкой Касс?

— Мы просто друзья. Откуда тебе это известно?

— Газеты читаю. Плюс к этому слышала, что вы вместе забегали к Тоду. Что-то совсем на дружбу не похоже.

— Какая ты любопытная!

— Всегда такой была, чего тут скрывать? И на пляж ее с собой брал, разве не так?

— Снова этот Бенни Сачс?

— Никто не водит друзей на пляж вот так, если только вы не по-настоящему хорошие давние друзья.

— Она помолвлена, Люси.

— Да, я знаю этого парня.

Я остановился у дверей и обернулся на нее:

— Люси, скажи мне, кто он такой?

Она поглядела на меня ничего не выражающим взглядом и покачала головой:

— Ты вряд ли это когда-нибудь узнаешь. — Она наклонилась вперед и схватила меня за запястье. — Не обижай малышку. Она славная девочка. Мы с ее отцом были добрыми друзьями. А Бет принимала роды у его жены.

— Не волнуйся, она не пострадает.

— Ну, не знаю. Не стала бы я давать руку на отсечение. Ты пошел в своего папашу. Да и от деда многое взял. Эти двое временами тоже заходили слишком далеко.

— Ясно. Береги себя, Люси.

— Никто и никогда не видел меня в компании мерзавцев, — усмехнулась она. — Я всегда берегу себя.