это выход. Так он избавится от пятна предательства на своей чести, и, по крайней мере, его не будут проклинать. Предатель, ирландец, погубивший итальянский клан, вот что о нем будут говорить. Тетушки возненавидят его. Все приближенные к семье будут охотиться на него до конца дней.

Утром, пока он варил кофе в кофеварке, подаренной Энди, он думал, что будет дальше, пока им в дверь не забарабанили. Том так испугался, что едва не ошпарился, сердце у него ушло в пятки, и он думал, что начались аресты.

Энди, тоже привыкнув оглядываться на каждый скрип, взял револьвер, встал за дверь и знаком показал Тому, чтобы тот, когда откроет дверь, готов был отпрыгнуть, да и вообще не высовывался.

Сглотнув, Том сделал вдох и потянулся к ручке, когда из-за двери раздался знакомый голос.

– Томас, открывай скорее! – потребовала Джованна. – У нас беда!

– Что случилось? – они открыли моментально, и увидели за порогом обеих теток, с корзиной в руках. Том даже забыл на миг о том, что официально ни Джорджия, ни Джованна не знают об отношениях с Адриано, но те никак не прокомментировали тот факт, что Адриано оказался здесь.

– Китти сбежала! – едва переступив порог, огорошили они.

Джорджия сунула в руки Тому письмо, а Джованна откинула платок с корзинки. В ней был малыш Тео, Том узнал его по глазам и ахнул.

– Сбежала, оставив ребёнка?

– Она пишет, что просит у всех прощения, но она выбрала свое счастье. И если ради него придется отказаться от ребенка, значит, так оно и будет, – ошарашено ответил Энди, пробежав глазами скорее записку, чем письмо.

– Я не верю, – Том покачал головой. – Китти бы ни за что не бросила сына.

– Мы ведь можем ее найти и образумить? – спросила Джорджия, поставив корзинку на стул. – Все решаемо, в конце концов…

– Но где её искать? – взгляд Тома метался от корзинки к лицам тетушек и Энди. – Выходит, она выбрала лорда? Ты знаешь, где он живёт? – спросил он Энди.

А в голове набатом били часы, отсчитывающие последние минуты Адриано на свободе.

Энди покачал головой. Кофе убежал из кофеварки и зашипел, запахло горелым. Все ошеломленно молчали, а потом в тишине зазвонил телефон. Том до сих пор не привык к нему, но Энди решил, что он нужен, так он мог быть на связи с клубом в любое время. Малыш Тео заплакал, и Джорджия, взяв его на руки, стала укачивать.

– Мы ведь можем узнать по своим каналам…– начала было Джованна, пока Энди брал трубку, а Том рассеянно вытирал пригоревший кофе. Звонить могли только из клуба, а значит, уже началось.

И по тому, как сползла краска со смуглого лица Энди, Том понял, что там происходит.

Как же велик был соблазн удержать Энди, предложить сбежать, но он понимал, что тот на это не пойдёт.

– Я должен ехать. Присмотрите за ребёнком, потом решим, как быть, – суматошно одеваясь, распорядился он.

– Я поеду с тобой, – сказал Том, понимая, что не может оставить все это прямо сейчас, он должен убедиться, что Моррис соблюдет договоренности.

– Что-то с клубом? – спросила Джованна, взволнованная и бледная. – Мадонна, воистину беда не приходит одна.

– Не стоит тебе ездить, – попытался было отговорить его Энди, но времени на это не было. – Все будет хорошо, – пообещал он теткам.

Через пять минут они уже мчали к клубу. Как обычно, правила Энди не соблюдал.

Том в глубине души предпочел бы, наверное, чтобы они оба разбились на машине. Очень романтично умереть в один день после всего, что было. Но они благополучно добрались до клуба, в котором уже ожидала полиция. Увидев лейтенанта Морриса, Том похолодел. Но, с другой стороны, это гарантировало, что до Адриано не добрались купленные люди Давида.

– У меня ордер на ваш арест, мистер Рапаче, – спокойно сообщил лейтенант Моррис. – Напоминаю, что содействие ФБР может пойти вам на пользу.

– Может, хоть скажете, в чем меня обвиняют? – Энди изобразил что-то вроде заинтересованной улыбки, но получился хищный оскал.

Обыска в клубе он не боялся, там давно уже не хранили ничего криминального, а погреб с алкоголем был надёжно закамуфлирован.

– Список обвинений внушительный, мистер Рапаче. Рэкет, вымогательство, сводничество, бутлегерство, пособничество в преступлениях мистера Мазари, уклонение от налогов и много чего еще по мелочи. Поверьте, у нас с вами есть о чем пообщаться, – ответил лейтенант Моррис. К счастью, он не указал на Тома, который стоял за спиной Энди с серым лицом и пустыми глазами.

– Что ж, надеюсь, у вас есть доказательства, – в глубине души Энди понимал, что рано или поздно это произойдёт. – Я могу переговорить с другом минуту? – ему безумно хотелось поцеловать Тома, но подвести и его этим поступком он не хотел.

Ему-то статья за гомосексуализм мало что изменит.

– Энди…– Том не знал, что сказать, когда тот повернулся к нему. – Я.. – в тот момент ему хотелось упасть на колени и покаяться.

– Все будет хорошо, айриш бой, – подмигнул ему Энди. Бодрился, конечно. – Постарайся найти Китти. Вас им брать не за что, не волнуйся, – он лишь позволил себе сжать руку Тома на прощание и одними губами сказал "люблю".

Том порывисто и крепко обнял его, ощущая себя так, словно его сердце сейчас разорвется.

– Я тоже тебя люблю. Пожалуйста, не забывай об этом, – прошептал он ему на ухо.

Лейтенант Моррис держал наручники наготове, и когда Энди отпустил Тома и повернулся к нему, защелкнул на нем браслеты. Энди держался спокойно и гордо, и Моррис не мог не отметить это. Он бросил короткий взгляд на Тома, который выглядел совершенно раздавленным и с конвоем вывел Адриано из клуба.

Том рванулся к окну, чтобы увидеть, как Энди загрузили в зарешеченный фургон. Его лицо было спокойно, но сердце словно кто-то вынул из груди и нанизал на вертел над огнём, а в груди зияла кровоточащая рана.

Но он понимал, что это ещё не все, Моррис вернётся, чтобы получить расположение и код от сейфа.

Том зашёл в свою гримерку, которую уже явно перетряхнули агенты, взял подушечку, вышитую для него Китти и, ткнувшись в неё, глухо, по-звериному завыл.

Моррис вернулся, когда истерика Тома стихла. Он нашел пачку сигарет забытую Китти и выкурил половину, глядя на свое отражение в зеркале. Ему казалось, на лбу у него горит яркая надпись "Предатель".

– Он в камере? – спросил Том, глянув на отражение Морриса в зеркале. – Все… благополучно? – он едва не подавился словами.

– Да, теперь он в безопасности, – Моррис понимал, что подобрал именно те слова, которые хотел бы