— Я видел, как Франко с Бернардо закрывались в одной из комнат.

— Обсуждали стратегию? Мне кажется, что в этом никакого смысла.

— А по-моему, они что-то задумали.

— Я даже предположить не могу, что это.

— Вечером поговорим. У нас микрофоны, не забывай.

Мерти точно что-то пронюхал. Он не стал бы болтать просто так. Напрягшись, я вернулась к Беркеру и состряпала беззаботный вид, словно мы с Мерти всего лишь обменялись советами — какое блюдо лучше подойдёт для сервировки. Беркер заметил, что со мной что-то не так, но не стал расспрашивать.

А потом вдруг перед нами появился Франко с широкой самодовольной улыбкой на лице.

— Беркер действительно оправдывает название шоу «Мастер на все руки», не правда ли, Найджела?

— Ему нет равных, — уверенно и также весело отвечала я.

— Собираетесь пожениться, ребята?

Мы с Беркером переглянулись со смущением.

— Как только мы до этого созреем, — нашёлся Беркер.

— Не забудьте пригласить Франко Руиса!

«Вот для кого я обязательно забуду подписать пригласительное», — с сарказмом подумала я.

А Беркер ответил:

— Конечно! Приглашены будут все!

В студию вернулась задушевная атмосфера. Другие участники взяли с Беркера обещание устроить мальчишник. Мы смеялись и готовили омаров. В результате первый, кто вышел в полуфинал и получил халат шеф-повара с вышитым именем на груди, стал Дамьян.

Нам разрешили отпраздновать это дело в кафе. Без камер и посторонних людей. Только мы, участники, и Ёся. Но и тот уехал через полтора часа, оставив нас напиваться.

— Жаль, Талии нет, — сказала я, обращаясь к Розалии.

— Она придёт на финал. Там все мы будем.

В такой тёплой атмосфере мы провели остаток вечера, после чего нас отвезли домой, а приглашённых бывших участников в гостиницу. Я не успела толком попрощаться с Беркером, но пообещала написать ему перед сном. Я ведь не знала, что этот день будет длиннее, чем он должен быть.

Как только мы приехали, все разбрелись по своим комнатам сытые, но уставшие. Я же решила дождаться тишины, чтобы заглянуть к Мерти. Что задумали Руис с Бернардо? Какое-то тревожное чувство поселилось в душе с того момента, как Мерти сказал, будто эти двое в сговоре. Хотя что может случиться? Важно ли, дойду я до финала или нет?

Во-первых, всем известно, — даже зрителям, — что мы с Беркером в отношениях, так что изначальный план по поводу внезапной любви к Бернардо уже не актуален. Я знала тайну, которая могла разрушить карьеру Руиса, поэтому в какой-то мере могла рассчитывать на спокойствие. А то, что я в полуфинальной неделе — очевидно! За рейтинги нет смысла беспокоиться. Или я что-то упустила?

Что?

Я так и задумалась с закрытыми глазами, положив голову на спинку дивана. И не заметила, что прошло уже много времени. Телефон завибрировал в руке. Вздрогнув, я оглядела тёмную комнату, затем посмотрела на экран. Ёся?

В доме стояла мёртвая тишина, и чтобы не шуметь, ушла на балкон — на который был вход через кухню.

— Ёся? Что-то случилось?

— Ты уже спишь?

— Нет, только собиралась. А что?

— Надень что-нибудь выходное и спустись вниз.

— Зачем? — я нахмурилась, затем перегнулась через перила, но у подъезда не заметила машины.

— Делай, что говорят. И поторопись.

Попытка возразить не удалась. Ёся отключился.

96

Если часы не врали, то время перевалило за полночь. А я не понимала, что происходит. Кутаясь в лёгкую дырчатую кофту, которую надела поверх белой майки под голубые джинсы, я ждала у дороги.

Прошло только две минуты, а я успела замёрзнуть. Хотела повернуть назад домой, но ослушаться Ёсю не могла. Только что казалось, что со мной уже ничего не может произойти, но ошиблась. Почему только я? А другие спят!

Наконец подъехала машина. Водитель открыл для меня заднюю дверцу, для чего ему пришлось перегнуться через пассажирское сиденье назад. Я села.

— А где Ёся? — озадаченно спросила водителя.

— Он велел доставить вас по адресу, и я собираюсь это сделать.

Услышав, что водитель понимает, о ком я спросила, немного расслабилась. Откинулась на спинку и уставилась в окно. А внутри тревожно ёкнуло. Здесь что-то не так.

Город сверкал рекламами и вывесками новомодных магазинов, а также ресторанов, привлекая внимание людей, которые в это время не думали спать. Буквы казались мне красивыми, но я не понимала ни одной, разве что только схожие с английскими. Я слышала грохотание последних автобусов и гудки такси, этот неизбежный, неустанный шум любого большого города.

Широкая дорога сменилась на узкую, а за следующим поворотом она вильнула между тесно стоящими пабами, затем машина остановилась. Водитель попросил меня выйти.

Озадаченная я уставилась на мужчину.

— Вы привезли меня в бар? Но…

Я уже набирала Ёсю.

— Слушаю, Найджела, — к моему удивлению, ответил он сонным голосом.

— Ёся, меня привезли в бар. Что это значит? Где ты?

— Да, да… заходи туда. Всё верно.

И отключился. И опа!

— Что это за игры, — бурчала я, выбираясь в ночную прохладу.

Не понимая, что тут делаю, я вошла в бар и встала как вкопанная, глазея на людей вокруг. Мужчины и женщины пили, ели, разговаривали. И ни одного знакомого лица.

Я снова набрала номер Ёси, но он не ответил.

Тогда я подошла к барной стойке, однако, не знала, о чём должна спросить бармена. Назвать своё имя и сказать, что меня ждут? Кто?

— Что будете заказывать? — спросил бармен.

Я смотрела на него, думая, что делать, а он ждал, когда же я закажу. И вдруг…

— Дама будет красное сухое вино Monte Bernardi Tzingarella.

Я крутанула голову почти на сто восемьдесят градусов и уставилась на Франко Руиса.

— Хорошее вино, — заверил он меня. — Сорт винограда: Мерло. Рубиновый цвет с пышным фруктовым ароматом.