— Это был их предводитель, Джуин. Отличный парень. Он успел прикончить четверых предателей, а потом отвел своих людей сюда, где они стояли насмерть. Перед смертью контрабандисты сожгли или испортили весь свой товар, так что бандитам ничего не досталось. Джуин погиб последним. Его меч пропел предсмертную песнь многим.

Йонг умолк. Тишину нарушал лишь шепот ветра.

— Откуда ты узнал о том, что произошло? — спросил я. — Ты тоже был здесь?

— Нет.

— Тогда как...

— Узнал случайно, — сказал Йонг. — Мне рассказал обо всем пятый предатель. Перед тем как и он тоже умер. — Он снова посмотрел на череп в шлеме. — Отличный был парень, — снова произнес он. — Мой брат.

Я вздрогнул.

— Почему... почему ты его не похоронил? Или не предал огню?

Холодные глаза Йонга сверлили меня насквозь.

— Нумантиец, вы скорбите об умерших по-своему, а я — по-своему.

Он направился было к выходу из расселины, но, остановившись, обернулся.

— Теперь больше нет в живых ни одного из тех, кто тогда ждал в засаде Джуина, — сказал уроженец Кейта. — Ни одного.

Он зловеще усмехнулся, и его рука непроизвольно потянулась к рукоятке меча.

Вскоре подавленное настроение Йонга прошло и к нему вернулось его обычное беззаботное веселье. Мы спустились с гор и вышли на равнину. Это уже действительно был Майсир.

Здесь все было по-другому, даже воздух пах иначе. Кейт, хоть и чужое государство, своими ущельями и холмами напоминал нагорье Урши и южную часть Юрея.

Нас окружали деревья, но только это были не джунгли Нумантии. Здесь росли высокие ели, сосны, кедры, нашептывающие своими ветвями тайны незнакомой страны. Нам встретились медведи, значительно более крупные, чем те, на которых я охотился у себя на родине, и следы огромных хищных кошек. Воздух здесь был чистый и прозрачный, и Никея и мои личные проблемы остались где-то далеко, в другом мире.

Йонг, обычно тащившийся в самом конце, догнал меня.

— Согласись, нумантиец, это прекрасная страна, — сказал он.

— Не буду спорить.

— А ты знаешь почему? — Йонг не стал дожидаться ответа. — Потому что здесь нет людей.

Мы понимающе переглянулись.

— Я частенько мечтал о том, чтобы построить где-нибудь здесь маленький домик, — продолжал Йонг. — Заготовить необходимые припасы — крупы, соль, наконечники для стрел, кое-какую муку на зиму — и жить охотой и рыбалкой.

— Красивая мечта, — заметил я.

— В ней есть только один недостаток, — сказал Йонг.

— Какой же?

— Это Майсир.

— Ну и?.. Сомневаюсь, что кто-то обидится на тебя за старую медвежью шкуру или пару форелей.

— Возможно, и обидится, — загадочно промолвил Йонг, похлопав меня по спине. — В любом случае, трибун Дамастес а'Симабу, под моим руководством у тебя неплохо получилось. Хочу тебе сказать, что, может быть, — особенно учитывая нехватку действительно способных людей — ты, может быть, повторяю, может быть, когда-нибудь сумеешь самостоятельно возглавить отряд разведчиков. Если хочешь, отныне можешь называть себя разведчиком.

Он шутил, но я был тронут этим признанием.

— Спасибо, трибун.

Йонг тоже стал серьезным.

— Так что, если меня внезапно позовут дела, я буду спокоен, что всё в надежных — ну, по крайней мере не в слишком беспомощных — руках.

— И что это значит?

— Слушай, тебе не надоело задавать мне этот вопрос? — спросил он, быстро возвращаясь на свое место в хвост отряда.

Туман был такой густой, что мы двигались очень медленно, опасаясь сбиться с пути. Шли мы бесшумно; наши сапоги и копыта животных утопали в густом ковре сосновых иголок. Тропа резко повернула — там нас и встретили.

Пятнадцать человек сидели на одинаковых вороных конях. Все были в темных боевых доспехах. По бокам от них рассыпались цепочкой лучники, направившие на нас стрелы. Я узнал этих солдат по гравюрам из книг, которые читал в Ирригоне. Это были негареты, пограничная стража Майсира.

— Если шевельнетесь, умрете! — властно произнес мужчина с окладистой бородой. — И не вздумайте хвататься за оружие.

Он тронул своего коня вперед. Мои люди, как и я, стояли неподвижно — но Йонга и след простыл! Поводья его зебу валялись на земле.

— Выкладывайте все начистоту — или молитесь своим богам! — приказал бородатый.

Острие его копья уперлось мне в грудь.

Я трибун Дамастес а'Симабу, смело произнес я, — назначенный императором Тенедосом полномочным послом ко двору короля Байрана — именем богини Сайонджи.

Последние слова я добавил потому, что не знал, дошли ли до стражников известия о том, кто я такой. Я решил дополнительно обезопасить себя и своих людей от каких-либо случайностей, воззвав к знаменитой набожности майсирцев. И действительно, двое всадников вздрогнули при упоминании жуткого имени богини-разрушительницы. Бородатый разочарованно опустил копье.

— Как вы сюда попали? — спросил он.

— Сначала мы плыли на корабле, потом ехали верхом, затем шли пешком, — надменно ответил я.

Один из негаретов хихикнул и тотчас же стушевался под строгим взглядом предводителя.

— Я имел в виду... Впрочем, вы ведь все равно не скажете, каким путем пришли сюда, да?

Я молчал.

— Ну да ладно. Полагаю, мне он все равно известен. Я йедаз Факет Бакр. Йедаз — это мое звание, оно означает...

— «Командир порога», — сказал я. Того, что мы называем границей.

Похоже, Бакр был приятно удивлен.

— Значит, вам известно, кто такие мы, негареты?

— К сожалению, я знаю о вас слишком мало.

— В таком случае, идите с нами и смотрите. — Бакр оглушительно расхохотался. — Я получил приказ от короля Байрана, величайшего из монархов, встретить вас, исполнять все ваши пожелания и проводить к его наместнику в город Осви, откуда вы с подобающими вашему рангу почестями отправитесь в столицу, город Джарру. Первым делом позвольте приветствовать вас на земле Майсира.

— Благодарю вас, — ответил я.

— Вам больше не будут нужны ваши рогатые животные. Скажите, ваши люди умеют ездить верхом или же они раэлент?

«Раэлент» по-майсирски значило «меньше чем люди». Полагаю, так негареты относились ко всем пешим.

— Умеют, — ответил я.

— Хорошо. Мы захватили с собой лошадей. — Бакр махнул рукой, и двое его солдат подвели нам оседланных лошадей. — Скажите, трибун Дамастес, — продолжал он, — почему вы так задержались? Мы уже две недели разъезжаем вдоль границы и начали беспокоиться. Неужели дорога в горах оказалась сложнее, чем вы предполагали?