хотелось всем думать. Так что скоро отношения внутри отряда наладились. Кроме того, появилась некоторая лихость сделать еще что-нибудь этакое.

— Браты! — раздалось сзади. — Нешта смотрю на вас… с какого куреня будете?

Рядом с ряженными казаками появились истинные запорожцы.

— С куреня Ющенко мы! — ответил Егор.

— Ни бачив я вас! — сказал еще один казак.

— Так и я тебя не бачив, — Егор держался уверенно.

— Ну так и добре! — сказал любопытный казак и медленно пошел прочь.

— Заподозрили! — понял Егор. — По коням! Плевать будешь с коня. Богом кляну, не промахнись!

Трое диверсантов подошли к своим коням, лихо запрыгнули в седла и направились в сторону, куда поехал Радзивилл. Зверь достал не менее, чем метровую трубку, и закинул туда дротик с ядом.

Такое оружие показывал сам государь, утверждая, что для тайного, ну или подлого, воина, может пригодиться. И Егор считал, что он вполне освоил технику использования такого оружия, но… Зверь оказался способнее. И теперь именно на него отряд возлагал надежды.

Трое всадника медленно приближались шатру Радзивилла.

— Стой, нельзя дальше! — остановили диверсантов.

— Срочное послание от короля! — закричал Зверь и припустил коня, бережно держа в руке трубку.

Никто не мог бы догадаться, что сейчас в руках казака оружие. Скорее трость, чтобы подгонять коня.

Радзивилл еще не успел зайти в шатер, остановился.

— В-в-фу, — резко выдохнул в трубку Зверь и стал разворачивать коня.

Прозвучали два выстрела. Охрана магната среагировала быстро, двое бойцов схватились за сабли, но Егор и Рысь разрядили в них свои пистоли. Трое диверсантов устремились прочь. А им вслед мчались пять казаков, которые, как и предположил Егор, сильно засомневались в подлинности слов трех, якобы побратимов, что и говорят, как московиты. Тем более, что один из запорожцев лично знал Панаса Ющенко и был осведомлен о том, что нет такого десятника, пропал в лесу. Ну и Панас еще не дорос до того, чтобы возглавлять целый курень.

— Получилось? — на ходу выкрикнул Егор.

— Нет! — ответил Зверь. — Не попал!

У опушки леса все трое диверсантов резко повернули в стороны, а из-за кустов раздался вначале один выстрел, а после и второй. Два заранее заряженных мушкета, каждый с двумя пулями, убили троих из пятерки запорожцев. Оставшиеся двое решили не испытывать судьбу и развернули коней. Между тем, из лагеря поляков пока и не было видно никакой больше погони, там просто недоумевали, что произошло, да и произошло ли что-то вообще.

*…………*…………*

Янош Радзивилл прибыл к себе в расположение от короля. Был сложный разговор, даже с переходом на повышенный тон. Янош не мог сдерживаться. После того, как русские начали распускать слухи, Радзивиллу кажется, что с него смеются все вокруг. Пленные, освобождение которых вначале сочли за слабость и страх русских, принесли бумаги, в которых было написано о том, что Радзивиллы… Самый знатный род! Создавали свое имя на воровстве и лжи. Кто иной просто отмахнулся бы и все, но не гонорливый Янош.

И вот он возвращается в нервозном состоянии, а к шатру прорываются казаки и… Глупо же. Хотели бы убить, так и убили, но прилетает только большая иголка, ударяется в шлем… и все, падает на землю.

— Что это такое? — сам себя спрашивает Янош, подымая дротик. — Ай!

Неловкое движение и острие чуть кольнуло палец магната, обрекая того на мучительную смерть.

*………….*…………*

Атака поляков затягивалась и все, включая и меня, начали нервничать. Ожидание боя, порой психологически намного болезненней, чем само сражение. Если тебя учили воевать, вдалбливали движения, реакцию на события, то остается только действовать в соответствии с вложенными алгоритмами. А когда ждешь, в голову могут лезть многие страхи, фантазии. И прогнать наваждение крайне сложно. Этому нужно учиться. И в моем войске, как я думал, мало, кто умеет отринуть все и просто ждать. У меня это почти получалось. Но как у других?

Удивительное «могучее, лихое племя, богатыри» — воины улыбались, шутили, разговаривали. Я не видел уныния и мрачной настороженности, воины, как будто пришли на масленицу морды в свое удовольствие друг другу набить, чтобы после принять водки и, обнявшись, песни горланить. И ведь многие умрут уже сегодня.

Сегодня ли? Что-то ляхи слишком затягивают с атакой.

— Разведка узнала… — растерянно говорил Пожарский.

— Что? — я повысил голос.

— Взяли двоих поляков… говорят, что колдовство было от тебя… государь. Ты проклял Радзивилла и тот отходит в муках, — Пожарский смотрел на меня с ужасом.

Прилетел бумеранг. Я обвинял тварь Радзивилла, что меня оскорбил, а тут прилетает от него. Колдун… такого имиджа мне не надо, это, как билет на прыжок с Ниагарского водопада.

— Умирает? Так это Господь его покарал за то, что русского природного государя облаял. И Бог шлет нам знак, что он сегодня с нами, и что Россия была и остается Богом любимой державой, — сказал я и посмотрел на Пожарского, который силился что-то во мне рассмотреть. — Иди Дмитрий Михайлович и пусть именно так и расскажут воинам!

Пожарский не успел далеко уйти. Затрубил рог, и все подобрались. Начинался штурм.

Поляки подвели свои пушки к реке и стали стрелять. Этого хода противника я не мог понять. Десять пушек стреляют и ядра долетают только до подошвы земляного вала крепости. При этом, после двух выстрелов, артиллерия противника замолчала. И это было очень странным. Показали, что у них есть пушки? Типа, смотри, у меня есть нож, но я буду бить тебя кулаком!

— У Дмитровца ляхи пошли на приступ, — услышал я сообщение вестового.

Пожарский посмотрел в мою сторону, но я оставался безэмоциональным. Внешне, внутри же закипал адреналин. Не линейно действуют наши противники? Отчасти. Дмитровец готов встречать врага. Да и у нас, как я видел, так же начинается жара.

Первыми шла пехота противника, за спинами которой по сторонам растекалась двумя ручейками польская конница. Звездную крепость брали в окружение. На что был расчет? Может поляки знают, что я здесь и не хотят дать сбежать? Весьма вероятно, я же особо и не скрывался. Иначе, конница при приступе крепости бесполезна.

— Государь! — чуть ли не взмолился Пожарский.

— Нет! — припечатал я. — Никуда не побегу!

Князь пилил меня взглядом, тяжело дышал. Было видно, что он хочет настаивать на моем уходе, пока еще это возможно, но Пожарский уже