Их колымага не вызвала у курящих водителей никаких эмоций. Машина остановилась, и Моченый с видом заправского работяги отворил заднюю дверь.

Водилы выкинули бычки и на секунду сосредоточили внимание на новом обстоятельстве — машина остановилась в каких-то тридцати метрах от них. Да и поздновато было уже для ремонтных работ. Хотя в зимнее время темнеет рано и рабочий день закончиться еще не успел.

— Ну так когда вас забирать отсюда? — нарочито громко спросил спрыгнувших на землю «работяг» Моченый. — Семеныч сказал, чтобы пахали, пока все не отобьете!

— Пошел на хрен твой Семеныч! Через час рабочее время заканчивается! — вытаращив глаза, заорал Парфен, подыгрывая Моченому. — Не будешь через час, все ломы на хер здесь побросаем!

— Я те побросаю!

— Тогда давай через час! Я тут околевать не собираюсь! Верно, Пашка? — Парфен толкнул локтем молчавшего до сих пор Чемодана.

— Да что мы, каторжные, чтобы тут подыхать? — протянул тот, не зная, что еще сказать.

— Ладно, через часок буду, — закруглил сцену Моченый, справедливо опасаясь, как бы не получилось с театром перебору.

Машина уехала, Григорий, матюгнувшись ей вслед, с самым деловым видом принялся долбить асфальт вдоль кромки бордюра метрах в двадцати от «мерса» Квадрата.

Первое время Парфен и Виктор, которым ничего другого теперь не оставалось, довольно старательно долбили асфальт. Минут через десять они устроили перекур, что, в принципе, не могло вызвать подозрений. Затем вновь принялись работать ломами.

Гришка раньше увидел глазами, чем в его ухе прожужжал сигнал передатчика. Он сразу въехал, что пришла пора действовать. Теперь все решали секунды.

— Бляха-муха! Когда этот урод за нами приедет! Я уже околел! — Выкрикнув гневную тираду и добавив пару непечатных эпитетов по поводу начальства, Парфен снял рукавицы. Это служило условным сигналом.

Подал Григорий его после того, как на крыльцо выскочили двое телохранителей Брылева и зашарили глазами по сторонам. Не обнаружив ничего подозрительного, один из них достал мобильник.

Григорий не знал, естественно, о чем и с кем он разговаривает. Он мог только догадываться, что выход объекта на сцену сейчас состоится.

— Погодь, — негромко осадил он Чемодана, слишком рьяно ринувшегося вперед. — Садись на бордюр, мы после работы, устали.

Он демонстративно уселся, стрельнув глазами в сторону секьюрити. Один из них сказал на ухо что-то другому, тот в свою очередь подскочил к водителю их машины и что-то спросил у того, кивнув в сторону парней. Григорий это вовремя засек и, лениво зевнув, обронил:

— Отвернись, не таращься как баран на них!

Это касалось Витька, который никак не мог игнорировать действия секьюрити.

Водитель, по-видимому, успокоил сотоварища. Тот больше не смотрел в сторону работяг, а вновь поднялся ко входу в ресторан.

В ухе Парфена вновь запищало, и он негромко обронил:

— Пошли.

Он сделал несколько ленивых шагов в сторону «Мерседеса» и остановился, шаря по карманам, как будто в поисках сигарет.

— Ну когда же эта зараза приедет! Поставь лом во-он туда! — махнул он рукой в сторону стены. Сделав пару-тройку шагов по направлению к зданию, они оказались на самом его углу, незаметно сократив расстояние между объектом и ними до пятнадцати шагов.

— Не дрейфь, все будет ровно, — еле слышно сказал он Чемодану, заметив, что тот занервничал. — Пошли!

И все же нервы Витька спасли Григория.

Когда они тронулись к объекту, Чемодан ускорил шаг. «Девятка» вылетела вовремя, как ей и было положено, и отвлекла внимание охраны Квадрата, но все же один из телохранителей успел заметить движение Витька. Тот уже достал свой «стечкин» и готовился выстрелить. Профессионал бросил тело вперед, закрывая своего шефа, и в полете уже выпустил несколько пуль в товарища Парфена. Но и Чемодан уже нажал на свой курок. Занятия в тире не прошли для него даром, охранник упал на асфальт, с которого уже ему было не суждено подняться. Остальные не успели еще переключиться с «девятки» на Парфена, что подарило ему несколько бесценных мгновений. Оружие уже было у него в руках, и он из двух стволов буквально изрешетил Квадрата.

Сделав главное и бросив стволы, Гришка рванул в сторону спасительного угла. Через пару секунд запоздало грохнули выстрелы. Одна из пуль, впрочем, чуть не достигла цели, влепившись в стену на уровне его головы спустя лишь миг после того, как Парфен скрылся за углом.

Так быстро он не бежал даже тогда, когда они с товарищем по первой колонии рванулись к спасительной куче мусора. Он работал ногами, а ледяной страх смерти плотным комком висел за плечами. Каждое мгновение он ждал, что раздастся выстрел и пуля найдет его тело.

Вместе с тем слух Григория уловил спасительный звук мотора авто и визг шин.

— Прыгай!

Гришка влетел в салон, распластавшись на заднем сиденье. Позади раздались щелчки выстрелов, но ни одна из выпущенных пуль не попала в быстро удаляющийся автомобиль.

— Ну что, паря! Вот и все! — услышал он полный радостного возбуждения голос Моченого и закрыл глаза. Парфен вдруг почувствовал, что смертельно устал.

Глава 10

— Давайте, братаны, пацана помянем! — Мирон посмотрел на собравшихся ребят и первым поднял рюмку.

«Сука! Ведь сам же нас под пули сунул!» — мелькнула у Парфена в голове злая мысль, но он только стиснул зубы. Неожиданно он столкнулся взглядом с Мироном, и тот первым отвел глаза.

Гришка поднял свою рюмку и молча швырнул ее содержимое в глотку. Постояв, он сел чуть позже остальных.

В памяти крутился образ Витька, бесшабашного, разбитного парня, любившего словить кайф в жизни. Вспомнились неожиданно его слова: «Волдырь, а тебе страшно?»

«Вот ты и отбоялся свое, Чемоданище!» — Сердце ужалила неожиданная горечь.

Они сидели в своем кабаке в полном составе бригады.

— А ты знаешь, что теперь ты знаменитость? — как-то странно глянул на него Кабан, когда они с Григорием вышли покурить и заодно поболтать.

— Почему это? — Гришка сразу же насторожился.

— Да того ловкого паренька в желтой куртке дорожного рабочего, который уложил самого Квадрата, пол-Москвы ищет!

— Не боись, — внезапно появившийся Мирон хлопнул его по плечу. Гришка невольно вздрогнул и повернулся к бывшему сокамернику. Он не слышал, когда тот подошел к ним. — Послезавтра твои паспорт и виза готовы будут. Поживешь с полгодика в раю, на родине все про тебя и забудут. Ну а пару деньков посидишь пока у Кабана на даче. Там тебя никто искать не станет. Оттуда сразу в аэропорт — и гуд бай, Россия.

Гришка ничего не ответил, только крепко затянулся и выкинул наполовину выкуренную сигарету.

— Пойду накачу, — сказал он и затопал по лестнице.

Скрывшись из поля зрения оставшихся на пятачке перед туалетом