Кабана и Мирона, он застыл на некоторое время, прислушиваясь. Его старания оказались не напрасными.

— Ты что, действительно ему сто штук обещанных отвалишь? — голос принадлежал Кабану.

— Не в бабках дело, — ответил негромко Мирон. — Братва за Квадрата крови захочет. И тут фуфелом не отделаешься. Надо будет сегодня с Волдырем решать.

Сердце стучало так, как никогда до этого в жизни. Стараясь не шуметь, он быстро поднялся по лестнице в зал. Ему сразу показалось, что все смотрят на него и только на него. Сказать, что он чувствовал себя паршиво, — так это вообще ничего не сказать.

«Успокоиться надо. Первым делом успокоиться, — стараясь унять нервную дрожь, говорил сам себе Парфен. — Думай. Выход должен быть! Так, — начал он, — во-первых, сотовый с собой, можно на крайний случай позвонить Тарасову. Да! Пойти в сортир и позвонить!»

И тут он нутром почувствовал, что чей-то взгляд буквально сверлит его спину.

Моченый.

Оглянувшись, он наткнулся на его прямой, холодный взгляд. Уголок губы старого пьяницы дернулся в подобии улыбки, глаза же колюче цеплялись за лицо парня.

«Не сомневайся. Я с тебя сегодня глаз не спущу!» — Четко выраженная суть этого взгляда направленным гипнотическим лучом проникала в мозг.

Моченый поднял рюмку, показывая, что пьет за него. Одним махом осушил ее, так ни на секунду и не спустив глаз со своего подопечного.

«Ну и сволочь!» — стиснул зубы Парфен.

«Сегодня с ним надо решать!» — непрерывно крутилась в голове фраза, услышанная им совсем недавно.

Гришка налил себе и, так же заочно чокнувшись со своим новым хозяином квартиры, выпил. Улыбка стала чуть шире, и Моченый освободил его от своего взгляда, повернувшись к соседу.

Он принялся что-то втолковывать пацану, тому, что сидел за рулем «девятки». Парень уже изрядно принял на грудь, тупо соглашался со всем и кивал.

Гришка осмотрелся. Остальные были заняты кто чем, и на него, как ему показалось сперва, никто никакого внимания не обращал. Кабан показался из проема двери и сразу же нашел взглядом Парфена, присел рядом с ним и предложил выпить. Они жахнули по маленькой. Гришка не боялся опьянеть. После таких известий нервы были натянуты как струна. Но все же он решил попридержаться и только слегка отпивал из своей рюмки. Вездесущий Кабан успел заметить и это.

— Да мутит меня слегка, — отбоярился от него Гришка.

Он два раза пытался выйти в сортир и позвонить Тарасову, но оба раза неизменно к нему приклеивался сопровождающий.

Первый раз — Моченый. Второй раз Кабан.

Сам Мирон вроде как позабыл о Гришке, болтал с пацанами, выпивал, шутил. Но иногда Парфен ловил на себе его внимательный взгляд.

Наконец гулянке подвели итог и стали собираться.

— Гриня, а ты, я гляжу, в норме, — вдруг оказавшись рядом, Мирон положил ему на плечо свою тяжелую руку. — Отвезешь меня домой, а то мой водила вдрызг нажрался.

Просьба прозвучала как приказ. Кабан с Моченым стояли за его спиной, так что деваться было некуда.

— А на дачу?.. — на всякий случай спросил Григорий. Голос едва не выдал его, неожиданно он стал хриплым, даже чужим каким-то.

— На дачу двинешь завтра с утра. Сегодня с Моченым перекантуетесь как-нибудь, а с утра тебя Олег отвезет, — Мирон мотнул головой в сторону Кабана. Тот тут же кивком подтвердил, что так оно и будет.

Парфен понимал, что для него это рейс в один конец. Никакого завтра для него уже не будет. Нужно было срочно что-то делать: кричать, бежать, звонить Тарасову, но все силы словно покинули его. Так же он чувствовал себя в сушилке барака тридцать второй зоны, когда на него надвигалась громада Самосвала, а Калган караулил дверь, глумливо лыбясь. Тогда он нашел в себе сил на рывок отчаяния, но вот сейчас из него словно вытащили стержень.

«Где они меня?.. В машине? Нет, вряд ли этот гад свою тачку портить будет. Вывезут куда-нибудь!» Странное дело, мысли о себе проносились в голове совершенно отвлеченно, будто думал он о ком-то другом.

Мирон прибыл на своей новенькой «Вольво» последней модели. Увидев машину, Парфен словно проснулся.

Небольшая стоянка для автомобилей была тщательно очищена от снега. Лопаты дворников постарались, и вокруг машин образовался снежный бруствер высотой почти в рост человека.

«Все, ждать больше никак нельзя! — Сердце стучало, как кузнечный молот. — Надо спокойно дойти до машины, а затем рыбкой через снег — и бежать! Черт с ним со всем! Лучше вновь зона, чем пуля!»

До машины оставалось не более пяти метров, Гришка шел к ней на ватных ногах первым. Кабан отстал, застряв с кем-то из пацанов. Зато Мирон и Моченый шли следом, на шаг позади него.

«Решено! Дойду до машины и рвану!»

Неожиданно Гришка услышал пьяное пение и вскинул опущенную голову. Он увидел пошатывающуюся фигурку и на мгновение даже остановился. Улыбка скользнула по его губам. Он встал у водительской дверцы шикарной «Вольво» и попросил у Мирона ключи. Бежать Гришка резко передумал.

* * *

— Черт его послал! — в сердцах выругался Мирон, глядя на фигуру гаишника. — Волдырь, сунь ему сразу полштуки, чтобы отвалил!

— Кто еще там? — неожиданно активизировался на заднем сиденье Моченый, до этого мирно дремавший.

Между тем сотрудник милиции махал требовательно палочкой, и Гришка прижался к обочине.

— Старший лейтенант Соколов, — под козырек представился он. — Все выходим из машины.

— В чем дело, командир? — удивился такому обстоятельству Мирон. Моченый тоже насторожился, и дрему его как рукой сняло.

— Проводим внутренний досмотр машины в связи…

И вдруг, перебив его, властно прозвучала команда другого человека:

— Быстро вышли, кому говорят!

Ни пассажиры «бехи», ни водитель не успели заметить, как с другой стороны подошли новые действующие лица: сотрудник ГАИ с капитанскими погонами на бушлате и с ним старший сержант.

У обоих в руках было по автомату.

С такими аргументами не поспоришь.

— Шеф, мы только пассажиры, — просипел Моченый. — Недавно тачку эту поймали.

— Сейчас со всем разберемся, — уверенно ответил Соколов, листая парфеновские документы. — Подошли к машине, все положили руки на капот!

— Ты что, командир, озверел?! Ты знаешь хоть, кого ты тормозишь?! — зашелся в негодовании Мирон.

Но ствол автомата ткнулся ему в брюхо, палец лежал на спусковом крючке и глаза капитана смотрели холодно и решительно.

— Крутой, да?! А нам чем круче, тем лучше!

— Ты давай тоже к ним! — приказал Гришке старлей, убирая его документы в карман и доставая табельный «макаров». — А то, я вижу, вы все тут крутые!

Руки сержанта торопливо зашарили по телу Моченого. На снег упал ствол с глушителем.

— Ну вот, а говорили, что не при делах! — удовлетворенно заметил капитан.

Моченый