— Начнём с самых ярких личностей. Лео — оборотень с непробиваемой шкурой. Кира — якобы вампир. Хотя пока ничего такого не замечал. Да ещё и солнца не боится. Чеснок не пробовал. Следующий — Пророк. Пока все его пророчества сбывались. Ещё шесть братьев. Их не видел, но Гость говорит, что они серьёзные противники. Будто их убить нельзя, пока хоть один из них будет жив. Ещё десятый… Кросс Рейн. Элитный английский спецназ.

— Всё верно. Я хочу тебе немного рассказать про шестёрку. Они братья. У них запоздалое восприятие времени и долгая обработка информации. Как позже выяснилось, они подверглись кислородному голоданию во время последних недель перед родами. Видимо, какая-то часть мозга у них погибла, и те функции взяли на себя целые части мозга. Наш мозг имеет гибкую систему жизнеобеспечения. После проекта они стали радостью и в то же время смертью для всего… Расскажу одну интересную историю…

* * *

Все копошились. Бегали туда-сюда. Только беловолосый мальчик смотрел на все эти хождения и не понимал, что тут происходит. Он опирался на костыли, так как сам ходить не мог. Кости мальчика были с рождения хрупкими. Любое падение — и перелом обеспечен. С таким недугом нахождение здесь для мальчика было чревато. Он практически всегда находился в лаборатории где-то на отшибе. Отец старался сделать для него лекарство, но пока это было делом далёкого времени. И вот, с самого рождения он тут, в лаборатории. С детства у него было не много друзей, но был один настоящий друг. Чёрный, как смоль, волк. Его привезли пару месяцев назад и держали в камере. Хотя остальных животных держали в клетках. Мальчик много слышал об этом волке. Да и сам волк был намного крупнее, чем остальные привычные волки. Мальчик успел повидать много волков, но этот чёрный волк отличался от всех.

Он смотрел на новых прибывших пациентов. Шесть мужчин, похожих друг на друга. Каждого несли по два человека. Они были странными ребятами. Их глаза медленно реагировали на происходящее. Мальчик смотрел на них с любопытством. Ему даже было немного их жаль. Почему? Он не знал. Может, эти шесть человек были так же больны, как и он сам. Вдруг из застеклённой камеры вышел Николай Аркадьевич. Он направился прямиком к мальчику.

— Генри, — поприветствовал профессор мальчика. — Разве тебе не положено быть в школе?

— Дядь Коль, учитель заболел. Отменили уроки сегодня. Вот, решил посмотреть, чем вы тут занимаетесь… — мальчик больше всех любил именно профессора Белова. Он единственный, кто был с ним добр.

— Мы пытаемся вылечить этих людей, — не стал скрывать профессор.

— А что с ними? — любопытство Генри не знало границ. Надо же чем-то увлекаться.

— Они больны…

— Как и я? — мальчик понимал, что люди были больны чем-то другим.

— Не совсем. Может, сыграем в игру? — Белов вынул из кармана две бумажечки. — Угадаешь, что здесь нарисовано, и я тебя угощу твоим любимым блюдом.

— Отец запрещает мне сладкое, — сделал грустную мину мальчик.

— А ты собрался ему говорить, что ты ел сладкое? — удивился профессор.

— Нет. В какой именно я должен угадать? — Генри смотрел на бумажки и уже предположительно знал, что там нарисовано.

— Ты уже знаешь. Говори, — Николай Аркадьевич уже приготовился открывать бумажечки.

— В правой руке у вас нарисован пегас. В левой написан код от замка, — такому феномену никто не мог дать внятного объяснения.

— И как тебе удаётся? — удивился профессор.

— Николай Аркадьевич, — заорал Стэн во всё горло. — Мы их теряем.

— Подожди у себя в комнате, — улыбнулся профессор и незаметно ото всех положил ему в карман пару конфет.

— Хорошо, дядь Коль.

Профессор вбежал в стеклянную камеру. Первого из пациентов рвало, и он не мог контролировать процесс рвоты. Остальные пациенты были в соседних идентичных камерах, но в них не вводили никаких препаратов. Профессор быстро осмотрел пациента. Его глаза бегали из стороны в сторону. Судороги были хаотичными. То рука задёргается, то нога, то вообще челюсть сведёт. Белов сорвал белый халат с пациента, и его глаза чуть не полезли на лоб. Живот у пациента буквально втягивался к позвоночнику. Будто там образовалась маленькая чёрная дыра. Кожа уже начала показывать очертания позвоночника.

— Где его кишки? — заорал Гость.

— Вводите принудительно в рот молоко, — быстро дал команду профессор. Стэн схватил трубку и впихнул пациенту в горло. Протолкал трубку до желудка. Кира дала ему коробку молока, и Стэн через воронку начал заливать в трубку молоко.

— Зачем? — только и спросила Кира.

— Я не знаю. У него будто восстановился ритм восприятия, и мозг сошёл с ума. Он не может так быстро воспринимать окружение. Нехватка кислорода, — профессор ловко одел маску на лицо пациента. — Он так умрёт мучительной смертью. Ещё три литра молока залейте.

— Почему именно молоко? — Стэн не мог понять важности именно такого элемента.

— Ему нужно много белка для поддержания организма. Молоко можно быстро довести до желудка, и к тому же, оно очень питательное. У него сейчас идёт поглощение собственных полезных веществ. Один из механизмов защиты организма от голодной смерти. Как спасём его, тогда можно будет перевести на другую еду.

— В крио-камеру его, — скомандовал Гость. — Раз его мозг ускорился, то должна, соответственно, подняться температура. Ничто не может при использовании энергии быть холодным. Больше сорока двух градусов и его мозг начнёт гибнуть. Живо! — в камеру вбежали двое мужчин и поместили пациента в крио-камеру. Благо, она была в камере и находилась в вертикальном положении.

— Установите датчики на электрический потенциал, — Белов не впадал в истерику и действовал рационально. — Введите адреналин. Сердце начинает замедляться… Что у него по поводу потенциала?

— Всё худо, — прокомментировал Стэн, так как он стоял за компьютером и следил за показаниями. — При таких нагрузках его сердце не выдержит и лопнет. Про мозг вообще молчу.

— Что вы ему вкололи? — профессор параллельно осматривал пациента. В крио-камере его хоть и привязали, но стеклянную дверцу ещё не закрыли.

— Мутаген В2.1Х, — быстро ответил Гость. — Вы же говорили, что он успешно прошёл все проверки…

— Да, — не стал отрицать профессор. — На мышах и кроликах он