Он по-прежнему оставался командиром арьергарда численностью две тысячи человек и сидел в Насу. В его задачу входило обеспечение отступления мятежников, если не сумеют одержать победу над сильной армией императора.

Мата считал молчание Тоадзы и Чарузы оскорблением, чем-то вроде наказания, поэтому постоянно пребывал в мрачном настроении, пил и предавался невеселым мыслям.

Тэка Кимо, теперь исполнявший роль его помощника, приходил каждый час и сообщал новости о ситуации на Волчьей Лапе, но Мата его почти не слушал.

Торулу Перинг, советник и специалист по тактическим вопросам армии мятежников, вошел в зал для совещаний и сразу понял: что-то произошло. Генерал Паши Рома, главнокомандующий объединенных сил повстанцев на Волчьей Лапе, смотрел на лежавший перед ним доклад разведчиков, хмурился и нервно постукивал по нему пальцами.

Перинг решил сразу перейти к делу.

– Плохие новости с островов Огэ?

Рома вздрогнул и поднял голову.

– Кошмарные.

– Сколько кораблей мы потеряли?

– Почти все. Только двум удалось вернуться назад.

Перинг вздохнул. Рома приказал флоту мятежников перехватить имперскую армаду около островов Огэ, архипелага, расположенного к северу от Волчьей Лапы, предположительно возникшего из капель пота бога Руфиццо. Перинг категорически возражал против плана Ромы.

Старый учитель классической литературы, поражавший короля Туфи и Фина Цзинду знанием древних книг по военной стратегии – большинство из которых после Завоевания император Мапидэрэ приказал сжечь, – Перинг начал свою карьеру в качестве купца, путешествовавшего между Большим островом и Волчьей Лапой, великолепно знал море и разбирался в сложностях сражений на воде.

Рома, который до Завоевания служил в армии Кокру в подразделении логистики и снабжения, до сражения у Чарузы никогда не участвовал в военных действиях. Посчитав острова Огэ воротами к Волчьей Лапе, он решил, что жалкий сборный флот мятежников сможет спрятаться среди крошечных островков, чтобы ввести неприятеля в заблуждение на предмет своей численности, а потом неожиданно напасть на имперскую армаду. Так солдаты атакующей армии, обманувшись видом незащищенных стен, подходят к ним слишком близко, и тут их встречает дождь стрел и ведра с кипящим маслом.

Но Перинг знал, что прятать корабли совсем не то же самое, что прятать людей. Без поддержки с воздуха морская засада невозможна, а у Мараны воздушные корабли как раз имелись. Впрочем, сейчас не самое подходящее время говорить: «А я вас предупреждал».

– Прямо сейчас армада огибает восточный берег Волчьей Лапы, чтобы атаковать Тоадзу, – мрачно проговорил Рома. – Нам конец!

– У нас осталась половина флота, который находится в гавани Тоадзы, – напомнил Перинг. – Если мы будем держать корабли у берега, их смогут поддерживать батареи катапульт и баллист, а на мелководье, да еще с подводными рифами у более крупных и глубоко сидящих кораблей армады, возникнут сложности с маневрированием.

– У Мараны есть воздушные корабли, так что все эти трюки нам не помогут! – рявкнул Рома.

Перинг с трудом сдержал желание схватить его за ворот и хорошенько встряхнуть. Старый генерал быстро перешел из одного состояния в другое – от излишней самоуверенности до отчаяния. До сего момента он игнорировал воздушные корабли и их силу, но теперь считал неуязвимыми.

Стараясь, чтобы голос звучал ровно и спокойно, Перинг сказал:

– Воздушные корабли бывают весьма полезными, но их можно победить. Флоты Шести королевств разработали специальные методы борьбы с ними. Например, на палубах наших кораблей натягивается защитная броня из сыромятной кожи, плотно, как на барабане, и тогда снаряды со смолой, которые сбрасывают вражеские воздушные корабли, отскакивают от поверхности, никому не причинив вреда.

Рома наградил Перинга скептическим взглядом.

– Но это не помешает им забросать своими снарядами Тоадзу. Вряд ли мы сможем защитить таким способом целый город.

– Даже если они попытаются, это будет не долго. У них ограниченное количество снарядов на борту, а несколько рейдов не причинят серьезного урона.

– Но если они сосредоточат все свои силы на дворце, король Дало потеряет желание сражаться.

– Это правда. Но у меня есть план, как справиться с воздушными кораблями.

Имперская армада подошла к южному берегу Волчьей Лапы.

В последовавшем за этим сражении в гавани Тоадзы корабли повстанцев при поддержке наземных батарей сумели продержаться три дня против постоянных атак с воздуха и моря, потопив шесть линейных кораблей противника.

Как и предсказывал Рома, Киндо Марана изменил тактику и приказал начать обстрел Тоадзы, сосредоточив все усилия на дворце Дало.

Когда воздушные корабли приблизились к Тоадзе, в воздух над городом поднялись тысячи фонариков из бамбука и бумаги.

– Вы видели что-нибудь подобное раньше? – спросил Марана командира «Духа Киджи», своего флагманского корабля.

Тот лишь покачал головой.

– Думаю, нужно отдать приказ флоту постараться их избегать.

– Но их слишком много, мы не сможем маневрировать между ними. Кроме того, они очень маленькие, и я сомневаюсь, что крошечное пламя внутри причинит вред нашим кораблям.

Исключительно из соображений осторожности Марана приказал «Духу Киджи» остановиться, в то время как другие корабли продолжали наступление, и тут услышал звук взрыва, а за ним еще сотню таких же. Яркие вспышки света окутали корпуса воздушных кораблей, и залитое солнечным сиянием пространство между ними наполнилось искрами от взрывающихся фонарей.

– Отступаем! Общее отступление! – закричал Марана, и его офицеры, находившиеся в гондоле, принялись отчаянно размахивать сигнальными флагами.

Но было уже поздно. Весла нескольких больших воздушных кораблей повисли, став совершенно бесполезными, когда гребцов настигла шрапнель; другие начали терять высоту, поскольку мешки с газом были пробиты и огонь быстро поглощал корпуса и гондолы.

Фонари были изобретением Перинга. Он собрал весь порох для фейерверков, который смог найти на королевских складах – его берегли для важных церемоний и празднования Нового года, – и приказал набить им вместе с острыми металлическими обрезками бамбуковые трубки, чтобы увеличить их смертоносную силу. Снаряды прикрепили к воздушным фонарикам, покрытым толстым слоем липкой сосновой смолы, с медленно горящим запалом.

«Духу Киджи» удалось отойти от туч смертоносных фонариков на безопасное расстояние, за ним медленно тянулись и остальные корабли, сумевшие спастись. Всего погибло четыре имперских корабля, два других потеряли такое количество газа, что едва держались в воздухе, и теперь их можно было использовать лишь как запасные контейнеры для газа.

Маршал Марана, хоть и считал, что имперская армада может одержать верх – ведь запас пороха, имевшегося в распоряжении мятежников, должен был подойти к концу, – все же понимал, что цена победы слишком высока, и потому решил отвести корабли от Тоадзы.