– И не жалко тебе его было? – спросил он вместо этого.

– Жалко, – согласился воевода. – А себя еще жальче! Вот я тут гнию в глуши, на краю Великого леса, а мог бы княжить в Новом городе! Чем я хуже Велько? Но я еще вернусь домой… А вот он – нет!

– Ты потому и вызвался его сторожем? – догадался нойда. – Чтобы уморить его и забрать силу?

Нежата расхохотался. Рассмеялся и Велько.

– Что ж, – сказал он. – Давай ключ. Меняю на силу, по рукам!

Близнецы шагнули навстречу друг другу. В тот же миг что-то блеснуло в руке у воеводы, и узник, согнувшись, ничком упал на снег.

– Так-то, – сумрачно сказал Нежата. – Сдохни, змей.

Больше он уже не улыбался. Велько корчился в снегу, пятная его кровью. В груди у него торчал нож, всаженный по самую рукоять.

– На что мне вражья сила? – сказал воевода, поймав ошеломленный взгляд нойды. – Когда-то и я мечтал, что она пробудится и во мне, и завидовал брату. Неспроста нас с Велько звали змеевичами… Но теперь я смотрю на него – и не устаю благодарить богов, что они оставили меня человеком! Мы, люди – дети Отца Молний! Змею среди нас не место!

– Что ты наделал?!

– Что должен был! Кое-кто сказал мне: есть лишь одно средство избавиться от огненного змея. Убить его нельзя – но можно сделать так, чтобы он заснул. Меня научили, как правильно обойтись с Велько: заковать в цепи, не поить, посадить в лед. И тогда рано или поздно он уснет – навсегда. Змеи зимой спят, а в этой пещере – вечная зима. Мне правда очень жаль брата… Но от него остался только облик. Эй, – крикнул он стоявшим в стороне воинам, – отнесите оборотня назад в ледник и завалите дверь!

– Он же умирает!

– Я же сказал – змей не может умереть…

– В том-то и дело! Ты сам освободил его сейчас!

Нежата призадумался и нахмурился.

– Бегом! – заорал он, оборачиваясь. – Тащите его в пещеру, скорее!

Но они не успели. Человеческое тело сделало последний вздох – и сразу начало меняться. Словно дым, оно теряло очертания и вытекало из заколдованных вериг. Тянулось, извивалось, удлинялось, наливалось багровым свечением, как угли в золе. Распахнулись огненные крылья, вспыхнули алчущие глаза, и над горой, разгоняя воронье, поднялся в воздух огненный змей.

* * *

Блуждающей молнией он описал круг над горой, а потом прянул вниз. Пронесся над острогом, едва коснувшись крылом островерхой крыши воеводских хором, и они вспыхнули как сухая береста. Ночь наполнилась такими же отчаянными воплями, как накануне – только кричали теперь хозяева крепости.

– Это все ты устроил, – прошипел Нежата, выхватывая меч и направляя его на нойду. – Ты!

– Ну, бей, – ответил тот устало. – Вместе отправимся к предкам.

Все было кончено. Нежата своими руками совершил именно то, что должен был предотвратить. Велько умер, и огненный змей освободился. Змею не было никакого дела до людей – он упивался свой силой, его радовала пляска пламени на развалинах. «А будь сейчас лето, он пролился бы ливнем, – думал нойда. – Ливень, ураган, паводок, снежная буря – змееву сыну все равно. Змеиная кровь не подчиняется никакому порядку, она живет в бурлящей тьме мира… Понятно, что люди боялись его. А все, чего они боятся, они стараются уничтожить…»

Нойда чувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Направленный на него клинок Нежаты казался ему зыбким мороком. Испытания двух прошедших дней были не по человеческим силам. Он должен был уже несколько раз умереть, и только благодаря незримой поддержке Велько остался жив. А сейчас Велько исчез. Тот спасительный жар, который помог нойде выжить в реке и дойти до пещеры, стремительно утекал, как вода сквозь прорехи, а с ним уходили и остатки силы. Замерзшая одежда сковала тело ледяным саваном. «Сколько раз меня предостерегали не лезть в дела богов, – думал нойда, а вокруг сгущался белесый туман. – Или сам не знал, чем это кончается для смертных? Потеря разума, быстрая гибель, страшное посмертие…»

Он не знал, ударил его мечом Нежата или нет – это уже не имело значения. Он лежал в сугробе, сам холодный как снег, и погружался в беспамятство. Звук, донесшийся из тумана, привлек его внимание. Вскоре раздалось отчетливое хлопанье крыльев, и рядом с ним опустился ворон. Что-то с ним было неладно, и когда нойда понял что, он улыбнулся. Перья были обгорелыми. Мертвый ворон, которого он похоронил в сугробе…

– А, это ты, – прошептал он. – Рад встрече! Стало быть, ты и проводишь меня к предкам…

Ворон посмотрел на него, и вдруг клюнул в руку так сильно, что нойда вскрикнул. А ворон, вспорхнув, улетел в тумане. Откуда-то донеслось призывное карканье.

– Ну ладно, – кивнул нойда, встал и пошел за проводником.

Путь его был не очень долгим. Вскоре саами ощутил прикосновение тепла, а потом и волна жара, как от хорошего костра, окутала его, согревая и наполняя новыми силами. Из тумана проступили ворота. Нойда узнал их – это были ворота словенской крепости. Они медленно тлели, потрескивая и роняя искры. «Какие странные врата в нижний мир», – подумал саами. Через несколько шагов его сомнения только усилились. Туман стал прозрачнее, сильно запахло гарью, и перед ним возникли развалины хором воеводы, от которых осталась лишь куча обгорелых бревен. Среди развалин лежал беспамятный Нежата, а вокруг него свернулся огненный змей. Он глядел на нойду знакомыми полыхающими глазами.

«Не бойся меня, – раздался голос, рождавшийся будто прямо в голове нойды. – И за меня не бойся. Я не первый раз рождаюсь среди людей, и не первый раз они убивают меня. И не последний…»

– Что ты сделал с Нежатой?

«Ничего. Он же мой брат».

– Но сам он так уже не считает!

В ушах нойды зазвучал тихий смех.

«Не думай о нем плохо! Брат считал огненного змея величайшим злом и был готов умереть ради его погибели. Однако Молниерукий, которому он теперь поклоняется, не враг моему отцу. Они тоже братья…»

Огненный змей распахнул крылья. Нойда чувствовал, что совсем согрелся, что одежда его суха, и кровь, как живой огонь, бежит по жилам. Но что будет, когда Велько покинет его?

«А знаешь, кто подсказал Нежате мысль засадить меня в ледяную пещеру? Помнишь синеглазую ведьму с Кукушкиного острова? Не поверишь – это она! Зря она это сделала… Еще тогда ведь поняла, что я ей не по зубам. Но очень хотелось подчинить себе Нежату, а я мешал…»

– Неспящая?!

«Черная Акка, Никийя, Мать Бурь – у нее много ложных имен. Я знаю, что ты давно ее ищешь».

– Так и есть! Ты знаешь, где ее искать?

«Нет – но знаю, кто тебе нужен. Ступай на море Ильмере, найди там семью Богши – новгородского кормщика. У него есть дочь Славуша. Она и есть твой путь…»

– Спасибо, Вельхо, – выдохнул нойда.

«Удачи и победы тебе!»

Огненный змей взмахнул огненными крыльями, рассыпая искры, и взмыл в небо. Казалось, тот огромный костер, в который превратился острог, вдруг ожил и выпустил в небо язык пламени.