дюжин Чёрных орков, во главе с недавним поединщиком, поверженным Редьяром. Рунгерд подошла к мужу и встала слева:

— А я говорила, что затея с помостом говённая. Ща эти быки тут всё по брёвнышку разнесут. С ними же вообще договориться нельзя! Я это ещё в Варрагоне поняла. Орки южного континента — редкостные не адекваты.

В подтверждение слов лучницы снизу раздался многоголосый рёв и треск разбиваемой мебели. Обеденная зала пустела на глазах.

— Тардул!!! Где это хумансово отродье? Мне сказали, что он не покидал таверны. Говори, где он, или я разнесу твою халупу по брёвнышку!

Лоос тоже подошла посмотреть на бесплатный спектакль. Медовуха приятно кружила голову, и вечер обещал быть очень интересным.

Сбоку послышался шёпот Руны:

— Базиль, они в полном доспехе. С топорами. Может, ну его?

— Чего? — набычился чернобородый. И тут его осоловелый взгляд зацепился за Редьяра.

— Мужик, ты это… Спасибо тебе. Вот от всей широкой души! — он попытался поклониться, но проклятая медовуха качнула его могучее тело, едва не свалив с балкона, — оп! Спокойно! — Базиль зацепился руками за бортик, едва не своротив ограду, — ты шёл бы, Редьяр, домой. Я сам разберусь. Не впервые.

— Ты чего, Базилевс? Мне же очень интересно, чем всё закончится, а ты меня гонишь… Не по-братски это…

— Блин, Редьяр, ну вот чё ты такой благородный… Сыны Степей — народ обезбашенный, железок, опять же, понавешали на себя…уроды клыкастые. Синяками не отделаемся! Эти бодаться до последнего будут. Контрабандисты…

— Может, правда, ну его, Вась, свалим по-тихому, — настойчиво прошептала синеволосая, сжимая запястье мужа. Лоос, понимая, что случайно попала в довольно неловкую ситуацию, присоединилась к новой знакомой:

— Я тоже за мирное решение вопроса. Там четыре квинты воинов. Нет ничего зазорного, если мы просто уйдём отсюда…, например, через окно вашей комнаты.

— Ша, женщина! Это моё дело! А тебе, Редьяр, скажу так: ты сам себе голова, видно, что человек хороший, не гниль какая. Обидно будет, если погибнешь зазря!

— Погибну? Что ж, значит, судьба такая. Давай, Базиль, хватит болтать. Наши на войне своих не бросают… Благородная альва, позаботьтесь о мастресс Рунгерд… ммм, дабы сгоряча не полезла в мужские игры, — белобородый хуманс очаровательно улыбнулся и одним движением перемахнул через ограду балкона, с грохотом приземляясь на один из столов внизу.

— Хо-ха! Наш пацанчик! — Базилевс, не мешкая, последовал примеру татуированного.

— Вот же идиоты! — в руках Рунгерд откуда не возьмись появился лук. Лоос удивилась такому приёму. Магия? Богиня осторожно взглянула на фигуру синеволосой через Астрал. Только присмотревшись пристальнее, отметила за спиной хуманки едва видимые контуры предметов, висевших в каком-то коконе, без всякой опоры. Лоос успела заметить кинжалы, детали доспеха, колчаны со стрелами.

Тёмная альва положила руки на плечи вздрагивающей Руне:

— Не переживай ты так, мужчины сами разберутся. Всё же здесь не дикие места. Постучат кулаками, выпустят пар…

— Эээ… не знаешь ты Чёрных, Лоос. Да ещё контрабандистов! Они уже пришли убивать. В их руках не ножи и дубинки, а топоры, ятаганы и щиты! А мой Базиль просто повод…

— Хм, в твоих словах есть резон. Тогда твои стрелы очень пригодятся нашим воинам, хуманка.

— Нашим?! Ты что, впишешься? — синеволосая изумлённо смотрела на улыбающуюся альву.

— Гхм… «впишешься»? — недоумённо переспросила Лоос.

— Чёрт, васькины словечки, в смысле, выступишь на нашей стороне?

— А почему бы и нет, хуманка? Орки нарушают старинный закон гостеприимства. И пришли за обиду одного мстить целой толпой. В моём мире и за меньшее отправляли за Грань, — Богиня взяла свой лук, до этого висевший на спинке стула, — стрелами поделишься, Руна, а то у меня все тренировочные?

— Ха! — весело хлопнула альву по наручу синеволосая, повторяя фокус и извлекая из воздуха полный колчан.

А в это время снизу раздался сочный бас хозяина таверны:

— Слушать меня, ублюдки! Все разборки — за пределами моего заведения! За стражей Ковена я уже послал и, если через десять ударов сердца здесь будет хоть один из вас, болт моего арбалета отправит его прямиком к Подгорному или к духам, кому как нравится.

Лоос с Руной кинулись к ограде балкона. Внизу, ближе к стойке стояли Базиль и Редьяр, наполовину окружённые разъярёнными орками, впереди которых особенно распалялся обиженный на помосте.

Из-за стойки насупив брови сверкал глазами Тардул, сжимая огромный арбалет. Рядом, вооружённые таким же оружием и решительно настроенные, переминались четыре дочери гнома.

— Ты пожалеешь, прихвостень хумансов, недогном… — рыкнул обиженный.

— Я твои угрозы знаешь на чём вертел, Сын Степи? Не тебе меня пугать, любитель кобыл. Духам жалуйся на несправедливость жизни! Осталось пять ударов.

Орки переглянулись, обиженный скосил глаза на огромный щит над стойкой со знаком Ковена, что ярко светился зелёными сполохами.

— Ретирр! — махнул он рукой соплеменникам. Грохоча сапогами и бросая через плечо злобные взгляды то на хумансов, то на гнома с дочерями, орки поспешили на выход.

— Далеко не разбегайтесь, клыкастые! Подождите меня, поговорим о погоде… — прокричал вслед уходящим оркам Базилевс, с грохотом ставя на пол табурет.

Белобородый хуманс осуждающе покачал головой, но промолчал.

— Ты действительно подумал, Редьяр, что они так просто уйдут? Всё только начинается… — чернобородый плотоядно оскалился.

— Мастер Базиль, мастер Редьяр, со всем уважение, прошу вас уйти, — хозяин таверны вышел из-за стойки, виновато поглядывая на хумансов.

— Конечно, Тардул, — Базилевс решительно двинулся во двор. Татуированный хуманс тяжело вздохнул и двинулся с ним.

— Упрямые бараны! — раздалось с балкона.

— Я тебя тоже очень люблю, дорогая! — раздалось от дверей таверны.

Гном поднялся на балкон, виновато посматривая на гостий:

— Мастрессы, прошу простить меня. Но я никак не мог иначе.

— Не извиняйся, Тардул. Ты в своём праве. Лучше скажи, ты и правда вызвал стражу Ковена? — Рунгерд нервно теребила узел тетивы.

— Конечно, мастресса. Как только вооружённые контрабандисты ввалились в таверну. Только… кхе, вряд ли они будут вмешиваться, тем более теперь, когда орки ушли, — развёл руками гном.

— Это почему же?

— Ковен вмешивается только при нелегитимном использовании магии или когда есть опасность угрозы мирному населению. Разборки между кланами, гильдиями, поножовщина в тавернах и трактирах, делёж рынков — всё это мало их волнует. А местная рыночная стража и подавно не будет вмешиваться. Их дело — охранять товары от воров.

— Мастер Тардул. А можно мы воспользуемся выходом на крышу? — Лоос очаровательно улыбнулась гному.

— Не могу отказать столь прекрасным мастрессам, — хозяин таверны понимающе улыбнулся…

* * *

Редьяр с Базилевсом, выйдя из таверны, первым делом осмотрелись. Контрабандисты действительно ушли недалеко и спокойно ждали на широком тракте, недалеко от изгороди, что ограничивала двор «Гномьего приюта» от остальных строений Долины Справедливости.

— Ред,