Костя и Ника тоже помогают. Боюсь представить, что подумает отец, когда я расскажу ему о… нас. Наверное, папе может поплохеть от таких новостей, и я не хочу его шокировать, но… лучше сделать это сейчас. Содрать пластырь как можно резче, чтобы потом уже жить спокойно.

Родители приезжают как раз через тридцать минут, и я встречаю маму и папу, запыхавшись. Слава Богу, хотя бы младшую сестру не привезли. И на том спасибо!

- Привет, - обнимаю маму и пожимаю руку отцу. – Проходите.

- Это дом твоего друга? – мама с интересом оглядывает гостиную Кости. – Как мило!

Знаю, что стиль лофт маме не очень нравится, и она говорит это, скорее из вежливости, чем от восхищения.

- А где же Ника и твой коллега, Константин? – серьёзно спрашивает отец.

- Мы тут, - Костя как раз спускается с лестницы. Он улыбается, хотя заметно нервничает. Интересно только, почему? Не хочет подставлять меня перед родными, или переживает из-за решения Ники?

- Приятно познакомиться, - кивает ему мама, а сама заглядывает за спину Кости. – А вы, должно быть, Ника?

Наша малышка смущённо смотрит в пол и кивает:

- Здравствуйте.

- Ох, как я рада вас видеть! – мама быстро подходит к ней и обнимает. – Мы с Сашей уже было подумали, что Марк тебя придумал!

- Нет, - Ника мило улыбается. – Не придумал. Я настоящая.

Я нервно выдыхаю.

- Чаю? – предлагает всем Костя, видимо, пытаясь разрядить обстановку. – Идёмте в гостиную.

Мама с отцом идут вперёд, а мы с Костей и Никой взволнованно переглядываемся.

Я и Ника идём на кухню. Любимая ставит чайник, а я достаю печенье и делаю сэндвичи.

В этот момент на кухню входит отец.

- Смотрю, сын, ты тут как хозяин распоряжаешься, - с непонятной подозрительностью говорит он. – Много времени у своего друга проводишь?

- У Кости были проблемы со здоровьем, - быстро отвечаю. – Я ему помогал по хозяйству.

- А, - лицо отца светлеет. – Милосердие – это благо. Ибо как говорит Священное Писание, «благотворительная душа будет насыщена, а кто напояет других, тот и сам напоён будет»! Не забыл ещё, а, сын?

- Нет, - вздыхаю я.

Я и правда помню достаточно много подобных цитат. В семинарии мне приходилось заучивать их наизусть. Вот только последние несколько лет я жил так, что даже вспоминать о них мне было стыдно.

- Ну так что, - отец оборачивается к Нике. – Когда свадебку планируете?

Ника застывает на месте с чашкой в руках. Густо краснеет и переводит на меня взволнованный взгляд.

- Венчание обязательно надо, - со знанием дела продолжает отец. – Чтобы всё по-людски было. Брак – это один раз и на всю жизнь. Вы же любите моего сына?

Ника ещё больше краснеет, потом быстро смотрит на меня и, опуская глаза, кивает.

- Очень, - тихо говорит.

Внутри расцветают цветы… Даже если она сказала это только ради того, чтобы не подставлять меня, всё равно чертовски приятно!

- Отец, - быстро обращаюсь к нему, пока он не продолжил пытать мою «невесту» дальше. – Когда выберем день, мы тебе сообщим…

- Ты, сын, вот что подумай, - его голос становится тише. – Жить на два дома вредно для семьи. Конечно, хорошо, что вы помогаете вашему другу, но лучше вам проводить побольше времени вместе, нежели…

Внутри всё натягивается. Понимаю, что момент для признания сейчас самый что ни на есть подходящий, и с тяжёлым сердцем набираю в грудь побольше воздуха:

- Слушай, - неловко переминаясь с ноги на ногу, обращаюсь к нему. – Пока мамы тут нет, я хочу тебе кое-что рассказать. Чувствую, что так будет правильно… - делаю глубокий вдох и смотрю в его серьёзные глаза. Отец много чего слышит на исповедях. Уверен, ему ещё и не такое рассказывают.

- Дело в том, - медленно продолжаю я, аккуратно подбирая слова. – Что Костя мне не просто друг… - лицо отца становится хмурым. Чёрт, должно быть, это прозвучало, словно мы с Костяном нетрадиционной ориентации… блин! Да как же ему сказать-то!

- Он ему как брат! – звонкий испуганный голосок перебивает моё признание. Отец оборачивается к Нике. – И мы с Марком его очень любим, - спешно добавляет она, глядя на каждого из нас по очереди округлившимися глазами. – Платонически!

В лице отца проскальзывает нечто неуловимое. Он внимательно смотрит сперва на Нику, потом на меня, потом опять на неё.

- Ну… - вздыхает он. – По крайней мере, я точно знаю, что вы, Вероника, и правда любите моего сына, если даже готовы…

- Ах вот вы где! – в этот момент на кухню входит мама. – А Костя мне уже экскурсию провёл по своему дому! Очень интересно, но я слегка устала, - она опускается в кресло.

- Предлагаю пить чай на веранде, - за её спиной маячит Костя. – Свежий воздух всем нам придаст сил!

Прикрываю глаза и тру лоб. Чёрт… при маме, наверное, я не осмелюсь сказать то, что хотел… Она и так неважно себя чувствует, а тут ещё я со своими признаниями…

Мама, отец и Костя выходят во двор, а мы с Никой задерживаемся на кухне.

- Я ценю то, что ты хотел сделать, - нежная ручка касается моего плеча. Ловлю её и подношу к губам. – Знаю, что тебе было сложно на это решиться…

- Детка, я всему миру хочу рассказать о нас… - искренне улыбаюсь ей. – Не хочу больше тайн. Они разрушают отношения.

- Знаешь, Марк, - Ника загадочно улыбается. – Мои отношения с семьёй уже, наверное, никогда не будут прежними. И их разрушили не вы с Костей. А правда. Правда, которую ни я, ни мой отец не были готовы принять. Поэтому, мне кажется, что честность – не всегда лучшая политика. Иногда нужно щадить чувства близких.

- Ты думаешь, им не стоит знать о нашем прошлом? – хмурю брови я.

- Быть может, если бы это было прошлое, то… можно было бы им рассказать, - Ника загадочно улыбается. – Но что, если это не только наше прошлое?

- Не совсем тебя понимаю…

- То, что я сказала твоему отцу – правда. Я полюбила тебя, Марк, - малышка встаёт на носочки и тянется к моим губам своими. Быстро чмокает и