председателем партии?» мне отвечали: «Нам это категорически запрещено!» Меня это возмущало, и в своих выступлениях я сама заполняла этот пробел, но мои слова в эфир не попадали, их вырезали. При этом каждый псевдодемократ «вставлял» меня в ту партию, которая ему «нравилась».

В 1995 году созданный нами блок «Наше будущее» чудовищным образом выбросили с выборов в Государственную думу. В последний момент, когда уже собранные нами подписи были не раз проверены, в стенах Центризбиркома пропала целая папка с шестью тысячами подписей из Владимирской области! Все наши попытки найти эту папку не увенчались успехом. Руководили проверкой подписей Иван Кузьмич Алешин и член КПРФ Кораблин. По окончании проверки, когда было признано, что подписи и их количество удовлетворяют всем требованиям, папки с подписными листами положили в тележку и сказали, что их надо отвезти в архив. Но, к нашему удивлению, папки стали выгружать из тележки и класть на ленту транспортера, точно такого же, как в аэропортах. Я спросила: «Вы что - собираетесь подписи просвечивать?» Ответом мне стало молчание и включение кнопки движения транспортера. Когда спустя несколько секунд папки вышли из тьмы рентгеновского просвета, Алешин, Кораблин и еще какие-то люди вдруг взялись снова считать уже посчитанные, проверенные и прошедшие «рентген» подписи. Была создана какая-то суматоха, неразбериха. У Алешина в руках был список, в котором он отмечал, все ли регионы представлены, все ли папки на месте. Вдруг он радостно-удивленно воскликнул:

- О-о-о, а где Владимирская область?

- Как где? - в ответ изумилась я. - Куда могла деться папка с подписями из Владимирской области?

Никто меня не удостоил ответом. Потом выяснилось, что папка и Рязанской области исчезла. Так уже 13 тысяч подписей пропали в стенах Центральной избирательной комиссии. Звучит немыслимо, неправдоподобно, но не только я, но и другие наблюдатели от партии - свидетели этого ловкого и подлого воровства. Была поставлена задача: не пускать нас на выборы, ни при каких обстоятельствах! Остальное стало делом техники.

Едва придя в себя и отстояв партию, мы начали готовиться к новым выборам. Но - опять напасть. Буквально за два месяца до выборов нас взялись выселять из офиса. Мы тогда располагались на Кузнецком Мосту, в общежитии Большого театра. Давление было настолько сильным, что выдерживать его стало просто невозможно. Стоял октябрь 2003 года. Я пошла к главному инженеру Большого театра - в его ведении находились помещения, которые мы занимали. Он сказал: «Конечно, мы вас оставим, нет никакой необходимости выселять вас, до весны 2004 года вы можете здесь находиться». Я вернулась в офис окрыленная. Но...

Спустя несколько дней нам отключили свет и тепло. Оперативно в нашем присутствии начали рушить отбойным молотком стены и выставлять окна. Я понимала, что обратиться мне не к кому. И от этого становилось еще тяжелее.

Оказалось, что Большой театр неожиданно разбогател -появились деньги на ремонт. И спустя пару недель тот же главный инженер театра сказал:

- Простите! Не все в моей власти!

Так же внезапно вдруг исчезла моя помощница. А она готовила документы в избирком. Как мы вышли из той ситуации, одному Богу известно. Против нас были задействованы мощные силы, и цель у них была проста и прозаична: не пустить меня на выборы в Госдуму.

И как позже выяснилось, всей этой грязной работой занимался лидер КПРФ Зюганов вместе с мэром Москвы Лужковым.

Провокации сыпались одна за другой.

Мне передали, что со мной хочет встретиться директор Института внешнеэкономических связей. Не помню его фамилии, а звали его Анатолий Иванович. Почему бы и нет? И совершенно неожиданно для меня этот Анатолий Иванович начал говорить: «У Конгресса США каждый год остаются неосвоенные деньги, и они бы хотели эти деньги вложить в вашу партию».

Шел год выборов - 2003-й. Мы уже провели съезд, выдвинули списочный состав и одномандатников - кандидатов в депутаты Госдумы РФ. И вот мой собеседник начал предлагать мне финансовую помощь, аргументируя свое предложение следующим: «Все другие политики - и правые, и левые - дискредитировали себя в глазах народа, не пользуются его доверием, и только вы ничем не запятнали себя, не меняете свои позиции, и только за таким политиком пойдет народ. В США хорошо знают политическую конъюнктуру в Российской Федерации и настроения людей». Он порекомендовал мне узнать на местах, там, где у нас выдвинуты одномандатники, где какие проблемы, где можно обеспечить людей рабочими местами, где требуется жилье, где нужно строить объекты социальной сферы и т. д. В ответ на его «предложения» я заметила:

- А с чего это вдруг Конгресс Америки решил вкладывать такие большие деньги в мою партию? Если у них остаются большие средства и их некуда девать, кроме как вкладывать в мою партию, то пусть они напрямую инвестируют их в российскую экономику, в строительство, в социальную сферу.

Этот мой вопрос ввел Анатолия Ивановича в некий ступор.

Он недолго подумал и ответил:

- Они понимают, что развалить Россию так быстро, как Советский Союз, не получается. Поэтому надо разваливать через политику. И хотят помогать таким перспективным политикам, как вы.

Эти слова директора Института внешнеэкономических связей вызвали во мне просто негодование, они оскорбляли меня: он посмел разговаривать со мной как с предателем России. Одно было желание - дать ему по физиономии за такие «предложения». Думаю, что сам бы он на такие провокации не пошел, очевидно, за ним кто-то стоял, чтобы попытаться запятнать мое имя и партию.

В качестве примера мой собеседник упоминал еще имя Геннадия Селезнева - бывшего председателя Госдумы РФ от КПРФ. «А Селезнев взял деньги. А вы зря отказываетесь», - убеждал он меня.

В ответ, чтобы не сорваться и не нагрубить ему, я сказала, что это проблемы Селезнева и Зюганова. Поблагодарила его за чуткое внимание к моей партии и ко мне лично и ушла. Ушла с таким чувством, будто меня окунули в грязь.

А тому, кто организовал эту встречу, я задала вопрос:

- Зачем вы меня свели с этим человеком?

В ответ я услышала:

- А что тут такого? Все партии так живут.

Вскоре, буквально через пару дней, он меня начал уговаривать встретиться с американским банкиром - все по тому же вопросу денег от Конгресса США. Последние аргументы были: «Хотя бы из вежливости встретьтесь с ним, ведь он ради вас прилетел!» Я жестко сказала:

- Никогда в жизни я с ним не встречусь! Я его не приглашала.

- Значит, так и будете сидеть, никуда